Страница 62 из 68
Кукла-патриарх была невечной, и поэтому я всячески укреплял веру жителей Епархии в себя любимого. Давид убеждал людей, что меня послал сам Бог! Ведь только ему было по силам одолеть Тиранию. Многие в это верили, а вот в моё существование не особо. Меня даже позабавили слухи, что никакого Императора не существует, а всё это проделки Центрального Банка.
Любители звонкой монеты всё-таки заподозрили меня в делах нехороших. Мне приходилось тратить слишком много золота, которое у меня ну никак появиться не могло. А самое обидное, что я толком не смог обнести Оскольдов. Мария чётко указала, где находилась сокровищница, но под завалами мои куклы нашли от силы тысячу монет. Скорее всего, Виктор додумался спрятать золото. Либо отдал его банкирам в обмен на их услуги.
Они, кстати, не оставляли попыток настроить против меня других правителей. Патриарх пообещал им выступить открыто только в том случае, если они простят ему все долги. Понятное дело, те отказались. Эдуард был занят экспансией, Северные Королевства объединились в коалицию и активно грабили города Тирании. А больше по эту сторону сильных игроков не наблюдалось.
К моему удивлению, банкиры смогли осуществить покушение на Оливию. Куклы едва успели закрыть её от мага-смертника, который находился под прикрытием больше месяца, прежде чем встретился с сестрой лично. После этого случая мы ввели особый протокол. Оливия начала контактировать с миром только через кукол. Покушение так сильно её шокировало, что она вернулась в Хайрок и работала отсюда.
В деревню же никто пробраться не смог. Пытались больше двадцати раз, частенько это были любопытные идиоты, но попадались и подготовленные наёмники. Кое-кого удалось допросить, и все как один утверждали, что их наняли некие анонимы. Вот только я прекрасно догадывался, кто это был на самом деле.
Спустя полтора месяца после битвы за Доминион произошло очередное нападение, во время которого четверо работников погибли, а шестнадцать получили ранения. Тогда моё терпение лопнуло, и я отправил небольшой отряд к Голове Черепахи. Нужно было донести до банкиров одну простую мысль: «Если вы не прекратите, вам пиздец».
Параллельно я выслал им ворона с письмом, а пока он летел, начал обстреливать их убежище из модифицированной пушки Гаусса. К тому времени я уже успел с ней поэкспериментировать и пришёл к выводу, что мог увеличить массу снаряда, усовершенствовав конструкцию ствола.
Пропускная способность жала электрической осы оставалась неизменной — оно не могло поглотить больше пяти килограмм магической руды за раз. Но нашёлся другой способ поднять мощность — зафармить ещё парочку артефактов. К сожалению, на территории длиною в двести километров и шириной в тридцать нашлось всего четыре электрические осы.
К тому времени у меня было столько магической руды, что хоть жопой жуй. А поэтому я мог себе позволить выделить двадцать пять килограмм на один выстрел. Оставалось только довести конструкцию до ума и разработать снаряд, способный выдержать высокую температуру.
По итогу у меня получилась болванка весом под восемьсот килограмм, которая летела со скоростью более тринадцати километров в секунду. Воздух превращался в плазму ещё во время разгона, а потому пришлось соорудить замедлитель, дабы куклы могли укрыться.
Перезарядка такой махины занимала почти полчаса, ведь установку нужно было собирать заново. Но такие жертвы были оправданы. Если раньше основные разрушения наносил именно снаряд, то теперь это была ударная волна. Воздух перед болванкой становился таким плотным и горячим, что разносил каменные постройки прежде, чем в них врезался сам снаряд.
Всего одного залпа по замку Головы Черепахи оказалось достаточно, чтобы банкиры капитулировали. Точнее, бумагу подписал какой-то там заместитель, ибо замок и его окрестности были попросту уничтожены. А вместе с ним и все шишки, ибо я специально дождался, пока они соберутся в одном месте на ежегодное собрание.
От мощи моего нового орудия у Рафталии едва не случился внеплановый оргазм. С её слов, одного такого залпа будет достаточно, чтобы почти вся элита признала новую королеву. И этот момент был всё ближе и ближе. Ведь за два месяца мы построили уже две трети Великого Лесного Пути.