Искусительница Кейт

Грейсон с трудом поднялся на ноги. Покачнувшись, он ухватился за столбик кровати под балдахином. Голова у него кружилась от потери крови, и, едва передвигая ноги, он доплелся до окна, откуда открывался вид на зеленые лужайки и надворные службы загородного поместья. То, что он не в закопченном Лондоне, Грейсону было ясно. Но где он? Аккуратно разложив на подносе гренки, джем, остатки ветчины и поставив чашку чая, Кейт направилась к лестнице. Она намеревалась в знак примирения накормить их гостя завтраком. Кто он такой, она понятия не имела, но чувствовала себя виноватой, так как стреляла в него в кабинете Роута, а затем привезла сюда. Кейт была готова принести свои извинения, хотя сомневалась, что он их примет. Возможно, хороший завтрак сделает его более покладистым. Глубоко вздохнув, она стала подниматься по ступеням, кляня длинную юбку, в которой путалась ногами. Из уважения к гостю Кейт сменила ставшие для нее обычной одеждой штаны на старое платье из своего небогатого гардероба, но оно было ей неудобно, так как стесняло движения. Приподняв одной рукой юбку, а другой держа поднос с едой, она торопливо направилась к самой большой спальне.

Отворив ногой дверь, Кейт заглянула в комнату и с облегчением увидела, что незнакомец по-прежнему лежит в постели. Ей было жаль его, но все же с лежащим легче справиться. Она хорошо запомнила его хладнокровие и самоуверенность тогда в кабинете и теперь была начеку.

Но, очевидно, не настолько начеку, раз ее неожиданно схватили сзади одной рукой, а другой зажали рот. Поднос упал на пол, а Кейт не могла даже закричать и с ужасом смотрела, как еда разлетелась по обюссонскому[1] ковру. Не на шутку рассердившись, она попыталась ногой ударить напавшего на нее но проклятая юбка сковала движения, к тому же она оказалась прижатой к мужчине, который мог быть только их гостем.

– Роут! – попыталась крикнуть она, но крика не получилось – лишь сдавленный хрип.

Этот человек – не маркиз, в исступлении подумала Кейт. Скорее всего, это преступник, который собирался совершить кражу со взломом в доме Роута. Но разум подсказывал ей обратное. Мысли у нее путались, а он навис над ней, и его дыхание щекотало ей ухо. Испуг сменился новой угрозой, от которой Кейт бросило в жар, – он прикасался к ней всем телом.

– Вы одна? – последовал спокойный вопрос. Видно, ему и пуля нипочем! Кейт поспешила утвердительно кивнуть, а он быстро повернулся и закрыл дверь.

Облегчение, которое Кейт испытала оттого, что он ее отпустил, было недолгим, так как она снова оказалась прижатой к нему и теперь почти упиралась лицом в его голую грудь. Хотя Кейт и видела его раздетым прошлой ночью, но при дневном свете это было совсем иное зрелище – упругие мускулы перекатывались под темным покровом волос. Кейт вспомнила, как она касалась руками его груди, и у нее перехватило дыхание.

– Кто все это затеял? – услышала она резкий голос и посмотрела на гостя.

Хотя и не одетый, он выглядел уверенно и решительно. Казалось, он не замечает ее смущения. Кейт с трудом проглотила слюну. Ей никак не удавалось взять себя в руки – слишком уж близко он от нее стоял, такой высокий и такой… горячий. Тепло, исходящее от него, растеклось у Кейт по всему телу и особенно в низу живота, поэтому она плохо соображала и просто уставилась на него, словно увидела демона.

Он не угрожал ей – Кейт это почувствовала. Взгляд ясных серых глаз не был холодным и суровым, это были глаза человека с непростым жизненным опытом, знавшего победы и… одиночество, что особенно ее тронуло, и Кейт подумала, что им можно даже восхищаться, но тут же испугалась этой мысли. Ее взор скользнул ниже по его лицу, и, словно завороженная, она не смогла отвести глаз от полных губ.

– Это ты меня укусила, – прошептал незнакомец и осторожно провел кончиками пальцев по ее рту.

– Разве? – пробормотала Кейт, прерывисто дыша.

Он приблизил к ней лицо, а она зажмурила глаза. И в этот момент его пышущие жаром крепкие губы прижались к ее дрожащему рту.

Кейт медленно и неотвратимо погружалась в ад запретных наслаждений. Тяжелая сладкая истома окутала ее и лишила разума, а руки сами собой обвились вокруг его шеи. Источником же до сих пор ей неведомых ощущений оказался этот человек, к чьей обнаженной мускулистой груди она прижималась. А чудесный поцелуй!..

Когда он коснулся своим языком ее языка, Кейт от удивления чуть не задохнулась. Она почувствовала, как его ладонь взяла ее за затылок, чтобы она не упала. И тут началось такое, о чем Кейт и не подозревала. Его язык вращался во все стороны у нее во рту, побуждая и ее делать то же самое. Кейт нерешительно последовала его примеру, и ее ждало еще одно новое головокружительное ощущение – вкус его языка был упоителен, и в Кейт проснулись запретные страстные желания. Ее руки соскользнули по его плечам, ища опору в крепких мышцах.

Вдруг он покачнулся и, побледнев, отпрянул от нее. Кейт перепугалась, и у нее сразу прояснилось в голове. Она увидела у него на повязке красное пятно. Господи, она ведь впилась пальцами прямо в рану!

– Сядьте! – воскликнула Кейт, подтолкнув его к постели. Казалось, он удивился ее решительному тону, но послушно уселся на край кровати.

Кейт откинула в изголовье подушки, которые он расположил посередине, чтобы они Изображали лежащую фигуру, и уложила его на одеяла. Тут распахнулась дверь, и появился Том.

– Что здесь происходит? – подозрительно и сердито спросил он. Ясно, что старому кучеру не понравилось, как Кейт хлопочет возле полуголого мужчины.

– У него опять пошла кровь! – ответила Кейт, не поворачиваясь к Тому, чтобы тот не увидел, как она покраснела. Не хватало еще объяснять, что это произошло из-за того, что она вцепилась мужчине в плечо! Тем более ей не хотелось рассказывать о том, что этому предшествовало. Кейт занялась сменой повязки и постаралась сохранить бесстрастное выражение лица не только из-за любопытного кучера, но и из-за человека, который нарушил ее покой.

Что это с ней? Она ругала Люси за то, что та позволила себя соблазнить, а сама разрешила незнакомому мужчине целовать себя! И мало того, она охотно ответила на его поцелуй. Охотно! При мысли о том, куда он ее завлекал, у Кейт задрожали руки.

– Тебе не следовало заходить сюда одной, Кейти, девочка моя, – пожурил ее Том. Он подошел поближе и, остановившись у кровати, стал внимательно смотреть на гостя, который не сопротивлялся перевязке. – Этот господин может быть опасным. А что это за отметина у него на руке?

– Это я его укусила, – объяснила Кейт, и лицо у нее снова запылало. – Прошлой ночью, – добавила она. Это уточнение, видно, позабавило незнакомца – ей показалось, что он подавил усмешку.

– Угу, – пробормотал Том. – Отойди-ка в сторонку, если ты кончила суетиться вокруг него. Мне надо его кое о чем расспросить.

Но их гостя вовсе не обескуражил возможный допрос. Он лишь поудобнее устроился на подушках. Кейт ощущала под ладонями его теплую кожу и сильные мышцы. Она поторопилась закончить перевязку, а когда взглянула ему в лицо, то увидела, что он надменно поднял бровь точно так же, как тогда в кабинете. Этот человек всегда будет управлять любой ситуацией, в какую переделку ни попал бы. Вчера эта мысль ее раздосадовала, а сегодня озадачила. Кто он на самом деле? И как обращается с теми, кто смеет причинить ему зло? Кейт содрогнулась.

– Ну что, удобно устроились? – глумливым тоном спросил Том. Он, судя по всему, не понимал, как опасен незнакомец, но Том никогда не отличался сообразительностью, так что в трудных случаях Кейт приходилось справляться самой.

– В общем нет, – спокойно ответил гость. – Я хотел бы знать, кто вы такие и кто вас нанял.

Том разинул рот, а Кейт восхитило самообладание раненого. Несмотря на то, что он лежал в постели, он был совершенно хладнокровен, а в голосе даже звучали угрожающие нотки.

Том опомнился и проворчал:

– Ничего не говори ему, Кейт.

1

Обюссон – город во Франции, известный производством ковров. – Здесь и далее примечания переводчика.