Страница 31 из 147
В мифах, записанных в «Кодзики» и «Нихон сёки», И. нередко имеет характеристики иного света, входа в запредельное царство, в мир мертвых, в Страну мрака Ёми-но куни. С И. связывается противопоставление света и тьмы, жизни и смерти и т. п. Эту особенность некоторые объясняют расположением И. к северо-западу от Ямато, то есть в зоне, связанной с миром мертвых. Оттуда дует так называемый тамакадзэ, буквально «ветер душ», в этом направлении расположена страна Нэ-но катасу куни, Страна корней, где обитают души мертвых. В соответствии с принципами заимствованной из Китая геомантии, это — несчастливое направление, через которые на людей идут напасти и болезни. Таким образом, И. было священной местностью, связанной с культом мертвых и верованиями в загробный мир. Верования были затем включены в общегосударственные и стали частью мировоззрения центрального Ямато, но их происхождение не забылось, поэтому в И., как ни в какой другой области Японии, традиционно насчитывается больше всего «входов» в подземный мир, царство мертвых.
Еще одно толкование культуры И. принадлежит Такасаки Масахидэ и развивается также в трудах Мацумаэ Такэси: с их точки зрения, это была область с сильно развитым шаманизмом, и, соответственно, отсюда по всей Японии распространялись жрицы-шаманки мико, врачевательницы и ворожеи, носители культа Оокунинуси. Это благодаря им определенной «идзумизации» подверглись такие культы в центральной Японии, как верования в божество горы Мива, культ божества Сува, божества Камо и др. При этом Идзумо-но куни-но мияцуко, управитель страны И., почитался всеми мико как главный жрец, осуществляющий контроль над их деятельностью.
Сусаноо, спустившийся в И., в свете этой шаманской теории предстает героем мифа об инициационном обряде. Оокунинуси же, скорее, шаман-врачеватель, о чем, по мнению Мацумаэ, могут свидетельствовать разные эпизоды «Кодзики» — см., например, сюжет о зайце, с которого сняли кожу и которого лечит Оокунинуси, а также повествование о Кусагаи-химэ — Деве-Ракушке, и Умуги-химэ — Деве-моллюске, которые оживляют самого Оокунинуси и т. п.
В «Идзумо-фудоки» собраны иные мифы и предания о тех же героях. Некоторые авторы допускают, что составителем «Идзумо-фудоки», был, по всей вероятности, сам управитель земли Идзумо, то есть верховный жрец. В тексте практически отсутствуют характерные для описания других провинций повествования о посещениях данной земли императором, его супругой или приближенными, зато неоднократно описаны ритуальные обходы земель Идзумо богами Сусаноо, Оонамути (Оокунинуси), Омидзуну. Фигурируют и другие боги, чьи имена отсутствуют в составленных при дворе мифологических сводах, это — «великие боги» Кумано, Ноги, Сада и т. д.
В самом начале «Идзумо-фудоки» говорится о названии провинции: «История названия Идзумо [такова]. Бог Яцука-мидзу-омицуно изрек: „Облака, клубясь, поднимаются (якумо тацу)“, — так он сказал. Поэтому-то и говорят „Якумо тацу Идзумо“, что значит: „Идзумо, где, клубясь, поднимаются восьмиярусные облака“». Выражение «восьмиярусные облака» стало постоянным эпитетом к топониму И. и было использовано, как зачин в пятистишии Сусаноо, — том самом пятистишии, которое стало первым стихотворением-песней в форме пятистишия вака (танка) и было записано первым в японской письменной традиции (в «Кодзики»). Это пятистишие традиционно считается первой танка в истории японской поэзии.
В преданиях И. записанных в «Идзумо-фудоки», зафиксирован мотив творения кунибики (кунихики) «притягивание земель», например: «бог Яцука-мидзу-омицуно, совершая кунибики, изрек: „Страна облаков (Идзумо), где, клубясь, поднимаются восьмиярусные облака, — юная страна, узкая, как полоска полотна. Она была создана маленькой, поэтому мне хотелось бы присоединить к ней [другие земли]“. <…> И тогда, взяв заступ, вонзил он его в землю, как вонзают [острогу] в жабры большой рыбы, <…> набросил он на землю крепкую веревку, свитую из трех прядей, и начал медленно, как лодку, поднимающуюся по реке, тянуть ее <…>, беря и перебирая веревку руками и приговаривая: „Земля, иди сюда, земля, иди сюда!“». Таким же способом притягивания были созданы другие области земли И. Этот тип творения, по-видимому, соответствует типу деятельности племен северо-западного побережья Хонсю, связанных прежде всего с морем, продуктами рыболовства и мореходством в пределах зоны Японского моря, достигающей берегов Кореи («земля Сираги»). Бог Яцука-мидзу-омицуно — судя по имени, бог «Большой воды», — по-видимому, локальное божество, в мифологических сводах оно было объявлено отпрыском Сусаноо в пятом поколении, но в данном случае, вероятно, это и впрямь идеологический прием придворных составителей сводов, ставящих задачей объединение разноместных и разнородных пантеонов.
Что же касается текста ёгото — благопожелания императору тэнно, которое управитель И. произносит в придворном ритуале, — то, возможно, первоначально это был заклинательный текст, нацеленный на тамафури, «усмирение души» вождя земли И. перед принятием полномочий главного жреца племени И… В этом тексте излагается несколько иная версия мифологического сюжета — бог Амэ-но хохи-но микото, в мифологических сводах не выполнивший на земле поручение от небесных богов, в этом ёгото выступает как демиург, усмиряющий грубых божеств (арагами), чтобы подготовить землю к сошествию первоправителя, внука небесных богов Ниниги-но микото. Такая перемена функций, вероятно, связана с тем, что это божество принадлежит к пантеону И. и в местном комплексе богов играет позитивную роль.
Одно из старых поверий, связанных с Великим святилищем Идзумо и основанных на мифологическом сюжете «Кодзики», заключается в том, что в середине 10-ой луны по лунному календарю все божества собираются на совет в И., соответственно, в остальной Японии, вернее, в Ямато, где находились резиденции древних правителей, они отсутствуют. Поэтому старое название месяца октября по всей стране — каминадзуки (каннадзуки), «месяц без богов». В Идзумо же наоборот в это время проводится праздник камиари — «присутствия богов», поэтому в И. октябрь называют месяцем камиаридзуки, «месяц, когда есть боги». На территории святилища ставят тогда маленькие кумирни для прибывших божеств и проводят цикл соответствующих обрядов.
Л.Е.
ИКУСИМА 生島 — «живой остров», «живые острова» 一 сакральная формула, титулующая землю и совпадающая с именем божества территории. К этому понятию примыкают формулы Икукуни, Тарукуни (букв. «живая страна», «обильная (достаточная) страна») — имена божеств, ведающих земельными владениями императора и входящих в число богов И. Камо Мабути, филолог Национальной школы (кокугаку), полагал, что у божества Икусима две разновидности души: «грубая» и «мягкая», Икукуни и Тарукуни. Божество Икусима упоминается в «Когосюи» и «Сэндай кудзи хонги» как душа (дух) Восьми Великих островов. Упоминается также в норито испрашивания урожая: «Говорю смиренно перед царственными богами, славит коих жрица Икусима. Коль произнесу смиренно священные имена Икукуни, Тарукуни и хвалы вознесу, то <…> на восьмидесяти островах, до края, куда лягушка долин доберется, до предела, где соленый прилив остановится, узкая страна — широкой станет, крутосклонная страна — ровной станет…». В «Нихон сёки» рассказывается, что святилище души Икусима существовало еще до интронизации императора Ко:току (645–654). См. также Ясосима.
Л.Е.
ИНАРИ (О-инари) (お) 稲荷 — божество пищи и земледелия, часто трактуется также как божество данной местности, дома и прилегающих угодий (ясики-гами). Нередко понятие И. объединяет сразу несколько божеств. В настоящее время насчитывается более 30 000 святилищ И., не считая небольших кумирен. Основной храм И. расположен в квартале Фусими в Киото, хотя существуют и другие разновидности верований в И. Отдельную линию составляет культ, в котором И. совмещен с буддийским полубожеством-духом Дакинитэн, в эзотерическом буддизме Индии отнесенным к классу демонов-оборотней, знающих за полгода о смерти человека и пожирающих его сердце; нередко бывает женского пола. В буддийском трактате «Синдзоку буцудзихэн» (период Эдо) Дакини входит в категорию якш; их функции в индуизме и буддизме несколько разные, одна из них — божество-охранитель недр и дух богатства, имеющий назначение охранителя дома. В Японии с раннего средневековья считается, что его дух вселен в лисицу.