Становление Патриарха

— Не… не беспокойся, — бросив взгляд на подругу, попыталась урезонить фею Линвэль, — это норм…

— Ты не понимаешь! Это вампир же! Злой-злой! Совсем нехороший! Плохой! Он подкрадётся к тебе ночью и сделает очень нехорошо!

— О да-а-а, «нехорошо», — сдавленно донеслось со стороны одной плутовки, — очень нехорошо! Так нехорошо, что кто-то прям весь крич…

— Айви! — возмущённо одёрнули подругу. — Только твоих намёков тут не хватало!

— Тише! Он услышит! — зашикала уже на них обеих фея.

— Кхм, понимаешь, Тмистис, — явно бросила в мою сторону взгляд Лин, но я этого не видел, ибо с момента становления комаром-людоедом прятался во тьме своей ладони, — Фобос — он хороший…

— Хозяйка говорит глупости! Вампиры — они злобные и плохие! Хорошими не бывают, нет-нет!

— Но Фобос хороший…

— Обманул! Притворился! Тмистис знает! Вампиры коварные! Обманут, а потом ночью как набросятся! Надо бежать!

— Ну, про «набросится» она права, — вновь вставила свои пять копеек Айвел, продолжая давить смех.

— Я всё слышу! — всё-таки подаю голос из темноты своей ладони.

— А-а-а! Он слышит! Он сейчас придёт сюда! Быстрее-быстрее! — и паникующая фейка едва ли не на буксир попыталась взять «глупую хозяйку».

— Да погоди ты! Стой! — фея была маленькой, но тянула эльфийку за плащ достаточно сильно, чтобы действительно уронить.

— Н-да, как же это так получилось-то? — вздыхаю, направляясь к красавице-рейнджеру, чтобы поднять с земли.

— У-у-у-у! Н-не подходи! — дёрнулись мне наперерез, и маленькое личико фейки было полно решимости сражаться до конца.

— Кхм, — привлекла к себе внимание Айвел, — Тмистис, не волнуйся. Фобос хороший парень. И он не вампир.

— Не вампир? — с подозрением прищурилась гостья с иного Плана.

— Нет, не вампир, — сварливо подтвердила лучница, поднимаясь с земли.

— Но он пьёт кровь! Хорошие парни не пьют кровь! — привела контраргумент летучая кроха.

— Он, эм… потомок вампиров, дампир. Они могут быть хорошими, но кровь им пить нужно.

— Хм-м… — на меня смотрели с Больши-и-и-им Подозрением. — А глаза⁈ У него страшные глаза! Даже у вампиров таких не бывает!

— Всё дело в том, что по второй линии он тифлинг, — пояснила Айвел.

— Тифл… а-а-а-а, отпрыск вампира и демона! Мы все умрём! Он нас съест! — как ни странно, но, если так подумать и прикинуть количество «хороших ребят» среди тифлингов и полувампиров, я бы не сказал, что фейка «в обычном случае» сильно бы ошиблась. И тут уже не важно, отчего тифлинги и прочие «тёмные» полукровки злые — в наследство от мистического родителя или от жизни в «любящем» обществе.

— Как ни печально, но в её словах, если не знать контекста и всей ситуации, всё логично, — констатировал я.

— Ты не делаешь мою жизнь легче, — с укоризной произнесла Линвэль. Я лишь развёл руками. — Так, Тмистис, успокойся, пожалуйста. Мы знаем Фобоса уже больше двух лет, и он хороший друг. И о том, что он имеет… кхм, «сложное» происхождение, мы тоже в курсе. И нас никто не съел.

— Точно? — с сомнением переспросила фея.

— Точно-точно, — я вот чуял, что Айвел прямо распирало сказать что-то вроде «только как следует распробовал», но плутовка была девочкой приличной. И разумной, потому оставила эту шутку на будущее, не усугубляя ситуацию с феей, за что ей большое спасибо.

— Хм-м-м… — означенная фея вновь перевела на меня полный подозрений взгляд. — Ты же не наложил на них какую-нибудь злую вампирячую магию?

— Нет, — я покачал головой, — если, конечно, ты веришь моим словам.

— Хм-м… — повторила летучая малышка, продолжая пребывать в сложных раздумьях, чуть поджав ножки назад и пяточками в стороны, ещё и кулачки на меня сжала. Эх, милота… но ситуация действительно сложная.

— Я могу доказать, что я хороший.

— Как? — прищурились на меня, но кулачки чуть разжали.

— У меня есть… — лезу в подсумок, — печеньки, — достаю купленные в дорогу у Пини свежие кругляшки. По фактуре они больше напоминали пряники, но продавалось это как печенье. — Предлагаю так: я дам тебе эти вкусные, сладкие, свежие печеньки, а ты забудешь, что я вампир? Ведь злой вампир ни за что бы не дал милой, доброй фее вкусные сладкие печеньки, верно?

— Ну-у… — загрузилась фейка, прикипев взглядом к сладости.

— А ещё я буду покупать тебе ягодки и прочие вкусные лакомства, договорились?

— М-м-м… — глубокая задумчивость феи стала ещё глубже и фундаментальнее. — Хорошо! — угощение быстро сцапали и тут же отлетели за плечико Линвэль. — Но я буду за тобой следить! — выглянув из укрытия, как сова из дупла, грозно постановили мне.

— Как скажешь, — покладисто согласился я, переваривая тот факт, что натурально подкупил чистое невинное создание и зарекомендовал свою «Тёмную Сторону» при помощи печенья. Н-да, чего порой в жизни не случается?

Следующие несколько дней мы провели в лесу, уже привычно найдя и взяв в «осаду» стойбище дикого племени орков. Это нельзя было назвать элементарным процессом, да и мы не особо усердствовали, больше занимаясь слаживанием с новым членом команды, но и никаких неожиданностей нам не встретилось — обычное племя на сотню голов орков с не лучшими оружием и подготовкой, ведущее откровенно полуживотное существование. Сделать они нам что-то могли бы только в том случае, если бы мы совсем уж по-жёсткому затупили, потеряли бдительность, да ещё и разделились так, чтобы я ну никак не мог прийти на помощь девчонкам. Мы же подобным слабоумием не страдали, продолжая работать по каждой охотничьей партии с предельной осторожностью и подготовкой, в том числе и маршрутов отступления. Во-первых, да, показывали фее, как мы действуем и как хотим, чтобы действовала с нами она, а во-вторых, пусть и прошло уже несколько месяцев, но память о Зуркане была свежа в наших сердцах, как и понимание, что такой нежданчик может случиться в любой момент. Так что я страховал девочек, практиковался в боевой магии да следил, чтобы кто не сбежал. Ну и поглядывал на то, как Тмистис применяет чары невидимости. Это был единственный двеомер, которым она владела, причём не умея накладывать его на других, но изюминка состояла в том, что применяла она магию без всяких обращений к Плетению, на своей личной силе, то есть аналогично методу колдуна. И это было интересно.

Сама фея, правда, меня по первому времени несколько дичилась и сторонилась, даже на вечерних посиделках у костра занимая «стратегическую высоту» на дальнем от меня плечике Линвэль, так, чтобы спрятаться за её волосами и выглядывать одним глазком, эдак «следя из скрыта». Тем не менее, не обнаружив ничего особо предосудительного в моём поведении (демонов не призывал, кровавых оргий не устраивал, хозяйку с подругой сожрать не пытался… Да-да, список «предосудительных деяний», которых от меня ждали, мне озвучили), коситься стала меньше. Чуть-чуть. Но всё-таки меньше.

Что ещё о ней можно сказать? Как выяснилось, пусть фея действительно предпочитала сладкое любым другим видам пищи, но от обычной еды, в том числе и мяса, тоже не отказывалась, будучи вполне способна оценить готовку Айвел. Но именно оценить — если за вкусными ягодками она была готова нырять в любой куст в любой момент времени, кроме тех, когда мы сидели в засаде, то тут она кушала только так — за компанию и больше из вежливости. И да, ей было знакомо понятие вежливости, но очень своеобразно. С её точки зрения, было вполне вежливо сказать важные вещи прямо в глаза независимо от того, могут они кого оскорбить или нет, ведь это — важные вещи, утаивать их — плохо, а значит, невежливо и не по-дружески. Иными словами, заявить в глаза вампиру весь список того, в чём его подозреваешь, и рассказать при нём хозяйке, что он — плохой, злобный и надо бежать, — это очень вежливо и по-дружески, в том числе и к вампиру, ведь она говорит важную правду! А ещё не врёт, не замалчивает проблему и не лукавит, то есть она — хорошая, она — молодец, она — умница, а те, кто этого не ценит, — они глупые и плохие.