Страница 57 из 66
II
От Моммзена до Ферреро
Преемники Моммзена [632] обнаружили явное нерасположение к попыткам общих обзоров; но из его современников Карл Петер и В. Ине написали истории, приобретшие значительную популярность. Первое издание истории К. Петера вышло в 1853 г., второе — уже после появления «Римской истории» Моммзена.[633] В качестве последователя Нибура Петер был в числе критиков Моммзена, однако нельзя сказать, чтобы он был более консервативен. Он вкратце излагает легенду о царях, предупредив своих читателей об ее неисторичности, но принимает традицию как руководящую нить при изучении образования и развития государственного строя. Его рассказ становится подробнее, когда ему на помощь является Полибий. Он удивляется патриотической, моральной и упорядоченной жизни республики и соглашается с тем, что после Гракхов наступил упадок. Его уважение к главным действующим лицам последней борьбы очень умеренно. «Мы не можем, — заключает он, — порицать Цицерона за то, что он не видел, как мы видим, что республика осуждена на гибель». Он допускает, что Цезарь управлял благоразумно, но отрицает, что в его власти было обновить государство. «Мы не можем смотреть на картину римского государства в эпоху его высшего развития, т. е. во время пунических войн, без удивления». Завоевания этих войн повели, однако, к падению государства, а столетие гражданской войны разрушило уважение к праву. Остатки древнего римского характера были еще более сломлены Августом и Тиберием и попраны ногами Калигулой, Клавдием и Нероном. Заканчивается история Петера смертью Марка Аврелия.
Более популярно изложение Ине,[634] которое ограничивается республикой и трактует ее с большой подробностью. Появляясь в промежуток между 1868 и 1890 гг., его сочинение в некоторых отношениях было написано в противовес Моммзену, к которому он высказывает антипатию. Его честолюбие состояло в том, чтобы идти по следам Арнольда. «Если бы Арнольд, — пишет он, — довел до конца свой труд, то я, вероятно, не написал бы моей книги». Его желанием было скорее подвести итоги существующему знанию, чем подвинуть вперед решения спорных вопросов. Его рассказ о древнейшем Риме носит явные следы Нибура и Швеглера. Для него нет героев, и он осуждает жестокость римского характера. «Я обвиняю, — заявляет он, — Рим в недобросовестности. Это, может быть, неправильно, но я склоняюсь на сторону Греции и Карфагена, вспоминая, что к римским историкам, которые не всегда были вполне правдивы, прислушивался весь мир и что они заглушили все противоположные голоса». Достигнув в своем изложении последних дней республики, он принимает неизбежность основания личного управления. Цезарь и Помпей спорили и боролись, но не могли в действительности изменить хода истории. «Республика пала не от решимости или честолюбия Цезаря. Если бы он умер ранее, она все равно нашла бы себе господина. Цезарь же разрешил проблему без увлечения с величием и возвышенностью духа». Хотя книге недостает оригинальности и она дала немногое для дальнейшего изучения римской истории, уравновешенный тон делает ее любимым сочинением тех, кого отталкивают горячие нападки и защита Моммзена.
Вне Германии наиболее подробная римская история была написана В. Дюрюи,[635] министром народного просвещения при Наполеоне III. Первые два тома ее были опубликованы в 1843–1844 хт., но третий и четвертый, хотя были готовы в 1850 г., не выпускались в свет до 1872 г., так как они прославляли Цезаря и империю. В древнейшей эпохе Дюрюи стоит на точке зрения Нибура и Швеглера и антиципирует Моммзена в его взгляде на переход к империи. Он замечает, что республиканцы были узкой олигархией, которая, когда завоевала мир, не знала, как им управлять. От падения республики пострадала сотня фамилий, но выиграли восемьдесят миллионов. Естественно, что главное достоинство сочинения лежит в томах, написанных в позднейшую эпоху жизни автора. Дюрюи широко пользуется надписями и разделяет точку зрения Моммзена на услуги, оказанные империей цивилизации. В подробном обзоре общества в два первых столетия нашей эры он утверждает, что жизнь столицы провинций была настолько же добродетельной, насколько жизнь столицы порочной. Свой труд Дюрюи продолжал до смерти императора Феодосия один, окончив, таким образом, изложение римской истории от начала до конца. Популярности книги содействовало большое число иллюстраций, приложенных автором к последнему изданию, и она была переведена на немецкий, итальянский и английский языки. Хотя Дюрюи, бывший также автором историй Франции и Греции, не мог быть самостоятельным исследователем, прекрасное знание источников все же делает его книгу весьма пригодным руководством.
Наиболее важная недавняя попытка подробного изложения римской истории принадлежит Гаэтано де Санктису, выдающемуся члену римской школы историков, основанной Белохом. Его история, начавшая выходить в 1907 г. и доведенная пока до битвы при Пидне включительно,[636] является первой попыткой собрать результаты исследований после Моммзена. Имея дело с древнейшими народностями и с греками в Италии, он держится среднего пути между скептицизмом и доверием. Возобновляя любимую идею Нибура, он думает, что некогда существовало большое количество народных песен, из которых возникли легенды, и даже что можно попытаться восстановить из традиции некоторые из древних баллад. «Он признает относительную достоверность списка эпонимов, считается с латинским договором V в., допускает историчность коллегии децемвиров и законодательства XII таблиц, но в то же время отвергает аграрный закон Лициния. Наряду с критикой традиции у де Санктиса дано также и изложение истории, и притом не только политической, но культурной». Специально царскому периоду посвящена его статья: «La legende historique des premiers sfecles de Rome» (Journal des Savants, 1910).
Большим достоинством истории де Санктиса является привлечение им результатов археологических розысканий на почве Италии, изложенных им во вступительных главах первого тома* С этим отделом можно сопоставить только труд нашего соотечественника В. И. Модестова — «Введение в Римскую историю», — оставшийся, к сожалению, неоконченным. Он предполагал довести свое изложение до начала римской истории, чтобы «войти в город Ромула не с пустыми руками и не с мифическими и легендарными сказаниями, переданными или отчасти придуманными древними и на все лады толкуемыми новыми историками, а с фактами последовательно развивавшейся культурной жизни в руках». Он успел издать только первые два тома и отдельно этюды к третьему. Книга его была замечена и за границей и переведена на французский язык.[637] По мнению Модестова, новое направление в разработке древнейшей римской истории может и должно заключаться только в археологическом изучении остатков древнейшей жизни человека на почве Италии. «Оно единственно вполне научное и единственно в настоящее время плодотворное. Лишь одно это направление в состоянии поставить предел тому безграничному произволу, с каким эпигоны критической школы, начатой так славно Нибуром и принесшей исторической науке огромные услуги, потеряв всякую реальную почву под ногами, превратили первые столетия римской истории в арену проявления самого необузданного субъективизма, называя его, как бы в насмешку, научной критикой».
В последних словах Модестов несомненно намекает на труды Этторе Пайса о Сицилии и древней Италии. Итальянский ученый задумал написать обширный труд по общим заглавием «Storia d’Italia dal tempi piu antichi alia fine delie guerre puniche», из которого пока вышло 6 обширных томов. Первый из них содержит разбор этнологических отношений Сицилии и Нижней Италии, а также рассмотрение греческой колонизации этих областей до начала V в.; два следующих посвящены критике традиции римской истории с древнейших времен до прихода в Италию Пирра; два содержат разбор источников мифического и царского периодов римской истории, а последний, недавно (в 1918 г.) вышедший, содержит историко-эпиграфическо-юридические изыскания относительно периода от пунических войн до Августа.
632
Общий обзор см.: Kroll. Die Altertumswissenschaft in letzen Yierteljahrhundert. 1905.— C 1906 г. начинает выходить The Year’s Work in classical Studies, где обзор дается по годам.
633
Peter Karl. Romische Geschichte. 4 Bde. 2 Auft. Halle, 1865–1869.
634
Jhne W. Romische Geschichte. 8 Bde. 1868–1890. — Первые два тома (до конца войны с Ганнибалом) вышли в новом переработанном издании в 1893–1896 гг.
635
Lavisse / Victor Duray. 1895.
636
Gaetano de Sanctis. Storia dei Romani. Vol. 1–2. 1907; vol. 3, pt. 1–2. 1916; vol. 4, pt. I. 1923.
637
ModestovB. L’introduction a 1’histoire romaine / Trad, par M. Delines. 1907. — Критический разбор «Введения» сделан был Д. Н. Анучиным. (Древности. Труды Моск, археол. об-ва. Т. 22, вып. 2), см. также некролог, написанный М. И. Ростовцевым (Журн. междунар, права, 1906) Первая часть «Введения в римскую историю» (СПб., 1902) включает в себя следующие главы: Каменный век в Италии: 1) Палеолитическая эпоха, 2) Неолитическая эпоха, 3) Конец неолитической эпохи. Период энеолитический. — Бронзовый век в Италии. Вторжение новых племен на Апеннинский полуостров. Распространение первых арийских пришельцев из террамар по Италии. — Латиняне в долине Тибра. — Первый железный век в Италии. Культура Виллановы (см. рец. А. Ф. Энмана в «Журн. междунар, права». 1902. Ноябрь; ответ В. И. Модестова — там же. 1903. Февраль. — Вторая часть «Введения» посвящена этрускам и мессанам (СПб., 1904). Во французском переводе обе части заключаются в одной книге. — Как подготовительные этюды для третьей части В. И. Модестов напечатал следующие статьи: «Расселение арийского племени по Италии. Вольски и эквы» (Журн. междунар, права. 1904. № 8), «Расселение италийского племени по Италии» (там же. 1905. № 3, 6, 7), «Венеты» (там же. 1906. № 2, 3) и «Греки в Италии. I» (там же. 1906. № 9).