Страница 77 из 156
Особого внимания заслуживает здание, которое прекрасно иллюстрирует общее единство архитектуры эпохи Империи. В самом деле, домашняя базилика в «Доме охоты» в Булла Регия позволяет понять, какое отношение жилищная архитектура имела к проблемам, возникавшим в других отраслях строительства, и к решению этих проблем[47]. Этот памятник, четко датируемый первой половиной IV века, был воздвигнут по проекту, включавшему апсиду, трансепт, пересечение которого с нефом подчеркнуто использованием опор, украшенных лепным орнаментом, и длинный неф, фланкированный подсобными помещениями там, где в базилике гражданской или религиозной находились бы боковые нефы. Большая часть этих расположенных анфиладами помещений также сообщается с центральным нефом, что позволяет пере двигаться внутри строения почти так же свободно, как в больших зданиях с тремя нефами. Несмотря на многочисленные поздние перестройки, можно легко представить стройность и гармоничное единство первоначального ансамбля (рис. 7 и 8).
Некоторые из рассмотренных архитектурных решений имеют прямые аналогии с конструктивными особенностями первых христианских храмов. Это позволяет соотнести их с одной из самых сложных проблем античной архитектуры — проблемой происхождения формы раннехристианской базилики, которая включает прямоугольный разделенный на нефы зал (самый высокий центральный неф освещается дневным светом из окон, расположенных выше уровня крыш боковых нефов), апсиду и второстепенные элементы, наиболее характерным из которых является трансепт.[48]
Сам по себе этот спор, породивший обширную литературу, в значительной степени базируется на ошибочной постановке проблемы. С одной стороны, мы видим желание обосновать оригинальность христианской архитектуры: в этом случае перед нами не более чем очередной извод старого представления о необходимости отстаивать автономность религиозных феноменов вместо того, чтобы вписывать их в процесс общей социальной эволюции. С другой — вполне логичный отказ от подобного образа мысли, уравновешенный, впрочем, воспроизведением одних и тех же, по сути, аргументов, основанных на теории влияний и на попытках любой ценой отыскать некие предшествующие формы. Ответ же следует искать в несколько иной области.
Рис. 7, 8, 9. Булла Регия, «Дом Охоты» и южный подземный этаж (планы А. Оливье; Ibid. Fig. 44, 46. А: въездной двор; В: вестибюль; С: лестница на второй этаж; D: спальня; Е: триклиний (столовая); F: перистиль; G: экседра (приемная); Н: домашнее святилище; I: туалет; J: термы), с интерпретирующей участок схемой, где показаны базилика и большой перистиль в их исходном состоянии (длинным штрихом — эллинистическое деление участка; пунктиром — южная граница между «Домом Охоты» и «Новым Домом Охоты»)
Вполне очевидно, что, несмотря на все уверения в оригинальности христианских построек, последние по большей пасти наследуют решения, уже отработанные в рамках более ранних архитектурных традиций. Апсида как способ выделить сакральное пространство — один из стандартных приемов гражданской и религиозной архитектуры с начала эпохи Империи. К этой же традиции восходит принцип разделения обширного внутреннего пространства на иерархизированные Нефы. Не менее очевидным представляется и тот факт, что данный набор архитектурных форм жив и до сей поры и что период поздней Римской империи — это время весьма значимых перемен, движущей силой которых является отнюдь не христианство: речь идет о глобальной эволюции самой архитектуры, напрямую связанной с изменениями в сфере социальных отношений. В поздней Римской империи культовые сооружения возводили по тем же принципам, которыми руко водствовались при строительстве других зданий. Термин «христианская архитектура» может служить лишь для обозначения построек, предназначенных для отправления христианского культа, с тем чтобы отразить их специфику, а вовсе не для именования принципиально нового архитектурного направления, способного продуцировать оригинальные формы и проекты.
Домашняя базилика в Булла Регия служит тем более очевидной иллюстрацией этого факта, что ее крестообразный план соответствует тому типу архитектурных проектов, который христианство существенно обогатило символическими значениями. До этого, несмотря на существование текста Витрувия, описывающего «халкидики» — поперечные пристройки, используемые для уравновешивания некоторых архитектурных композиций, — ни одно археологическое свидетельство не подтверждало существования трансепта в языческой базилике. Первые известные примеры базилики с трансептом — это религиозные сооружения Константина в Риме и Константинополе. Что же касается проблемы происхождения формы христианской базилики, то имеет смысл предположить, что базилики с трансептом могли появиться как специфически христианский вариант архитектурного использования креста как символа — со всем подобающим размахом.
Таким образом, спор как таковой оказывается лишенным смысла. В 380 году Григорий Назианзин, описывая церковь Святых Апостолов, построенную в Константинополе, в первую очередь подчеркивает ее сходство с крестом. Именно в это время благодаря распространению культа креста такая архитектурная форма пользуется огромным успехом и на Западе, примером чего служат постройки епископа Амвросия Медиоланского. Однако пятьюдесятью годами ранее Евсевий, говоря о том же самом памятнике, вовсе не обращает внимания на это подобие. Хронология возникновения символики креста, столь популярной в будущем, — аргумент вполне достаточный, чтобы опровергнуть любую попытку найти специфически религиозную причину разработки плана такого типа. Дело обстоит как раз наоборот: христианская интерпретация накладывается на архитектурную форму, исходно лишенную какого бы то ни было религиозного смысла.
Датировка домашней базилики в Булла Регия наглядно подтверждает наши рассуждения. До сих пор не было известно ни одного сооружения подобного типа, относящегося к периоду между появлением памятников константиновского времени и крестообразными в плане христианскими базиликами V–VI веков. Особенно интересно, что лакуна отчасти заполняется именно зданием сугубо приватным, что свидетельствует о необходимости связать использование трансепта в раннехристианской архитектурной традиции с тем, что происходило в сфере гражданской архитектуры и в архитектуре в целом. По всей видимости, начиная с этого времени трансепт предлагает эффективное решение проблемы передвижения участников всевозможных церемоний в интерьерных пространствах — верующих вокруг реликвий, духовенства вокруг алтаря или сановников вокруг правителя. В Булла Регия стояла та же задача: организовать торжественное предстояние dominus’a людям, находящимся под его рукой. И решение, вплоть до пропорций — выступающие части трансепта образуют два квадрата, — идентично тому, к которому прибегала христианская архитектура и которое, вероятно, было применено в императорском дворце в Равенне.[49]
Фактически, главная особенность этих зданий — членение пространства с помощью продольных нефов и поперечной оси, при котором все объемы объединяются в центральной точке. Такая структура, задающая доминантное положение одной пространственной зоны по отношению к другим, где располагаются второстепенные участники церемонии и зрители, соответствует отношениям господства–подчинения, каковые по умолчанию предполагает статус императора, епископа или аристократа, — и противоположна структуре здания для совещаний, предполагающей не только центрированный план, но прежде всего однородность пространства. Из длинных нефов базилики пассивные участники ритуала могут лишь наблюдать за тем, что происходит перед ними в апсиде; трансепт способствует фокусировке их внимания и усиливает иерархическое противопоставление привилегированным участникам.
47
Раскопки «Инсулы Охоты» в Булла Регия, которые мы еще неоднократно будем упоминать, недавно были осуществлены Р. Хануном, А. Оливье и И. Тебером. — Прим. автора.
48
Ясный и квалифицированный обзор состояния этого вопроса см. в статье: Duval N. Les origines de la basilique chretie
49
Angelis d’Ossat, G. de. Laula regia del distrutto palazzo imperiale di Rave