Студент..

— Если бы речь шла о неграх и трансгендерах, — продолжила До Хаё и её верхняя губа чуть дёрнулась, в намеке на презрительную мимику. — То это можно было бы и потом применить. А так, в Голубом Доме ветер изменится, а мы построили проект.

Со И Ли покивала.

— Давай так, — произнесла она. — На первое время, мне нужно… пару клипов. Не проект целиком. С произвольными исполнителями, это же не принципиально.

— Ну, да, исполнителей всегда можно подобрать, — кивнула До Хаё.

— И вот с этим я пойду в министерство, — продолжила Со И Ли. — Только До, как можно меньше политики. Как сейчас, так и прошлой. В идеале, я думаю, вообще истории из жизни. Они там, конечно, сами не знают, что им надо, но, полагаю, рождаемость историями про оккупацию не поднять.

До Хаё ухмыльнулась.

— Как будто её можно поднять фильмами и клипами, — иронично произнесла она.

Со И Ли согласно улыбнулась.

— К счастью, мы не политики, чтобы переживать о государственной необходимости, — с лёгкой иронией произнесла она. — Но, согласись, думать, что это может пойти на пользу, всё же приятнее.

До Хаё посмотрела на ту, которая, по сути, и создала «DSP Media». В том виде, в котором компания существует сейчас. Отношения между ними настолько тёплые именно потому, что в своё время Со И Ли подметила тогда ещё совсем молодую До Хаё, которая только что скандально завершила едва начавшуюся карьеру актрисы.

До Хаё и насчёт Шин Кёна размышляла… теперь иначе. Поэтому она и выясняла насчёт парня. Со И Ли с её нюхом на перспективных людей, могла в Кёне заметить что-то ценное. И раз она не тащит его в именно в исполнители, то… Да-да, она видит ему другое применение. Но сперва хочет что-то посмотреть. В поведении парня.

«Бизнесмен, значит».

— Хм, два клипа, говоришь, — произнесла До Хаё.

Задействовать для этого уже полноценно работающих исполнителей… Нерационально. А вдруг тема не выстрелит совсем? Можно и карьеры людям похоронить.

— Ты не будешь против, — продолжила До Хаё. — Если я применю Шина Кёна? Парень он фактурный, в армии, опять же, служил.

— До, я тут причём? — усмехнулась Со И Ли. — Тебе с ним договариваться…

Шин стоял в кабинете, где только прошли занятия по русскому языку. Столы тут стояли буквой «П», а преподаватель ходила внутри. Сегодня они занимались языковой практикой, применяли изученные слова.

— Югай-ним, — говорил парень. — Если говорить начистоту, мне занятия не нужны. Мне нужны документы, что я знаю русский.

Женщина приподняла брови.

— Посещение занятий, господин Кён, дело абсолютно добровольное, — ответила она. — Вам же сдавать.

— Просто я хотел, — произнёс Шин. — Чтобы вы не воспринимали это, как неуважение. Но мне действительно не требуется обучение. И устный, и письменный у меня на уровне… если не носителя, то близко.

— Кто-то из родственников из России? — спросила уже на русском преподаватель.

— Много времени провёл среди русских, — ответил Шин. — Да и сейчас постоянно с ними общаюсь.

— Хм, произношение у тебя, и вправду, очень чёткое, — заметила Югай-сонсэн. — Говоришь и с письмом хорошо?

— Я читал Мастера и Маргариту в оригинале, — чуть улыбнулся Шин. — Это я для примера…

… Общение с преподавателем с темы посещения занятий внезапно свернуло в область литературы. Где Шин был совсем не знатоком, максимум любителем. И да, классики он почитал немало. В последние годы жизни Там. Популярную литературу в места скорби почему-то не завозят, а вот собрание сочинений Ленина имелось. Как и классическая литература. С Лениным у Константина особо не задалось, а вот классику почитал. Ну, а для коренного корейца, прочесть, да ещё в оригинале, Достоевского с Булгаковым, и понять, что прочитал — это деяние весьма эпическое. Потому что русская литература — она европейская. В смысле, не азиатская. Банально, концепция Дьявола — это уже довольно трудно. Обычно азиаты воспринимают его, просто как злобного духа. Сильного, но духа. Фокус в том, что для понимания сути ада, нужно понять вообще христианство. И хоть в ЮК христиан уже немало, но это такое христианство, местного разлива. Собственно, именно понимание Шином этого момента преподавателя Югай-ним (кстати, фамилия «русифицированная»), похоже, и убедило, что русский язык студент Кён знает хорошо.

А когда он выходил из здания, ему позвонили. Номер был незнакомый.

— Слушаю, — произнёс Шин, приняв вызов.

И, толкнув дверь, вышел наружу.

— Господин Шин Кён? — голос мужской, приятного тембра.

И официального тона.

— Да, это я, — ответил парень, останавливаясь.

— Меня зовут На Дэ Вун, — представился мужчина. — Я адвокат господина Бон Джуна Ю.

— Что же, приятно познакомиться, господин Вун, — поинтересовался Шин. — Позвольте поинтересоваться целью этого знакомства?

— Это предварительная беседа, господин Кён, — ответил мужчина. — Я звоню с целью понять суть дела.

— О, ну, это я вам сейчас объясню, — спокойно отреагировал Шин. — Я не хочу с вами общаться, господин Вун. Для решения юридических вопросов у меня есть адвокат.

— Господин Кён, — в тоне мужчины проскочила снисходительность. — Я представляю юридическую компанию «Ли и Ко».

— О, — отреагировал Шин, отнимая от уха телефон.

И включая запись.

— Я бы хотел рекомендовать вам… и вашему адвокату, — уже откровенно насмешливо произнёс На Дэ Вун. — Пересмотреть подход к делу.

— Ну, давайте, — произнёс Шин. — Ваши аргументы?

— Хм, такие дела по телефону не обсуждаются, господин Кён, — наставительно ответил На Дэ Вун.

— Зачем тогда вы мне звоните? — поинтересовался Шин.

— Предупредить, — вальяжно ответил адвокат. — И чтобы вы обдумали сложившуюся ситуацию.

— Ещё раз, господин Вун, — холодно произнёс Шин. — Зачем вы звоните мне, а не моему адвокату?

— Что же, — произнёсли с той стороны. — До свидания, господин Кён.

И отключился. Шин покачал головой. Ясно, зачем. Аргументы у них слабоваты. Надо надавить на другую сторону, запугать. На адвоката давить, даже на частного, ну, это такое себе. Придётся факты выставлять. А тут можно на эмоциях сыграть, может и спровоцировать на реакцию бурную.

Шин скинул запись в облако. А потом переправил её Хаджин…

… Хаджин перезвонила минут через десять, Шин уже прошёл административное здание.