Страница 37 из 43
- Взятки принимаются в соседской, родственной и случайно – прохожей форме. Вон там вон коробка для жертвоприношений. Можете положить туда! - официально – гнусаво заметил бес.
Не действует! Что же делать…
- Следующий! – снова страшным басом заорал голос из-под земли. Казалось, сам пол перекатывается от раскатов жуткого голоса.
- Освободите окно! – произнес бес, а я обернулась на бабку с козой. Точнее, уже девку.
Она ломанулась в окно, когда я отошла, соображая, что делать дальше. На стенде «Противодействия жертвоприношениям» висел список фраз: «Ой, пожалуйста не надо! Ну что вы!» и «Мне так неловко! Это такой дорогой подарок! Прячьте быстрее в ящик моего стола!».
- Вы что, ироды, понаделали? А? Я кому жертвы приносила? Мне что теперь? Юбку не поднимать? – спросила бабка, пока коза порывалась отжевать кусок моего платья. За это бедная коза получила увесистый пинок. Главное, что не от меня!
- Как вы и написали: «Молодость до конца!». И? Вас что не устраивает? Молодость? Или ваш конец? – заметил бес, зевая и поглядывая на часы. Он показал на табличку: «Организация не несет ответственности за формулировки желаний! Уточните желания с юристом! Консультация платная!».
Я поняла, что ловить больше нечего и направилась к слову «выход»!
Встав на четвереньки, я полезла в него, скатываясь на траву. Огромный собачий хвост сделал надо мной взмах. Тьфу ты! Зря сходила. Что за день сегодня такой!
- Одну минутку! – послышался гнусавый голос. А я с надеждой обернулась. – Оцените качество услуг! По шкале от одного до десяти!
- Один! – брякнула я со злостью.
- Нам плевать, а начальство требует! – зевнул голос, пока я отряхивалась.
- Ладно! – сжала я волю в кулак. – Сейчас я им покажу!
В голове созрел самый дерзкий и невероятно опасный план на свете!
Глава семьдесят третья
Я гордо отряхнулась, видя, что на росстани под желтой луной собралась целая толпа бомжевато-жутковатых субъектов.
- … а я говорю своей дочери, ты зачем косу заплела? В кого ж ты у меня такая? И пояс надела? Я ей говорю! Ты что? Хочешь, чтобы мать раньше времени бесы в ад утащили? А ну быстро расплела и пояс сняла! Чтоб как нормальные ведьмы выглядела! А то матери за тебя стыдно! Идет по улице, а в нее никто не плюнет, на другую сторону не перейдет, дулю в кармане не сожмет… - жаловалась одна кривая бабка другой. Та кивала и вздыхала.
- И не говори! Вон молодёжь какая пошла! – сокрушалась ее подружка. – Ниче им не надо! Слышала! Манька Чертознайка свиньей обернулась! Денег не дала в долг!
- Да ты шо! – округлила глаза вторая ведьма. – А цены растут! Зла не хватает!
Я расправила плечи, глядя на то, как какой-то дедок тащит целый мешок. Ему, значит, бесов дали! А мне нет!
- Бесы! Слушайте меня! – громко произнесла я, залезая на трухлявый пенек. – Предлагаю работу и заботу! Два выходных в неделю! Отдыхай – не хочу! Листья на деревьях считать не отправляю, вить веревки из песка не посылаю! Одиноким предоставляется общежитие! Скорлупко – место в погребе! Восьмичасовой рабочий день с перерывом на обед! Психологическая помощь при грозе!
Все, что я перечисляла, казалось таким ничтожным, поэтому я усердно думала, чем бы еще привлечь чужих бесов.
- … полноценный отпуск, возможность увидеть мир! Пошлю в любых направлениях! Иди-ка ты в Египет! На Бали! На… впрочем, обсудим! – почувствовала я себя туроператором, вспоминая перекошенного с килой, который пролез вперед всех. Чувствую, мне сейчас придется бежать быстро. Заодно петлять, как заяц!
«У бесов - Бали, у коровы – Бали, у домового – Бали, а Настенька без отпуска как-нибудь заживи!»,- пронеслось в голове.
Мне хватило секунды, чтобы слететь вниз. Ведьмы и колдуны сначала громко смеялись. Один дед даже забыл, что в собаку лез, хохоча над моим выступлением.
- Ой, уморила! – вытирал он слезы. – Как говорится, век живи – век лечись!
Под дружный визгливый зловещий хохот я удалялась с росстани.
- Ну девка дает! – хохотали мне вслед.
- Жаль не мне! – проворчал жуткий бас. Я даже не стала оглядываться, чтобы узнать, кто возжелал мои отчаянные прелести.
Доползя до дома, я толкнула рукой дверь.
- Ну? – обступили меня бесы. – Как все прошло? Как по маслу?
- Нет, как по мне! – выдохнула я. Даже дверь не закрыла. Вдруг, кто из бесов надумает ко мне перебраться? Мне сейчас любая помощь нужна!
Дверь внезапно отворилась, а я дернулась и с надеждой посмотрела на то, как ко мне задом наперед входит мельник.
- Че сидишь? Че тоскуешь? Видала, как приноровился! – усмехнулся он. – Ты, Настенька, не жилец нынче!
- А что такое? – спросила я, почему-то греша на водяного.
- Я как услышал, та бежал сюда со всех ног! Предупредить хотел! – отдышался мельник. – Тьфу! Я там кой-че у зазнобы моей оставил. Думаю, он справится как-нибудь без меня. А она и не заметит! А я вот че тебе сказать хотел… Недоброе супротив тебя затевается, Настя! Ой, недоброе!
- Да что!!! – крикнула я, не заметив, как тряхнула мельника за истлевшую одежу.
- Ты что на росстани учудила? Ты всем бесам отдых пообещала и выходные! – заметил мельник, глядя на меня, как на умалишенную. – Они же все к тебе ломануться захотели! А колдуны быстро им заделье нашли. Послали воду из реки в решете носить! Там возле реки вообще не протолкнуться! Целые стаи бесов в сите воду носят, а остальные из песочка веревки вьют. Остальные по сундукам, кошелям и пехтерям сидят.
- И что? Это же хорошо! – обрадовалась я. У меня прямо от сердца отлегло. Сработало ведь!
- Ага! Только колдуны и ведьмы все супротив тебя объединяются! – прокашлялся мельник. - Обещали тебя со свету сгноить!
Опа! А вот такого варианта я не ожидала!
- Да и бесы притихли. Они-то как Хобяка сильному колдуну служить хотят, а не абы кому! – произнес мельник и присел на лавку задом- наперед. – Так что беда, Настя, беда! Ишь ты че удумала! Со всей колдовской сворой тягаться! Был у тебя во врагах один колдун, а теперь, считай, целый уезд!
- Погоди, так ты, кажется, сам говорил, что рад был бы от бесов избавиться! И любой колдун рад был бы! – заметила я, чувствуя, как инфернальный холодок пробегает по попе.
Да, Настя! Заварила ты кашу! Хотела как лучше, а получилось, как обычно.
- И что теперь делать? – спросила я, с надеждой глядя на мельника.
- Огородами уходить, - усмехнулся упырь. – Ты что? Хочешь супротив всего уезда выступить?
Глава семьдесят четвертая
Гастроли театра имени меня не желали выступать перед всем уездом. Как чувствовала, что идея так себе! Ведь может же быть идея гениальной, но так себе!
- Ну все, предупредить – предупредил! А теперича пойду! – заметил мельник, поглядывая в сторону двери. - В деревню вернуться надо! А то там друга своего оставил! Хозяйство на хозяйстве!
Я посмотрела в лицо уходящему упырю, которого скрывала ночная дымка. На улице пока было тихо. От озера тянуло холодком. Я прямо чувствовала прохладу, идущую от озера. И туман оттуда полз. Белый – белый.
Только я закрыла двери и подошла к люльке, гладя по сонной щечке маленькую дочку, как вдруг услышала, что на печке заворочался домовой.
- Тут леший ягодок передал! – зашуршал домовой. – Сито целое! Гляди! Ягодка к ягодке! Полезные дюже для здоровья!
О! Замечательно! Грядет апокалипсис, а я расстроилась из-за того, что забыла витаминки выпить! Вот к какому уровню спокойствия надо стремиться!
Как вдруг за окошком послышались голос: «Здеся она! Ну сейчас я ей задам!». Скрипучие и неприветливые голоса заставили меня насторожиться. Что делать? Как отбиваться?
- Эй! Домовой! – позвала я полушепотом, слыша, что народ только –только собирается возле моей избы.
- Ну я ей килу посажу! Отткенную! В телегу не влезет! – хохотнул противный голос. Я украдкой выглянула в окошко, видя, что народу набежало человек пятьдесят.