Страница 52 из 134
Первое причастие
Первое причастие оспаривает у свадьбы титул «самого прекрасного дня жизни». Впрочем, это определение дает Флобер в «Лексиконе прописных истин». Это таинство во многом предвосхищает свадьбу, поскольку совершается перед всей церковной общиной. Все устроено так, чтобы вызвать волнение у действующих лиц и у зрителей: «Родители, матери в особенности, с волнением и нежностью смотрят, как их дети совершают первое действо своей религиозной жизни, и чувствуют прилив бесконечной любви», — пишет в 1841 году «Словарь для дам и юных особ».
Эмоции вызваны, во–первых, ожиданием важного дня и долгой подготовкой к нему, во–вторых, торжественностью праздника. Элизабет Арриги принимает первое причастие в двенадцать лет, в четверг, 15 мая 1879 года, в церкви Сен–Жермен–де–Пре. Вот что она пишет в первые дни 1879 года: «Наступил год моего первого причастия». Она постоянно говорит об уроках закона Божьего, на которых прекрасно успевает: получает похвальную «большую печать» и устное поздравление от аббатов. В четверг 8 мая ей вручают подарки: белый молитвенник, несессер из слоновой кости, распятие, книги религиозного содержания. В субботу, ю мая, она пишет в дневнике, что ей бы очень хотелось, чтобы отец тоже принял причастие одновременно с ней. п, 12 и 13 мая она проводит в уединении. Проповедник говорит о смерти, аде, небесах. 14 мая — общая исповедь. Элизабет мучают угрызения совести: она упрекает себя в том, что обижала младшую сестру, и просит прощения у Бога. В воскресенье, 18 мая, она подробно описывает церемонию, состоявшуюся в четверг. Певчие, орган, толпа людей, процессия девочек в белых платьях — все это мешается со словами молитвы и вызывает экзальтацию: «Ах, я всю жизнь буду вспоминать волнение, которое испытала в тот момент!» Она «с трепетом» направляется к балюстраде, за которой находятся певчие, падает на колени, возносит молитву Господу, получает просфору, потом возвращается на место и погружается в молитвы. Восторг переполнял ее: «Я слушала Бога, его слова проникали прямо мне в душу, он говорил: „Я твой, располагай мною"». Это внутреннее волнение, которое испытывала девушка, сближает таинство первого причастия с таинством венчания.
В XIX веке первое причастие принимается обычно в возрасте двенадцати лет. В XIII веке на Вселенском соборе было принято решение проводить первое причастие, когда ребенок находится в сознательном возрасте, то есть когда он в состоянии отличать добро от зла и хлеб евхаристии от обычного хлеба. Тридентский собор[130] также рассматривал вопрос о «сознательном возрасте» и установил возрастные рамки от девяти до тринадцати лет.
В XIX веке в церкви шла дискуссия об обоснованности этого выбора. Около 1853 года провинциальные соборы Альби, Тулузы и Оша выносят предупреждение: надо, чтобы дети как можно раньше принимали первое причастие, «в том возрасте, когда, будучи в состоянии почувствовать тело Христово, они невинны и непорочны». Папа Пий IX осуждает принятие первого причастия в более позднем возрасте и одновременно для большого количества детей, как указывает кардинал Антонелли в послании ко всем епископам Франции 12 марта 1866 года.
Первое причастие: торжество или частное дело?
Дебаты на эту тему привели к появлению послания папы Пия X от 8 августа 1910 года «Quam singulari Christus amore», в котором предписывается впервые причащать детей, как только они приобрели элементарные религиозные знания, в среднем в семь лет. Этот документ преследует две цели, духовную и материальную.
Прежде всего речь шла об уничтожении любой янсенистской ереси при позднем первом причастии. Действительно, янсенисты представляют евхаристию как награду, тогда как на самом деле она должна рассматриваться как «защита хрупкого человека». Если у ребенка после двух лет уроков закона Божьего достаточно знаний для первого причастия, надо, чтобы он его прошел и в дальнейшем регулярно причащался и исповедовался: это лучшее средство для воспитания его души. Таинство евхаристии должно помогать противостоять искушению и греху. Раннее первое причастие в идеале должно привести к ежедневному причащению и сохранению чистоты души.
С другой стороны, папское послание призывает к сдержанности обряда; для сторонников другой точки зрения «день первого причастия — самый прекрасный день в жизни». Коллективное принятие первого причастия с присущей ему пышностью вошло в моду во Франции в середине XVIII века, сначала в некоторых религиозных учреждениях, особенно в иезуитских, далее в приходах. В 1789 году этот обычай еще не получил очень широкого распространения и был принят повсеместно лишь после Конкордата Наполеона в 1801 году.
Пышность проведения обряда привела к его превращению в светское мероприятие, если не сказать — к профанации таинства. Вся эта показная роскошь в церкви нужна для того, чтобы оставить «неизгладимое впечатление и воспоминание на всю жизнь». И если мальчики одеты в строгие черные костюмы с шелковой повязкой на правой руке, то девочки, наоборот, одеты как маленькие невесты, в белые платья из муслина и вуали. Графиня де Жансе пишет в 1910 году: «Вся жизнь девушки протекает между двух вуалей — первого причастия и свадебной». Подарки, которые они получают, достойны того, чтобы лежать в брачной корзине. Только неблизкие знакомые дарят подарки религиозного характера — молитвенник или четки. Близкие люди выбирают вполне мирские подарки — ювелирные изделия, часы, изящные безделушки. В конце XIX века вошло в моду выставлять напоказ подарки с визитной карточкой дарителя — совсем как свадебные подарки. Чтобы закончить проводить параллели между свадьбой и первым причастием, скажем, что в конце семейного обеда после мессы подают огромный многоярусный торт, как на свадьбе.
Резкое снижение возраста первого причастия ведет к тому, что оно перестает быть предвосхищением свадьбы. Было бы смешно дарить семилетней девочке такие же подарки, как двенадцатилетней. Таким образом, девчушка будет меньше думать о подарках и платье. Но это означало пренебрежение интересами торговли, которая расцвела вокруг ритуала: «Все члены семьи в этот день должны быть одеты во все новое; для матери это прекрасная возможность получить от супруга новый туалет; священное соседствует с профанным. Ассортимент есть на любой кошелек: для девочек из бедных семей предлагается платье и корсаж за 3,75 франка, вуаль и шапочка за 0,85 франка; для тех, кто побогаче, — шапочка за 15 франков и костюм, включающий в себя две юбки из муслина на шелковой подкладке за 130 франков. Пояс — от 1,45 франка до 140 франков».
Папа, безусловно, не рассчитывал, что первое причастие будет сопровождаться такой бессмысленной роскошью. Однако речь не шла о том, чтобы сделать менее торжественной религиозную составляющую этого события. Грандиозная церемония имела целью вызвать у прихожан — у родителей детей, принимающих первое причастие, у друзей, у всех верующих — прилив эмоций, сочувствия, чтобы хотя бы раз в год каждый христианин совершал таинство евхаристии.
Вот почему в течение долгого времени первое причастие совершалось на Пасху: оно «прекрасно побуждало к тому, чтобы все выполняли свой пасхальный долг». «Приходской бюллетень Сен–Сюльпис» так говорит о роли посредников между Богом и верующими, возложенной на причащающихся: «Очень многие из родителей и друзей сменяют друг друга перед алтарем, чтобы причаститься к Богу. Другие, менее удачливые или, может быть, менее отважные, завидуют их счастью, и не один из них, вернувшись домой, будет долго обнимать своего ребенка, чтобы получить от него частичку Иисуса» (25 мая 1909 года). Так через ребенка таинство из церкви попадает в семью.
Начиная с 1910 года заработала система, которая, не противореча посланию «Quam singulari», сохранит пышность этой церемонии, принятую в прошлом. Отныне первое причастие делится на два этапа: первый, который называют «маленьким» или «частным», происходит, когда ребенку исполняется семь лет; второй имеет место, когда он достигает 12–13-летнего возраста; это второе причастие называется «торжественным» и заменяет собой церемонию прежних лет.
130
Тридентский собор (1545–1563) — один из важнейших Вселенских соборов в истории католической церкви, считается началом Контрреформации.