Страница 31 из 33
В это было сложно поверить, но Нэрен с осторожностью приподнял моё лицо и с затаённой надеждой заглянул в глаза.
А я… я… мне было так неловко и одновременно очень волнительно, и немного страшно, и…
— Я бы хотела вернуть вам цветы и сладости, — прошептала практически беззвучно, разлепив пересохшие губы и не находя в себе сил отвести взгляд или, ещё лучше, разорвать непозволительное прикосновение.
— Ты бы не хотела, — твёрдо произнёс не пожелавший обмануться мужчина.
Не хотела… но:
— У меня есть жених, — проблеяла слабо.
— Фиктивный, — отрезал дракон таким тоном, что на миг я действительно поверила его словам.
Такой отчаянный миг…
— Самый настоящий, — возразила с дрожью во всём теле.
Красивые магнетические глаза опасно сощурились, и у меня вкрадчиво поинтересовались:
— Ты его любишь?
Значит, вот так — сразу в лоб?
Сглотнув, не смогла ответить. «Нет» — ложь, «да»… тоже ложь. Я дорожила Эриком, была признательна и обязана ему всем, но любовь? Она была, но совсем не такая, о какой спрашивал Нэрен. И совсем не та, какой желал от меня сам кронпринц.
— Значит, нет, — удовлетворённо подытожил продолжающий удерживать моё лицо мужчина.
Устало прикрыв глаза, дала себе секунду на то, чтобы разобраться в мешанине назойливых мыслей… времени мне не дал дракон.
Всё дальнейшее я не смогла ни понять, ни объяснить, ни как-либо оправдать.
Просто вдруг Нэрен оказался совсем близко, нежной кожи моего лица коснулось его тёплое дыхание, а сухих от нервов губ — его поразительно мягкие губы… Я обомлела, сердце увеличило скорость биения до трёхсот ударов в секунду, а дракон — он больше не сомневался и не медлил.
И меня поцеловали — так нежно и чувственно, опьяняя неспешной сладостью, уверенно затягивая в омут… И, тая в крепких объятьях мужчины, с тоскующим отчаянием отдаваясь его воле, я думала лишь о том, что впервые в жизни мне было так хорошо и радостно от поцелуя, которого я хотела сама…
Я знала, что пройдут секунды и мне придётся вспомнить о своём положении и сковывающих меня обязательствах, что я буду ругать себя и злиться на свою несдержанность, что… Но сейчас, когда наполненные звоном волшебства мгновения принадлежали нам, когда завораживающий поцелуй продолжал посылать тёплые волны приятных покалывающих мурашек по моей коже и всему внутри, я наслаждалась, не жалея ни о чём.
Но секунды закончились. Прекрасный, упоительный поцелуй прервался и мы замерли, не разрывая прикосновений и не открывая глаз, отчаянно надеясь ухватить ещё всего чуть-чуть, ещё всего крохотное мгновение того, что можно было назвать счастьем…
Вдали послышались шаги, чьи-то голоса, скрежет передвигаемой мебели и чей-то громкий приказ — остатки волшебства по волокнам растворились в суровой реальности.
— Этого не должно повториться, — едва сдерживая дрожь, глухо произнесла я.
И вдруг поняла, что с силой жмурюсь, отчаянно не желая возвращаться, а моя левая рука судорожно сжимает так и оставшуюся лежать на подбородке широкую сильную ладонь Нэрена.
— Твои слова продиктованы долгом, но лишь в действиях ты настоящая, — грустно прошептал мужчина.
И мягко погладил уголок моих губ подушечкой большого пальца.
Внутри всё сжалось до боли, до невозможности дышать. И я действительно задохнулась на несколько секунд, изо всех сил сдерживая такие искренние и такие горькие рыдания по жизни, которой у меня никто не будет и просто не может быть.
— Ари, — полный безысходной боли полушепот-полустон, — ты плачешь, моё небо…
— Мне грустно, — улыбнулась и разлепила мокрые ресницы, чтобы заглянуть в яркие сине-золотые глаза с таким удивительным, чуть пульсирующим вертикальным зрачком и утонуть… — Нэрен, мы не можем… Я раделийская принцесса, а ты дракон. Нам никогда не позволят и никогда не простят… прошу тебя, не рушь свою жизнь и не обрекай себя на страдания…
Каждое выдавливаемое слово наотмашь било ржавым ножом по сердцу. Внятной речи не вышло, но я надеялась, что меня услышат и поймут, и даже приготовилась к тому, что сейчас он отступит, развернётся и уйдёт, ни разу не обернувшись, а я останусь — одна против целого мира.
Но лицо дракона ожесточилось и потемнело, лежащая на моей щеке ладонь дрогнула и сместилась на затылок, а обнимающая за талию сжалась, сильнее притягивая меня к мужскому телу, и я услышала тихое, но твёрдое:
— Я страдал всю жизнь до встречи с тобой. Не жил — заставлял себя существовать, ведомый жаждой мести. У меня была всего одна конечная цель и понимание: после её исполнения причин цепляться за этот мир не останется. Я появился в Зандаре сильнейшим драконом, заведомо приговорённым на смерть за то, что собирался сделать, а вернулся с давно похороненным желанием жить и по праву быть счастливым…
С силой зажмурившись, закрутила головой, отказываясь слушать, не желая слышать ни слова, каждое из которых огнём отпечатывалось на сердце. Ведь если узнаю, если пойму, если подпущу его, будет только хуже и больнее нам обоим…
— Ари…
— Нет, — рыдание вырвалось из груди.
Закусив губы, с силой сжала зубы, попыталась отвернуться, но мне не позволили.
Второй поцелуй вышел ярче и чувственнее первого, был решительнее, настойчивее и глубже. Будто Нэрен пытался что-то мне не то доказать, не то показать, но все мои силы уходили на внутреннюю борьбу с самой собой.
Разум кричал: нельзя!
Сердце умоляюще выло, скулило, изо всех сил тянулось навстречу дракону, безотчётно желая отдаться тому упоительному, светлому и такому желанному…
А Нэрен всё целовал, умудряясь совмещать щемящую нежность с горячей страстью, и отпускать не собирался, и…
Я сдалась.
Зная, что потом будет очень-очень больно. Зная, что позже я буду жалеть и ругать себя. Зная, как это опасно и неправильно, и что я, по сути, только что предала своего жениха и всю свою страну…
Я просто отдалась тому, что было здесь и сейчас, наполняло горячими искрами, питало силой, радостью, даже счастьем.
И впервые в жизни ответила на поцелуй.
Когда кожу левой руки закололо, я не обратила на это никакого внимания. Когда зуд стал обжигающим жжением, лишь перевернула ладонь и потёрлась кожей о рубашку Нэрена.
Но когда сквозь сомкнутые веки прорезался требовательный голубой свет, а дискомфорт стал практически нестерпимым, я глухо простонала, разорвала поцелуй, краем сознания заметив отгораживающий нас от остального мира переливающийся золотистый полог, и в недоумении посмотрела на свою руку.
— Что происходит? — несмотря на только что случившееся, дракону хватило одного взгляда на мою ладонь, чтобы мгновенно стать серьёзным, собранным и готовым действовать.
Скривившись от неприятных ощущений, потёрла гудящие символы на коже и растерянно сообщила:
— Кели… Зовёт, но не переносит.
Вскинув голову, встревоженно посмотрела во всё ещё тёмные, загадочно переливающиеся золотым глаза мужчины.
— Что-то случилось, — догадался он, осторожно подхватывая меня за запястье.
Его пальцы на моей талии дрогнули и на миг сжались почти до боли. Он не хотел и не собирался меня отпускать.
— Нужно посмотреть, — решила я и беспомощно огляделась, выбирая, где лучше всего уединиться.
Выбрал Нэрен.
Посмотрев на меня с такой мрачной решимостью, что на миг где-то под рёбрами кольнул страх, дракон рывком притянул меня ближе, обнял крепче и призвал пламя, окружившее нас гудящей рыже-золотистой стеной со странными, но не пугающими редкими чёрными всполохами.
Я не спорила и не сопротивлялась. Во-первых, сразу поняла, что он переносил нас в беседку на берегу Эрейского моря. Во-вторых, я доверяла ему… сама не знаю, как и когда это случилось, но прямо сейчас я ластилась к нему доверчивой кошкой, нежилась в бережных крепких объятьях и запрещала себе думать обо всём, что будет позже. Не сейчас. Только не сейчас, когда мне впервые за, кажется, вообще всю жизнь было так душевно тепло, хорошо и надёжно.
Гудение огня стало практически оглушительным, и в этом закладывающем уши шуме мне почудилось совсем-совсем тихое: