Страница 4 из 18
– Это секрет, и я не намерен делиться с тобой, – отрезал Межинский. – Это моё личное дело.
– Тогда прошу простить меня, – Мельничук встал из-за стола. – Я не хочу влезать в ваши личные дела и больше помогать вам.
– Сядь и не нервничай, – властно приказал Максим, ударив кулаком по столу. – Это очень деликатное дело, и я считаю, что чем меньше людей будет знать об этом, тем будет лучше для всех. Когда наступит время, ты обо всём узнаешь. Я тебе обещаю.
– Так дело не пойдёт, – Олег продолжал стоять. – Чем раньше мы узнаем, что за секреты вы храните, тем быстрее начнём помогать вам. И не надо на меня кричать. Если вы хотите другого помощника, то я вам помогу его найти.
Глаза Межинского аж засверкали от злобы, но он не привык отступать.
– О ком это ты говоришь во множественном числе? – Максим тоже соскочил на ноги. – Это дело касается только нас двоих и не надо сюда ещё кого-то приплетать. Мне не нужен другой помощник и если ты хочешь, то я могу тебе немного повысить жалованье с условием, что ты пойдёшь мне навстречу.
– А что же я должен сказать ребятам, – Олег смотрел прямо в глаза начальнику.
– А зачем им вообще что-то знать? – Максим отвёл глаза в сторону. – Неужели мы вдвоём не сможем оставить в секрете кое-какие вещи. И вообще, чем меньше любопытных, тем качественнее сделана работа.
– Им тоже очень интересно, что же они искали в столь странном подвале, – выпалил Мельничук на одном дыхании.
Максим Максимыч в первое мгновение не до конца, видимо, понял смысл последнего выражения Олега и поэтому равнодушно махнул рукой:
– Да какая им разница.
– Что-о? – через мгновенье вскрикнул он. – Они что были с тобой?
Олег молча кивнул головой.
– Какого чёрта, – застонал Межинский, схватившись за голову. – Этого мне не хватало. Пойми, что есть некоторые вещи, которые лучше держать подальше от посторонних глаз и ушей. Что же теперь делать? Почему я тебя сразу не предупредил-не вовлекать их в это дело.
– Они не посторонние люди. Мы, одна команда и привыкли всё делать сообща.
– Да, конечно, – замахал руками Максим. – Это я так воспитал вас. Но…Любое правило может иметь исключение. Сейчас был именно такой случай.
Олег неопределённо пожал плечами, мол, что случилось, того уже не вернёшь.
– Нет, но зачем ты всё-таки потянул их с собой, – запричитал дальше Межинский. – Ты что не смог бы сам справится?
– Не уверен, – замахал головой из стороны в сторону Мельничук. – Хотя бы один помощник мне нужен был.
Максим также резко снова сел на стул.
– Да, ты садись, садись, – предложил он Олегу сделать то же самое. – Я, честно говоря, попал очень в затруднительное положение.
Боевой дух Максим Максимыча очень быстро иссяк. Теперь он снова становился прежним владельцем сыскного агентства-спокойным, рассудительным, трезвым.
– С одной стороны, как ты видишь, без помощников мне не обойтись, – рассуждал Межинский. – Дело становится всё более сложным и запутанным. А с другой стороны, будет лучше, чтобы о нём знали, как можно меньше народу. Раз уж наши коллеги стали невольными участниками этого расследования, то я считаю, что их надо посвятить во все дела. – Максим впервые улыбнулся за всё время разговора. – А то Денис мне всю печёнку выест своими расспросами. Ты тоже так считаешь?
– Конечно, – ответил Олег. – Мне самому интересно.
– Ничего тут интересного в принципе и нет, – равнодушно промолвил Межинский. – Банальная история о человеческом тщеславии, гордыне и запредельных амбициях. Но об этом завтра.
Максим Максимыч натянуто улыбнулся и всем своим видом стал показывать, что разговор окончен.
ГЛАВА 4
– Мартин дома? – спросил пожилой мужчина, слегка протиснув голову в дверной проём.
Женщина по другую сторону двери стала внимательно разглядывать непрошеного гостя, а когда узнав его, воскликнула:
– Максим Максимыч, вы что с ума сошли-поздно ведь. Мартин уже спать ложится.
– Да ещё не так уж и поздно, – стал оправдываться гость, посматривая на часы. – Только девять часов. А мне нужно с ним очень поговорить. Срочно. Пожалуйста попросите его, чтобы он меня принял.
– У него сегодня тяжёлый день был, – проворчала женщина, пропуская гостя в квартиру. – Много посетителей было.
Через несколько минут женщина вернулась и официально объявила:
– Медиум готов вас принять.
Сколько раз за всю свою жизнь Межинский переступал двери этого загадочного кабинета. Он знал обстановку в нём наизусть. В кабинете Медиума было много свечей, стены разрисованы мистическими рисунками, а в углу на тумбочке стоял блестящий шар с голубоватым свечением. В комнате не было стола, сам Медиум садился на высокий треножный стул, а гости уютно располагались на кожаном кресле. За небольшой ширмой в другом углу комнаты на полу лежал маленький коврик, на котором два раза в день, утром и вечером, Медиум занимался медитацией. Тут же свисали прямо из потолка разные статуэтки молящегося Будды. Будда в разных позах был изображён и на картинах, висевших тут же.
Как правило, Медиум принимал посетителей при сумеречном освещении: окно в кабинете было тщательно занавешено, а свет давали только свечи, стоящие на полках по всему периметру комнаты. Поэтому Максим очень удивился и даже зажмурился от яркого света переступив порог кабинета, оказывается здесь было так много лампочек.
Медиум привычно расположился на своём стуле. Это был очень маленького роста, сутулый пожилой мужчина с редкими седыми волосами на голове и безобразно морщинистой кожей.
– Очищаем комнату от негативной энергии, – пояснил он. – В темноте рождаются тёмные силы. А я ведь знал, что ты придешь.
– Ты решил поиграть со мной в какую-то игру, – недовольно пробурчал Межинский. – Или ты решил поиздеваться надо мной?
– Во-первых, здравствуй, мы ведь с тобой сегодня ещё не виделись, – с сарказмом заметил Медиум. – А во-вторых, отбрось этот недовольный тон. Я не люблю разговаривать с людьми, которые приносят сюда много негативной энергии. А от тебя идут нездоровые волны.
– Да уж прости меня, но ты отлично знаешь, что меня привело к тебе, – иронично проговорил Максим. – Ты ведь не выполнил своё обещание.
– А я тебе разве что-то обещал, – Медиум издевательски наклонил голову набок и язвительно улыбнулся. – Или ты решил, что я тебе что-то должен. Медиум никогда никому ничего не должен, а если он и помогает людям, то это по доброте душевной, а не по принуждению или из страха. А ты вообще-то присядь, присядь. – Добавил он вкрадчивым голосом.