Страница 49 из 160
Однако не всем так повезло с отопительной системой, равно как и с быстротой ее распространения. Некоторые дома слишком тесны или непрочны для того, чтобы там установить камин. Как ни парадоксально, во Флоренции к этой категории принадлежат новые здания, возведенные в 1280–1340 годах на окраине города и стоящие там вперемежку со старыми домами. Люди не хотят идти на риск, проводя в стенах между комнатами длинный и потенциально опасный дымоход. Даже расположенные на последнем этаже кухни оснащены лишь традиционной печью, установленной в центре помещения. Возможно, просторные многокомнатные дома буржуазии в старых кварталах легче поддавались перепланировке и перестройке? К концу XIV века большинство из них имеет по меньшей мере одну отапливаемую комнату, не считая кухни. В восьми известных мне домах в шести кухнях, шести спальнях и двух гостиных есть разного рода каминные принадлежности: подставки для дров, щипцы, крюк для котла, лопата. Однако сама печь описывается лишь в двух случаях: в первом речь идет о стенном камине в супружеской спальне, во втором — о жаровне в комнате для гостей. Отметим, что в эту эпоху (конец XIV — начало XV века) в домах обеспеченных горожан уже были отапливаемые комнаты, не связанные с кухней и соединенные с общей комнатой или — чаще — со спальней (впрочем, лишь одна из трех спален могла похвастаться подобным соседством); вместе с тем камин еще не завоевал себе места: важная, возможно даже решающая роль оставалась за печью с ненадежной тягой и переносными каминными принадлежностями.
В XV веке встроенные в стену камины используются все чаще — во всяком случае в местах, доступных нашему взгляду. Города один за другим уступают новой моде. Стоит кому–то признать новшество, как оно быстро распространяется повсюду. Технология изготовления камина уже настолько хорошо известна каменщикам, что они могут установить несколько образчиков этого полезного изобретения в одном доме. В конце XV столетия камины украшают главные залы знаменитых флорентийских дворцов; навес над камином приобретает монументальный характер; подставки для дров, щипцы, весь набор каминных принадлежностей — изящных, со вкусом сделанных вещичек — делают комнату, где они находятся, похожей на художественную галерею. Камины завоевывают симпатию и венецианцев: на картинах Карпаччо (см. «Чудо реликвии Святого Креста», 1494) мощные трубы придают крышам домов сходство с грибницей шампиньонов.
Украшение интерьера
Сугубо частная сфера жизни исключает роскошь в одежде. Крестьяне не разделяют одежду на рабочую и домашнюю; в течение XIV и XV веков она меняется, более или менее следуя городской моде, но излюбленным материалом остается romagnolo — грубое сукно коричневого или серого цвета. Когда человек выходит на улицу в праздничной одежде (которая есть у всех), происходит соприкосновение сугубо частной жизни с жизнью внешнего мира. То же самое характерно и для городов: дома, в кругу семьи, принято носить одежду попроще. Альберти особо подчеркивает, что новое платье предназначено для праздничных дней, ношеное больше подходит для повседневной жизни, старое — для дома. Схожего мнения придерживается М. Пальмиери, хотя оно не совсем совпадает с точкой зрения Альберти: в обычные дни, считает он, у себя дома прилично носить только такую одежду, которую носят все. Таким образом, подобающими для частной жизни признаны две категории одежды (по–видимому, именно их и носили в реальности): платье из самой грубой материи и самого простого покроя и элегантные вещи, унаследованные от предков или приобретенные у старьевщика, но, несмотря на свою пышность, не используемые в качестве парадного костюма, потому что вышли из моды или поношены. Как правило, в домашней обстановке люди все–таки носили самую простую одежду. У себя дома женщина, к какой бы среде она ни принадлежала, должна довольствоваться простой go
Домашняя жизнь допускает большую свободу в плане одежды. Правда, моралисты рекомендуют придерживаться строгих правил и в доме, особенно в гостиной (где собирается вся семья), но на деле частичная или полная нагота в определенные моменты частной жизни никого не шокирует. Люди спят в сорочках, но могут спать и голыми, просто потому, что в комнате жарко; дама не стесняется, например, присутствия дочери, которая спит на кровати рядом с ней, или нескромных взглядов соседа, который через открытое окно может увидеть, как она ложится спать или как утром встает с постели. Кроме того, привычка греться у огня или сушить там свою одежду также порой создает немало пикантных ситуаций: в отсутствие нижнего белья женщинам приходится оголяться, а мужчине, который не постесняется сесть перед очагом без штанов, еле дует (по словам Саккетти) остерегаться кошки, ибо та, увидев мужское «хозяйство», решит поиграть с ним[68].
Мы видим, что, несмотря на примитивность внутреннего убранства дома и прямое пренебрежение некоторыми деталями интерьера, домочадцы стремятся придать своему жилищу особую свежесть, красочность, колорит, в общем — какую–то «изюминку». Это может быть цветок, букет, одно из тех растений, которые запечатлены на многих флорентийских и сиенских фресках и картинах XIV и XV веков: они стоят в вазах, украшая столы и шкафы для посуды, или тянутся к солнцу на подоконниках. Это могут быть птицы в тростниковых клетках, висящих в оконном проеме, изображенные на фресках Лоренцетти и Мазаччо, или те, что посылают больному мальчику по имени Микеле Верини, чтобы они радовали его своим пением (юный гуманист, десяти лет от роду, пишет ответное письмо на чистейшей латыни). Символами частного жилища могут стать и домашние животные: кошки, собаки, гуси, которых столь высоко ставит Альберти, считая хранителями домашнего очага, и даже обезьянки: изображение одной из них мы видим на фреске Мазаччо в капелле церкви Санта–Мария–дель-Кармине во Флоренции — там она, несмотря на привязь, совершает кульбиты на карнизе особняка.
Достаток и имущество позволяют идти дальше, украшая и оживляя главные комнаты более основательно — гобеленами д фресками. Генуэзские описи имущества 1390‑х годов часто упоминают гобелены (не сообщая, что на них изображено), мода на них не исчезает и в XV веке. В Генуе существовали также «комнаты с расписанными тканями» (отмечены в конце XV века): тканями с вытканными сюжетными картинами обтягивали всю комнату (спальню); опять–таки здесь говорится о спальне, а не о гостиной. Во Флоренции XIV века ткани и гобелены тоже произвели настоящий фурор. Но в повседневной жизни в качестве украшения использовали лишь небольшие изделия такого рода — их стелили на стол, стулья и скамейки. Что же касается крупных изделий, то есть гобеленов в собственном смысле слова (arazzi), предназначенных для стен, изголовий кроватей или дверей, то они применяются менее часто. Их извлекают из сундуков, где они хранятся в обычное время, только по праздникам, чтобы ради особого случая продемонстрировать неслыханную роскошь. Они дополняют запасы богатой одежды, косметики, драгоценностей, придавая еще большую ценность той пышности, в которую облекается частная жизнь.
Картины, фрески и темперы, которые с конца XIII века (см. «Новую жизнь» Данте) украшают внутренние покои, будучи более долговечными и менее дорогостоящими, нежели гобелены — первые явились неким суррогатом вторых, — тоже тесно связаны с частной жизнью и представляют собой источник ценной информации обо всех ее периодах. Типовые и недорогие орнаменты могут состоять из геометрических узоров — простых (в виде разноцветной шахматной доски, ромбов и т. д.) и сложных; арабесок; самым изысканным считалось изображение геральдических символов, выполненных из меха (беличьего и горностаевого); в зависимости от вкусов хозяев стили настенного декора можно было сочетать или применять раздельно. Иногда один и тот же орнамент покрывает ровным слоем все внутреннее пространство; в иных случаях фрески представляют собой искусную имитацию гобеленов с нарисованными карнизами и кольцами, которые придают рисунку рельеф. Благодаря простоте орнамента и дешевизне фрески быстро вошли в моду, проникнув не только во внутренние дворики, в галереи, расположенные между этажами (замок Поппи, Тоскана, конец XIII века), в залы и loggie, но даже в уборные. Однако наиболее полное выражение безграничные возможности живописи находят во внутренних помещениях по–настоящему богатых домов, где начиная с XIV века распространяются фигуративные изображения. Сначала возникает мода на деревья, каждое из которых изображается на отдельном панно, затем — на сады, полные цветов и птиц, и, наконец, на жанровые сцены: игры, охоту, эпизоды из куртуазной жизни. В одном и том же помещении могут соседствовать фрески разных типов и разного содержания. Отличную выборку разнообразных фресок, относящихся к трем периодам (конец XIV–XV век), представляет замечательно сохранившийся дворец Даванцати. Стены в зале и в двух полностью декорированных спальнях (единственный пример подобного рода во всем доме) от пола до карниза, расположенного на высоте приблизительно 2,5 метра, заняты геометрическим орнаментом с замысловатым, можно даже сказать изысканным, узором, над карнизом (шириной от 0,2 до 1 метра) — фриз, расписанный или пальмами в окружении птиц на голубом либо красном фоне (гостиная), или другими деревьями, каждое из которых украшено гербом и обрамлено готической аркой, или же, наконец, сюжетами из жизни кастеляна из Вержи с неизменными деревьями и птицами; мы видим их через круглые арки, увенчанные изображениями французского герба. Чем больше достаток и благосостояние хозяев дома, чем выше полет мысли и совершеннее искусство художника, тем лучше домочадцы ограждены от забот внешнего мира.
68
Автор ссылается на сюжет новеллы 130 Франко Саккетти.