Страница 2 из 55
Ближайшие к центральному креслу личи уже движутся ко мне. Кроме Ладаона, конечно же. Они пролетают мимо моего постамента и, судя по треску портала, направляются выполнять приказ Суртаза. И с ними — лорд Тиор.
Я с хрустом сжимаю подлокотники кресла, усилием воли пытаясь преодолеть выворачивающее кости ощущение, но стоит мне притупить его хоть немного, как следом на меня наваливается тошнотворная слабость магического бессилия. Браслеты продолжают работать. Возможно, не только они.
Портал затих, и несколько минут оставшиеся в зале провели в полной тишине.
— Учитель, зачем?.. — Коаттан говорит почти те же слова, что хочу произнести я. Вот только вопрос наверняка заключается в другом.
— Помолчи, — повторяет Суртаз.
Судя по тому, как лич снова покорно замолкает, я начинаю подозревать, что приказ подкреплен магией. Правда, на распознание ее у меня нет ни сил, ни желания. Следом Первый Некромант добавляет:
— Ладаон — ваш, как и договаривались, Алонт.
Я не сразу понимаю, что происходит после этих слов, могу лишь наблюдать за тем, как сэр Алонт резким и быстрым движением бросает чем-то в Суртаза, и тот… С легкостью ловит что-то мелкое. Следом — с хрустом, кажущимся оглушительно громким в пустом просторном зале, на пол падает лишившийся холодного зеленого свечения Ладаон. Коаттан резко разворачивается на этот звук, и я слышу, как он издает резкое шипение от вида того, как…
Незаметно подошедший сэр Алонт замахивается булавой на Ладаона, явно намереваясь ударить в голову. Но лич успевает уклониться, и тяжелое навершие дробит его ключицу. Ладаон взмывает в воздух и отправляет в коменданта несколько сгустков энергии, от которых тот легко уклоняется и в ответ отбрасывает лича в сторону — впечатывает в ближайшую стену.
— Учитель, что происходит? — Коаттан тревожно оборачивается на Суртаза.
— То, что необходимо, — ровно отвечает Первый Некромант.
Поддавшись любопытству, я снова пытаюсь посмотреть ауру. И вижу, что у сэра Алонта она больше не алая, как у боевого некромага, а жемчужно-серая, с мелкими серебристыми и красноватыми искорками. Мощная, красивая. Выходит, Альд оказался прав. Комендант — самый, что ни есть, маг воздуха, и разрушение оков действительно позволило ему вернуться к своей истинной магической сущности. И покинуть заставу.
Что ж, хоть для кого-то эта ситуация окажется справедливой.
— Нужно вмешаться, — настаивает первый в Совете Древних.
— Не нужно, — тон Суртаза становится холоднее. — Воспитательный момент должен быть пережит до конца. Каким бы он ни был.
Несмотря на почтенный возраст, сэр Алонт был настолько ловким и стремительным, что сам напоминал ветер. Даже не так — он был похож безудержный яростный ураган.
После первого размена ударами, комендант уже не дает личу ни единого шанса на сопротивление. Удерживая в воздухе скелетированное тело противника, сэр Алонт швыряет его из стороны в сторону, сшибая им мебель, с пугающим до дрожи хрустом ломающихся костей впечатывая его то в пол, то в стену, то снова в пол. И все это — в полном молчании.
Но лицо коменданта — красноречивее любых слов. Он в ярости и явно готов стереть лича в костную муку вручную, если это потребуется.
Поэтому нет смысла говорить. Сэр Алонт наверняка сочтет извинения очередной издевкой. Да и Ладаон вряд ли сочтет нужным их приносить или хоть как-то оправдываться.
Он же лич. Ему можно все.
— Я не могу за этим просто так наблюдать, — цедит Коаттан. — Это недопустимо…
— Придется, — прерывает его Первый Некромант. — И меня не интересует твое мнение на этот счет.
Комендант наконец-то отпускает лича, позволяет ему просто рухнуть на пол. Я вижу, насколько изломано тело Ладаона. Сквозь разодранную в клочья некогда роскошную мантию заметны магические связки — их настолько много, что кажется, будто кости начали обрастать ядовито-зеленой призрачной плотью. Глядя на масштаб повреждений, я понимаю: похоже, сэр Алонт не оставил в его теле ни одной целой косточки. От этой мысли мои кости начинают ныть еще сильнее, хотя…
Краем взгляда я замечаю истинную причину усилившейся боли. Коаттан, все еще держа в руке мерцающую Последнюю Милость, медленно смещается в сторону, незаметно обходя Суртаза.
Я щелкаю челюстью в попытке сказать хоть слово. Предупредить Первого Некроманта о возможном ударе в спину. Конечно, вряд ли Последняя Милость убьет его, но вдруг сможет навредить?
Безуспешно. Сэр Алонт приступает к вдумчивому и методичному измельчению костей лича при помощи булавы, и этот сопровождающий этот процесс хруст заглушает издаваемые мной звуки. А сам Суртаз, увлеченный наблюдением за происходящим, не замечает вероломных намерений своего ученика.
И лишь спустя пару минут я понимаю: Первому Некроманту опасность не грозит.
Коаттан направляется ко мне.
Интересно, что будет, если попытаться сойти с постамента? Магическая клетка меня убьет или просто отбросит? Если это произойдет шумно и со вспышкой — можно попробовать. Пожалуй, стоит рискнуть.
Вот только я не могу даже встать, не говоря уже о полете. Не могу двинуть и пальцем. Проклятые браслеты настолько урезали поток магии в моем теле, что чары речи забрали последние свободные крохи, не растраченные на удержание моих костей вместе.
Что же делать…
Призрачную зелень верхнего освещения разбавляет яркая белесая вспышка. Я бросаю взгляд на ее источник — сэр Алонт наконец-то проломил череп Ладаона своей булавой. Кости лича рассыпаются по вымощенному мелкими плитками полу.
Коаттан уже на нижней ступеньке. Магическая решетка на него не реагирует.
— Ну что, стало легче? — с неожиданным интересом спрашивает Суртаз.
— Нет.
Голос коменданта звучит приглушенно, но твердо. В отличие от Первого Некроманта, он стоит лицом ко мне. Но толку от этого нет, так как сэр Алонт смотрит на костяную крошку у своих ног и не видит грозящей мне опасности.
— Но мне понравилось, — добавляет он. Его лицо снова становится непроницаемым. Он поднимает взгляд.
И я снова слышу хруст костей и тихое шипение — буквально в шаге от себя. Имея достаточно сил лишь для того, чтобы повернуть голову, мне приходится приложить усилие, чтобы посмотреть на источник звука. Коаттан висит в воздухе — гораздо выше, чем я привыкла его видеть. Но необычным было не это, а вывернутые в обратную сторону руки — локтями вперед. Видимо, именно они издали этот хруст.
Последняя Милость выпадает из пальцев Коттана и с тихим звоном ударяется о среднюю из трех ступеней, затем — о нижнюю, после чего скатывается на пол. Сэр Алонт отпускает булаву — она продолжает парить в воздухе рядом с ним — и берет шкатулку у все еще почтительно склоненного зомби. А в следующий миг оказывается рядом с моим постаментом. Поднимает артефакт и бережно прячет его в деревянную коробку.
— Что ж, мой ученик, теперь твоя очередь, — поворачиваясь к нам, ровно произносит Суртаз.
Едва заметное движение когтистого пальца его левой руки, и я снова слышу хруст. В этот раз вывернутые вперед локтями руки плотно прижимаются к туловищу Коаттана.
— За что?..
В голосе первого в — уже не существующем — Совете Древних я слышу боль. На миг мне даже становится жаль этого лича, но от мысли о том, что он буквально минуту назад явно намеревался меня убить, жалость мигом испаряется. Тем более, мне самой все еще было несладко.
— Как тебе сказать… — задумчиво говорит Первый Некромант. — Я не люблю, когда меня считают дураком.
Сэр Алонт тем временем внимательно всматривается в руны, начертанные на нижней ступени моего постамента. Он хмурится и присаживается рядом. Неужели я скоро буду свободна?
— Я не понимаю о чем вы, учитель, — будь Коаттан живым, он наверняка бы хрипел, потому что по моим впечатлениям следующим источником опасного похрустывания стали его шейные позвонки.
— А еще сильнее я не люблю лжецов.
— Я…
— Думаешь, я поверю твоим оправданиям? — в голосе Суртаза мне слышится усталость. — Что ты, разрабатывая свой грандиозный проект, понятия не имел о его… маленьком побочном эффекте?