Страница 5 из 97
— И последнее. Двух глав Дома не бывает, нет и не будет, по крайней мере у Сумеречных. Мои приказы зачастую не обсуждаются, они выполняются. Точно, четко и в срок. Нравятся они или не нравятся. Где-то возможно обсуждение, если позволяет обстановка и обстоятельства, а так, поступил приказ — делаешь все возможное и невозможное для выполнения. И обжаловать его будет некому. За неподчинение после присяги чаще следует одно наказание — смерть. Ты понимаешь на что ты хочешь обречь себя? И не смотри, что на вид мне всего лет тринадцать, ощущаю я себя на сорок со всеми плюсами и минусами данного возраста. Я не спорю, с тобой будет легче противостоять Пасклям, и выгод от твоего принятия в Дом, действительно, больше, нежели издержек. По крайней мере, в силу моих малых знаний, это видится сейчас именно так. И по-хорошему я должен всеми правдами и неправдами стараться тебя привлечь, хвататься за предложение обеими руками, но… но поступать так не буду. Более того, я предупреждаю и призываю вновь все хорошо обдумать.
Мэтр опять огладил подбородок, посмотрел на меня внимательно.
— Я это понимаю. И на власть в Доме не претендую. Мне она не нужна была раньше, а уж теперь и подавно. Детали обговорим перед принесением клятвы. Но и у меня есть условия — заниматься чем-то не по профилю буду только по собственному желанию. Нужен боевой темный маг — сделаю все в лучшем виде. Попробуешь заставить чистить навоз из-за глупой прихоти — тоже выполню, но так, что от сарая не останется и пепла. Всегда помни об этом. Да, еще хотел сказать, в силу разных причин, главная из которых клятва на крови Тризану из Дома Пасклей, я не накопил богатств. Все мои вещи поместятся сейчас в два сундука. Денег пять с половиной тысяч. Хотя это не проблема, но пока так.
— Я тебя услышал, — кивнул, — Давай сделаем следующим образом, я собираюсь скоро в Храм всех богов, хочу принести дары Азалии и Кроносу. До этого момента ты все вновь обдумаешь, а также посмотрим, примет ли мои подношения богиня или нет. Если затем ты так же будешь непоколебим в своем решении, тогда там сразу проведем ритуал принятия в Дом, как и принесем клятвы, чтобы два раза не ходить, — мне нужно было время на обдумывание. Подвоха я пока не ощущал. Жажда его мести? Это хорошо, потому маг абсолютно прав, Паскли и без него будут пытаться устранить меня. С личем сложнее… Посмотрим.
— Зачем тебе алтари богов? Или храм? — с явным недоумением посмотрел дер Ингертос.
— Как мне сказали, такие ритуалы проводятся жрецами.
— Нет, не ими! Прислужники здесь не нужны! — первый раз и довольно резко высказался дер Ингертос, в отличие от лэрга и остальных, через слово использующих ругательства, он их старался не употреблять вообще. Да и вещал без лишнего пафоса. Впрочем, сегодняшнему амплуа мэтр соответствовал полностью.
Видя мой непонимающий взгляд, пояснил.
— Так могут поступать простые аристо, у которых нет доступа к родовому алтарю. Да и некоторые не очень умные главы Домов специально связывают их с божествами. В результате, помощи особо не дождешься, но жрать те паразиты любят. Вкусно и много. Сосут и сосут, — никакого почтения к Высшим, впрочем, в словах дер Вирго проскальзывало подобное отношение, но почему тогда лэрг стал паладином Кроноса? — Ты глава. Поэтому твой алтарь всегда с тобой — его палец остановился на родом кольце, — Да, до инициации ты сможешь принять… — он задумался, — С учетом силы и крови, полученных от Рург и вскоре от Иллиана, человек двадцать пять — тридцать. Так же дело обстоит с полной клятвой верности. Последнюю ты можешь брать не только у членов Дома. Поэтому подбирай людей с умом. И используй эти средства только тогда, когда требуется предельная честность и доверие. Знай, полная клятва она зачастую обоюдоострая. В обычных случаях обходись простой на крови, только очень тщательно обговаривай все условия, избегай двоякого толкования, недоговоренностей и скользких моментов. Не думаю, что за столетия это правило поменялось. Все, как и раньше. Кровь незыблема, сила крови — первична. И еще, пойдем платить налог за трофеи с Деймона вместе. Иначе, чувствую, обязательно у крючкотворцев возникнет множество оговорок. А сейчас какие планы?
— Позавтракать и посетить биржу труда.
— Зачем?
— Мне нужны люди, необходимо отстроить постоялый двор, кто-то должен вести хозяйство, готовить наконец. С рабами и слугами Деймона пока ничего не ясно. Но в любом случае, дополнительные рабочие нужны.
— В первую очередь тебе нужен управляющий, — сразу же высказался дер Ингертос с таким видом, будто открыл для меня истину, — Иначе ты потонешь в малозначимых бытовых проблемах.
— Где бы его еще взять? — пожал я плечами.
С утра меня посетили мысли о ротациях, тот же Кевин Гросс явно находился не на своем месте. Когда он занимался хозяйственными делами, например, продажей трофеев и мониторингом цен, то не только проявлял инициативу, а преображался — горел на работе. Это отметил еще вчера. А вот на военном поприще он и остальные тянули лямку — день прошел и хорошо. Тяготился лычками. И все стражники, как один, абсолютно не понимали, точнее, не осознавали, не проникались простой истиной, что от их личной выучки и навыков зависело не только четкое выполнение поставленных задач, но и сама жизнь. И со своими подчиненными десятник не умел выстраивать отношения, точнее, дистанции между ними практически не имелось. Субординация — это великая вещь. И как бы что и кто не говорил, панибратство — верный признак деградации дисциплины. Впрочем, уже отметил полное отсутствие понимания простых прописных истин, когда десятника ругали вышестоящие прилюдно.
Я пока лишь наблюдал, не вмешивался, а делал выводы, чтобы понимать с кем и как придется работать. И следовали неутешительные мысли — все бойцы годились только для охраны несложных объектов, максимум обоза на условно-дружественной территории, но никак не к боевым действиям с превосходящими силами противника, особенно в его тылах. У всех физическая подготовка не дотягивала до средних показателей, но даже не в этом проблема, а проблема в том, что они занимались чем угодно в свободное время, которого хватало, но никак не тренировками. Более того, на меня они смотрели, если не как на дурака, то в глазах читалось: «чудит барин».