Страница 55 из 55
— Это — Кольцо Покорности. Позволяет управлять другими… хотя в твоем случае, скорее всего, эффект будет не слишком ярко выражен, — Первый Некромант протягивает мне артефакт. — Используется очень просто — надеваешь на палец, смотришь на подчиняемого, медленно проворачиваешь кольцо на один полный оборот и думаешь о том, что тебе от него нужно. Держи при себе, но не носи постоянно и используй очень осторожно, чтобы не допустить перегрузки.
Упавшее на мою ладонь кольцо оказывается неожиданно тяжелым. Глядя на эту зачарованную полоску металла, я не верю тому, что Суртаз доверяет мне настолько, что дает один из своих артефактов. А следом вспоминаю о пропаже.
— А вы уверены, что мне можно его доверить? — в этот момент кольцо кажется мне и вовсе неподъемным, еще и пытающимся укатиться, проскочив между косточками ладони. — Ваш амулет…
— Я его забрал после того, как ты рассыпалась.
Ага, значит, все-таки не потеряла. Это хорошо.
— Кольцо так тоже можно хранить. Если тебе, конечно, будет удобно его оттуда доставать.
— Что-то придумаю, — со смешком отвечаю я, внезапно представив, как незаметно выуживаю колечко из грудной клетки, надеваю его на палец и пытаюсь прокрутить.
— Вот и хорошо. Еще вопросы?
— И все-таки… — мысль вернуться к изначальной теме кажется мне достаточно удачной. Во время разговора Суртазу явно стало лучше — видимо, все это время он был занят восстановлением сил. — Вам удалось что-то узнать о Многоликом Отце.
— И да, и нет, — задумчиво отвечает Первый Некромант. — Собственно, причина моего отбытия в соседний мир — встреча с магом, который должен был доставить летописи. Мне нужно сравнить описанное в них с тем, что я узнал от этого существа.
— А почему он сам не может к нам добраться? Из-за нерабочего портала?
— Да.
— Но есть же кристаллы для перехода между…
— Сейчас Конгломерат выделяет их только для экстренных перемещений боевых групп. Этим же заняты и все хоть сколько-то толковые маги воздуха.
Так вот почему на стенах столицы — только некроманты…
— А вы?..
— А я умею создавать порталы самостоятельно. К тому же, в том осколке сейчас неспокойно, бледные решили переключиться на него. Так уж и быть, помогу.
В окрепшем голосе Суртаза я слышу саркастические нотки. Вместе с тем аура могущества постепенно возвращается, из-за чего окружающий меня воздух уже напоминает жидкий кисель — приходится обновлять чары левитации.
— И чем вам тогда будет полезен Ваан?
Первый Некромант шипяще вздыхает и отвечает не сразу. Похоже, я уже раздражаю его своей ревностью. Более разумная и логичная часть меня берет это на заметку.
— Ты так похожа на Альдауара, — наконец, заявляет учитель, — в своем стремлении быть для меня незаменимой.
О да, как показала практика, я похожа на Альда совсем не в том, в чем лично мне хотелось бы.
— Это плохо?
— Это неудобно…
К Суртазу подлетает посох. Оказывается, все это время он стоял у стены, за искачканной кровью занавеской.
—…для меня, — добавляет Первый Некромант, обхватывая древко когтистыми пальцами.
Постукивая посохом, он неспешно направляется к выходу из комнаты, нисколько не брезгуя шагать прямо по подсохшим лужам крови.
— Вы уже уходите?
— Да.
— А можно еще вопрос?
— Только один.
— Что вы собираетесь делать с Мэбом? Ну, тем парнем, о котором…
— Я понял, о ком ты.
Суртаз останавливается на пороге и, не оборачиваясь, добавляет:
— Вытяну из него душу, а там посмотрим.
Учитель уходит, оставив меня наедине со своим недоумением. О вытягивании души — это было образным указанием на непростой для Мэба разговор или учитель в буквальном смысле собрался использовать Последнюю Милость или что-то подобное?
Впрочем, долго думать над этим мне не приходится. Раздается короткий одиночный стук, дверь открывается и на пороге я вижу человека, в котором не сразу признаю бывшего канцелиара. За то время, что мы не виделись, он заметно похудел, да и выглядеть стал гораздо старше своего возраста — и без того достаточно почтенного. Только аура — мощная, золотая — неизменна.
— Госпожа-а Шиз? — мягко и почтительно говорит он.
— Да какая я госпожа? — отмахиваюсь я, пряча Кольцо Покорности в карман. — Вы прекрасно знаете, кто я и что я, так что…
Дернув уголками губ в намеке на улыбку, Милех тут же мрачнеет, опуская взгляд на пол. Мда, надо бы прибраться тут, что ли…
— Внизу есть место, где мы можем поговорить?
Сомневаюсь, что канцелиару будет приятно разговаривать в комнате среди луж крови его же внучки.
— Да-а, я ка-ак ра-аз хотел пригла-асить ва-ас спуститься. Сурта-аз выделил мне комна-ату в этом доме и ска-аза-ал во всем ва-ам помога-ать. У меня со вчера-ашнего дня-а лежа-ат бума-аги, требующие ва-ашего внимания.
Ну вот, не успела принять власть в свои руки, как уже привалила работа.
Милех идет впереди и медленно спускается по лестнице. Я же, следуя за ним, размышляю, заняться мне уборкой наверху самой или же попросить того же канцелиара, чтобы он разобрался — есть ли в этом доме какая-то прислуга. А если ее нет, то, возможно, нанять. Наверное.
Довольно быстро мы оказываемся в небольшой, но уютной комнатке. Точнее, она была бы уютной, не находись в ней столько свитков. А на кровати — пожалуй, единственном месте, где нет ни клочка пергамента — сидит бывший комендант. Выглядит неплохо, если не считать множества повязок — на голове, груди, животе… Брезгливо морщась, он изучает один из свитков.
— О, Шиз, — Алонт поднимает взгляд на меня, и в его пронзительно голубых глазах я вижу озорные искорки. — Поздравляю с неожиданно свалившимся бременем власти.
— М-м-м… Благодарю, — ровно, как и всегда, отвечаю я. — Я так смотрю, тут больше бремени, чем власти, похоже.
— Да, причем тут в основном документы о снабжении, обмене и прочей возне с припасами. Вроде бы и не срочно, но до ужаса скучно, — бывший комендант аккуратно кладет свой свиток на вершину пирамиды точно таких же. Одной из нескольких таких пирамид. — Заметно, что Суртаз не любит возиться с бумагами.
Неловко поднимаясь на ноги, Алонт стискивает зубы и тихо и сдавленно шипит. Но даже так он все равно выглядит вполне бодро и живо для того, кто буквально вчера был при смерти. Живучий, однако.
— И я его прекрасно понимаю, — с мрачным смешком добавляет бывший комендант и, заметно прихрамывая, выходит из комнаты.
Милех, бормоча что-то под нос, принимается деловито копаться в бумагах. Я же окончательно осознаю, насколько ловко учитель совместил приятное для себя с полезным для всех. Если все будет хорошо, как бы потом мне весь остаток посмертия не заниматься вот такой бумажной работой.
С другой стороны — кто-то же должен это делать? По крайней мере — сейчас. А что будет дальше — посмотрим… Сначала надо дожить до возвращения Суртаза.