Страница 11 из 52
Да, мне определённо нравится.
И ему тоже…
Слишком уж нетерпеливо подаётся навстречу. Обхватывает ладонью за затылок. Сам толкается в мой рот. С каждым разом глубже. Быстрее. И я легко и вполне привычно со стоном подстраиваюсь под заданный ритм. Сильнее сдавливаю пальцы у основания плоти, плотнее обхватываю её губами, чувствуя, как она становится больше и толще. Слышу как срывается мужское дыхание. Вижу, как всё ярче разгорается медь в серых глазах, полностью поглотив всю радужку. Рука в моих волосах сжимает почти до боли. И как итог чувствую на языке вкус чужого наслаждения. Чуть горьковатый и вязкий, но совсем не отталкивающий. Я глотаю всё до последней капельки. И после не сразу выпускаю его из своего рта, продлевая наше с ним общее удовольствие. И я не уверена, что его физическое сильнее моего эмоционального. Меня фактически наизнанку выворачивает от того, как ему хорошо. Будто не он только что кончил, а я сама. Прикрываю глаза и откидываюсь спиной на стену, пытаясь найти опору в своём неожиданном внутреннем раздрае. Очередном. И опять по вине моего похитителя. Может он феромоны какие использует, раз вместо того, чтобы держаться от него на расстоянии, я постоянно совершаю обратное? Это ведь ненормально! И ещё ненормальнее то, что мне это нравится.
Идиотизм во мне крепчает…
Иначе почему я совсем не сопротивляюсь, когда он окончательно избавляется от своей одежды, а затем поднимает меня обратно на ноги, придерживая за плечи?
— Может, скажешь уже, как тебя зовут? — шепчу, цепляясь за его шею для лучшей опоры.
Он отвечает не сразу. Сперва сжимает в своих своеобразных объятиях крепче.
— Роман.
— Что ж, приятно познакомиться, Роман, — улыбаюсь смущённо, уткнувшись лбом ему в грудь. — А я — Герда.
Глава 6
Роман
Герда…
Это очередная насмешка судьбы такая?
Но ничего говорить вслух не стал.
Разум оказался слишком занят тем, насколько же охрененно ощущается хрупкая фигурка моей пары в моих руках. Искушая вновь развернуть её лицом к стене, провести кончиками пальцев вдоль позвонков, вынудив девушку чуть прогнуться в спине, перехватить за бёдра крепче, притягивая к себе ближе, а затем войти одним резким толчком, замереть на доли секунды, ощущая, насколько тесно внутри неё и как чертовски правильно это неутолимое чувство единения… ответный её стон сведёт с ума в считанные мгновения, и я позабуду об осторожности, снова и снова банально вдалбливаясь в неё, ловя всё новые и новые стоны её ответного наслаждения, пока в глазах не потемнеет у обоих… И да, с водными процедурами мы совершенно точно так никогда не закончим, соответственно, стоило бы попридержать при себе все свои бушующие эмоции и проявить завидное терпение.
— Аврора, — всё же произнёс вслух, беря в руки бутылёк с какой-то кремовой дрянью, именуемой гелем для душа.
Выдавил немного на свою ладонь, ещё немного добавил на девичьи плечи, после чего принялся растирать по бархатной коже, всё же не отказав себе в удовольствии пройтись пальцами по позвонкам, отчего она действительно выгнулась в спине.
— М-м? — отозвалась бездумно, но почти сразу напряглась. — Погоди, как ты сказал? — подняла на меня свой весенний взор.
Едва ли она до конца пришла в себя и в полной мере осознавала реальность, так что искушение всё же вернуться к тому, о чём думалось прежде, лишь усилилось. Стояк так никуда и не делся, даже после подаренной разрядки, и начинал болезненно пульсировать, с учётом, как плотно и соблазнительно она прижималась ко мне сама. Но ведь не будем же мы так и продолжать? Когда в её хорошенькой головке точно созрели мысли о том, что я озабоченный маньяк, который похитил её в какое-нибудь сексуальное рабство. Хотя, если уж быть честным с самим собой, вполне себе неплохой бы вариант вышел. Ну и что, что ничего не помнит? Да кому оно надо? В какой-то мере так даже лучше. Никаких скандалов больше на фоне клановых распрей и заботы о мнимом благополучии её семейки. Пусть и дальше сладко стонет подо мной. Желательно в круглосуточном нон-стопе. Сперва здесь, в этом номере отеля, где изолирован целый этаж, а затем и на острове, куда я её отвезу, с которого уж точно никуда не денется.
Исключительно только моя.
Да…
Идеально!
— Аврора, — улыбнулся, проговорив уже вслух. — Твоё имя.
Промолчала, но смотрела на меня теперь иначе, без прежней поволоки страсти, с недоверием.
— Аврора, — повторила едва слышно. — То есть ты меня действительно знаешь? — попыталась отодвинуться. — То есть, ту, другую меня, — поправилась.
Вот нафига сказал, спрашивается?
Нормально же общались…
Когда у неё ни секунды не было, чтобы задаваться вопросами.
Что б это моё непонятно откуда взявшееся чувство правильности…
А отодвинуться я ей, конечно же, не позволил. Хотя развернул. Прижал к себе иначе. Теперь член упирался ей чуть выше поясницы, а мои ладони легли на низ её живота, продолжая растирать гель, постепенно поднимаясь к груди.
И да, лучше бы сразу всё прояснить.
Получать по башке цветочным горшком совсем не понравилось…
А если бы поранилась?!
Моя сумасбродная пара.
— Мы с тобой поссорились, и ты улетела в Дубай, — признался, пусть и неохотно. — Потом ты заболела. Твой отец рассказал мне об этом и предложил сделку, чтобы я помог. И я приехал к тебе. А после того, как тебе стало лучше, мы помирились и вернулись домой, ты узнала о сделке, — продолжил краткую версию того, что мы с ней успели натворить, и как до такого докатились. — Вероятно, решила, что я из-за неё всё это сделал. Забрала препарат из лаборатории своего деда, уменьшающий парное притяжение и стирающий память, а затем исчезла. Два месяца я искал тебя, Аврора. И вот нашёл… — добавил, выдавил ещё немного геля и накрыл ладонями девичью грудь, чуть сдавливая.
Не удержался и вовсе слегка ущипнул за соски. Реакция оказалась мгновенной. Шумно выдохнув, она с очередным протяжным стоном прогнулась в спине сильнее, буквально впечатываясь в меня своими бёдрами.
Твою ж…
Что там за разговор у нас был?
Забыл. Вообще всё забыл. Кроме того, насколько близко и доступно желанное. Даже то, что надо дышать. Лишь после того, как в груди запекло от недостатка кислорода, поймал ртом воздух, ненадолго возвращаясь в реальность, за краткие мгновения осознавая ещё и тот факт, что оставил далеко не один синяк на её нежной коже своей несдержанностью. То и помогло прийти в себя. Хотя и тогда не совсем отпустил.
— Сама! — фактически приказал, вручая бутылёк с гелем в её маленькие ладошки.
Должно быть и это тоже вышло слишком грубо, она чуть не уронила вручённый флакончик от неожиданности. Обернулась, посмотрев на меня в полнейшей растерянности. Далеко не сразу выполнила сказанное. Прошла чуть ли не минута, прежде чем выдавила себе на ладони немного геля, а затем, закусив губу, не очень уверенно принялась растирать его по моим плечам, пристально следя за собственными действиями. И с каждым пройденным мгновением дыхание её становилось всё более прерывистым, а нажим пальцев сильнее.
— Так? — спросила тихонько в какой-то момент.
— Хорошая девочка, — похвалил за проявленное послушание.
И пусть голос позорно отказывал, а я сам не меньше тысячи раз пожалел о содеянном. Ведь если чувствовать под пальцами изящные изгибы стройного стана искушало и соблазняло на куда более низменные желания, чем забота о своей паре, то вот то, что делала она сама… кислород в лёгких опять закончился. Вместе с застрявшим в них черничным запахом, разбавленным нотками нашего общего возбуждения, сводящего с ума похлеще всего остального. Ничего разумного не осталось. Словно не было никакого подобия близости между нами совсем недавно, как и перед рейсом до Лондона. Да и вообще… Не только эти два месяца, что я, как побитый пёс, таскался по миру в поисках своей пары.
И…
Да нахрен всё!
Подхватил девушку под ягодицы, вынуждая шире раздвинуть свои красивые ножки и обнять меня ими, после чего шагнул к стене, прижимая её к ней спиной. Очень старался вновь не причинить ей вред, но вряд ли проявил достаточно сдержанности, когда без всяческих прелюдий вторгся в податливое тело. Вбивался в неё действительно на грани сумасшествия. Слишком нестерпимо нуждался в том, чтобы чувствовать её. Максимально. Когда никаких преград. И даже воздух — и тот один на двоих. Когда для неё самой не существует ничего в этом мире, кроме меня — единственного, а она кусает губы и закатывает глаза от пронзающего её удовольствия, прежде чем её внутренние мышцы сожмут мой член крепче, заставив кончить нас обоих почти одновременно.