Страница 114 из 134
Эту убежденность разделяет и значительная часть клиентуры врачей. Семья Марты обеспокоена тем, что она переутомлена удовольствиями, которые доставляет ей муж. Когда мать обнаружила, что беременности нет и не будет и успокоить бурный женский темперамент нечем, она стала опасаться за рассудок и жизнь дочери. В то же время семья ее супруга полагала, что молодая женщина изнуряет мужа.
Один момент остается невыясненным: как распространялась практика использования контрацептивов? В самом деле, неомальтузианская пропаганда затрагивает не все круги общества, а «супружеское мошенничество» распространяется массово — это доказывает опрос, проведенный в 1911 году доктором Жаком Бертильоном. Отметим здесь, что посещение проституток, традиционно использующих спринцевание, укрепило представления о чисто эротическом поведении.
Если прерывание полового акта было распространенной практикой в крестьянской среде, то для рабочего плодовитость супруги является предметом гордости и доказательством его мужественности. Это чувство, как и мужские легкомыслие и небрежность, тормозит контрацепцию. Начиная с 1880‑х, когда риск инфекции снизился, возникло явление, которое Ангус Макларен назвал «домашним феминизмом». Женщины проявляют солидарность друг с другом — мать с дочерью, повитуха, делающая подпольные аборты, с клиенткой; это помогает регулировать размеры семьи. Менее ловко управляющиеся с механическими контрацептивами, чем дамы из буржуазного общества, менее отважные, чтобы требовать от мужей прерывать половой акт, женщины из рабочей среды начали массово делать аборты. Когда никакие упражнения, никакие настои, отвары и спринцевания не помогают, они прибегают к услугам разных «бабок», которых становится все больше в городах. Многих женщин после их вмешательства приходилось отправлять в больницы.
Значительный рост числа абортов перед I Мировой войной можно объяснить воцарившейся вседозволенностью. По мнению экспертов, ежегодно прерывалось от ста до четырехсот тысяч беременностей. В начале XIX века к этой процедуре вынуждены были прибегать незамужние соблазненные и покинутые девицы или изнасилованные вдовы. Век спустя основную клиентуру абортариев составляют замужние женщины. Этот отчаянный поступок становится банальностью, а женщины все больше чувствуют себя хозяйками собственного тела.
Любовь со служанкой
В буржуазном доме, обитатели которого в это время робко познают радости жизни, — новый расцвет любви со служанкой. Наличие горничной стало показателем социального статуса: каждая мелкобуржуазная дама должна иметь свою служанку. В квартирах, где зачастую места едва хватало на семью хозяев, поселяется еще и юная крестьянка. Ее появление в доселе мирном частном мирке становится постоянным искушением для хозяина. Когда же «османизация», продолжавшаяся в годы Третьей республики, переселила прислугу в мансарды, мужчине ничего не стоило подняться туда по черной лестнице. Утешить «мсье», дать ему возможность излить чувства на ее груди может быть для служанки веселой местью слишком строгой хозяйке. Буржуазия нового поколения, воспитанная кормилицей и няней, привыкла прибегать к помощи женщин из народа, когда надо решить какие–то телесные проблемы, например просветить подросшую девочку о том, что с ней происходит. Бонна обслуживает либидо буржуазии. Психоаналитики наверняка могли бы многое рассказать о таком фетише, как фартук. Этот предмет одежды символизирует одновременно интимность частной сферы и доступность женского тела. В некоторых случаях хозяйка дома принимает условия игры и соглашается на брак втроем. Больная, фригидная или брошенная, таким образом она может контролировать мужа или даже сына. Отношения со служанкой позволяют не проматывать состояние и не вредить здоровью — в общем, избегать «неприятностей».
Романисты сплошь и рядом описывают такие «проказы» со служанками — тут и Золя, и Мопассан, и Мирбо. Литература, может быть, даже преувеличивает одержимость мужчин доступными и неприхотливыми женщинами из народа, поэтому не всегда стоит ей доверять.
Здесь следует упомянуть и значительное количество хозяев предприятий и, особенно, мастеров на производстве, которые злоупотребляют своим положением, чтобы соблазнять молодых работниц. Общественные активисты, в частности анархо–синдикалисты, беспрестанно выражают возмущение новым «правом первой ночи». Эта практика, по их мнению, способствует подрыву нравственности рабочих. Мы знаем, что речь идет не просто о фантазиях. В Лиможе в 1905 году началась настоящая охота на «сатиров». Это вызвало большие волнения в столице фарфора.
Супружеская неверность с тонки зрения закона
Эротизация супруги влечет за собой появление страха адюльтера. С точки зрения закона положение супругов в этом вопросе очень разное. Мужа нельзя призвать к суду за неверность; это возможно только в том случае, если он содержит любовницу под крышей супружеского дома. Такое поведение можно рассматривать как бигамию, которая ставит под угрозу существование семьи. Только в этих обстоятельствах супруга имеет право подать жалобу, и мужу могут присудить большой штраф. Кроме того, женщина может возбудить процесс по поводу раздельного проживания, особенно если адюльтер мужа сопровождается скандалами и серьезными оскорблениями. Начиная с 1884 года супруга может требовать развода. Зато супружеская неверность женщины повсеместно считается преступлением. Неверная жена рискует получить два года тюрьмы. После вынесения приговора муж имеет право отменить наказание и позволить виновной вернуться в семью. Это настоящее право помилования. Любовник изменщицы также рисковал быть осужденным; это доказывает тот факт, что речь шла не о систематическом потворствовании мужчинам со стороны законодателей, но прежде всего — о сохранении семьи. Как бы там ни было, эти положения были «полуподстрекательством к мужским изменам». Также в случае вынесения решения о раздельном проживании женщина обязана была продолжать хранить верность супругу, тогда как ему позволялось все что угодно, потому что супружеского дома как такового больше нет.
Для оправдания такой асимметрии юристы используют два главных аргумента: женщина, находящаяся в зависимом положении, не имеет права следить за мужем, который априори прав; к тому же лишь измена женщины может повлечь за собой попадание семейного достояния в руки чужих детей.
На самом деле юриспруденция пытается сгладить эти различия. Женщине последовательно предоставляется возможность судебного преследования мужа, если он не скрывает свою неверность или если ведет себя оскорбительно (1828), если он бросает семью (1843), если не соглашается на совместное проживание (1848) и даже если отказывается от выполнения супружеского долга (1869). Анна–Мария Зон отмечает, что в интервале между 1890 и 1914 годами супружеская измена женщины наказывается не более сурово, чем неверность мужчины. С этой точки зрения юридическое неравенство мужчин и женщин становится лишь теоретическим. Вдобавок чиновники больше не придают важности тому, что отныне считается незначительным преступлением.
Отметим, что между 1816 и 1844 годами измена рассматривается лишь как второстепенная причина в судебных делах по вопросу о раздельном проживании; эта процедура главным образом дает женщине возможность не подвергаться побоям, отношение к которым с течением времени становится все менее терпимым. Начиная с 1884 года основными причинами, по которым женщины подают на развод, становятся плохое обращение мужей и нехватка денег.
Распространению такого явления, как супружеская неверность, в частности в мелкобуржуазной среде, способствует множество факторов. Ослабление, пусть запоздалое, контроля за выросшей девочкой, относительное распространение интимной гигиены, купания, занятие теннисом, катание на велосипеде, привычка к ласкам понемногу смягчают запреты, давившие на созерцание собственного тела и на приобретение эротических навыков. Новые супружеские отношения, основанные на страсти, распространение контрацепции, даже отстаивание женщинами права на получение удовольствия, о чем пишет Мадлен Пелетье, уничтожают модель добродетельной супруги. Канализация мужских приемов соблазнения, снисходительность судов, страх венерических заболеваний заставляют мужчин интересоваться замужними женщинами, лучше информированными и более чувственными, чем до брака.