Искусительница Кейт

– А я знаю, – сказал он, лукаво улыбаясь.

От этой дерзкой улыбки жаркие волны побежали по ее телу. Кейт застыла, потом бросила на него свирепый взгляд:

– Вы мне не нужны.

Он насмешливо поднял темную бровь:

– Вы меня убиваете, Кейт.

– Если б я только могла, – прошептала она. Гордо выпрямившись, Кейт прошла мимо Грея, не желая больше выносить его общество. За спиной она услышала низкий, обольстительный голос Грея.

– Я достану специальное разрешение, и мы сможем обвенчаться как можно скорее, – сказал он.

Это прозвучало настолько неожиданно, что Кейт замерла на месте. Ей следовало бы уже привыкнуть к тому, что Грей может добиться чего угодно и очень быстро – даже нежеланного брака.

Она стиснула зубы. То, что раньше восхищало ее в нем, теперь оставляло горький привкус. И, не оборачиваясь, Кейт вышла под предостерегающие слова Грея:

– Я надеюсь, что вы поступите разумно, Кейт.

Глядя ей вслед, Грей вдруг почувствовал себя беспомощным. Это чуждое ему состояние раздражало и смущало его. Он знал, что надо идти к Кейт и объясниться, чтобы устранить все недомолвки, но от ее непреклонного отказа он растерялся.

Отказать ему! Он прошелся по комнате. Да это просто нелепо! Любая женщина ухватилась бы за такое предложение! Она не только нуждалась в его богатстве и положении, чтобы вернуть свое наследство, но он ведь скомпрометировал ее, объявив публично об их помолвке. А она, черт возьми, говорит ему “нет”!

Грей подошел к окну и уставился в него. Вероятно, Кейт решила, что не подходит ему в жены, так как не сможет заставить себя вращаться в неподходящем ей высшем свете. Он должен заверить Кейт, что ей не придется этого делать – они смогут путешествовать или поселиться в любом из его загородных поместий. И он пошел бы вслед за ней, но его останавливало ощущение, что в ее отказе содержится нечто большее, чем нежелание тратить попусту время на общение с лондонской знатью. Кейт не поставит под удар свое будущее из-за подобной ерунды. Настороженное и воинственное выражение ее лица говорило о том, что у нее имеются другие причины, чтобы бросить ему в лицо отказ. Но какие? Грей пошел было к ней, но остановился на пороге, впервые в жизни чувствуя неуверенность в себе.

Здравый смысл и опыт говорили ему о том, что надо найти Кейт и заставить ее сказать правду, но что-то удерживало Грея от этого поступка. Всю жизнь ему никто не отказывал, и он не решался задавать ей вопросы, особенно накануне бракосочетания, по одной простой причине: он не был уверен, что хочет услышать ответ.

Глава четырнадцатая

В конце концов Кейт, как обычно, проявила благоразумие. Бессмысленно бороться против человека, чья воля оказалась сильнее, чем у нее, и отбросить единственную возможность не завязнуть в трясине непосильного труда и лишений. К тому же дядя Джаспер может вообще никогда не вернуться, Харгейт ей придется оставить и зарабатывать себе на жизнь. Так что брак с Греем представлялся меньшим из зол, и поэтому Кейт решила уступить.

Она разложила все по полочкам и сказала себе, что, как и маркиз, вступит в брак по расчету. Он не станет ожидать многого от их союза, она последует его примеру. Таковы нравы высшего света, где брачные узы и верность почти ничего не значат.

Может, ей повезет, и Грей оставит ее в Харгейте, а сам вернется в Лондон. Тогда единственным отличием от ее прежней жизни будет небольшое изменение в хозяйстве и… документ, связывающий ее с человеком, которому она безразлична. А если в результате у нее окажется разбитым сердце, то тут уж ничем не поможешь. Когда-нибудь боль утихнет, как и всякая другая, которую ей приходилось терпеть за свою жизнь. Она станет только выносливее. У Кейт хватило сил на короткую, невыразительную церемонию бракосочетания и на последовавший за ней обед, который был просто пародией на торжество.

Лишь когда Грей намекнул, что им пора уединиться, Кейт чуть было не заупрямилась. Маленькая служанка Дора проводила ее в бывшую материнскую спальню. Щеки у Кейт раскраснелись при мысли о том, что придется вынести еще этот фарс под названием “брачная ночь”. Она ведь знала, что Грей сделал ей предложение под нажимом Тома и из-за собственного благородства. Пусть в прошлом он и целовал ее, но ясно ведь: маркиз просто развлекался. Теперь же Кейт отвергнет его ласки.

Мешкая, она остановилась перед дверью спальни. Если бы не присутствие Доры, то она, наверное, туда так и не вошла бы. Хотя слуги и не проявляли любопытства относительно причин столь скоропалительной свадьбы, теперь они и вовсе попридержат болтливые языки. Правда, Кейт была уверена, что сплетни слуг предотвратить невозможно.

Она переступила порог и вошла в комнату. Дора помогла ей снять новое платье и повесила его в шкаф. Затем Кейт отпустила девушку, чьи разрумянившиеся щеки и лукавая улыбка служили болезненным напоминанием о том, какая ночь ей предстоит.

Оставшись в одной нижней сорочке, Кейт нагнулась, чтобы снять туфли и чулки. Она привыкла все делать сама и облачиться в ночную рубашку могла и без посторонней помощи. Но свою старую ночную рубашку она не обнаружила ни в ящиках комода, ни в шкафу. И еще кое-что из ее вещей куда-то исчезло.

Кейт, рассердившись, оглядела комнату и увидела что-то похожее на рубашку, лежащее на кровати. Но когда она подошла поближе, то у нее перехватило дух при виде тонкого, как газ, и отделанного кружевом предмета женского туалета. Прелестью этого одеяния Кейт не восхитилась, а вот то, что материя совершенно прозрачна и ничего не скрывает, ее взбесило. Она в жизни не носила ничего подобного и, уж конечно, не наденет такое сейчас, когда ее брачная ночь не что иное, как карикатура.

За этот нелепый наряд Грею следовало свернуть шею, в ярости думала Кейт. Злость на его наглые козни и обида от притворства, которое ей предстоит вынести, комом стояли у нее в груди и душили. А он небось ухмыляется, представляя ее, щеголяющую перед ним в этом тонком, как паутинка, одеянии!

Схватив отвратительную рубашку, Кейт кинулась к двери, соединяющей две комнаты, и рывком отворила ее. Не помня себя от ярости, она остановилась на середине протертого во многих местах ковра. Грей стоял возле старого диванчика, который он раздобыл в нежилой части дома. Он обернулся на шум, и Кейт, несмотря на гнев, чуть не задохнулась при виде его.

Грей почти совсем разделся и стоял перед ней в одних брюках. Она и забыла, как совершенна его фигура: крепкие мускулы опушенной темными волосами груди, красивой формы ноги с упругими икрами. На секунду Кейт лишилась дара речи.

– Кейт? – Его голос, низкий и насмешливый, привел ее в себя, и она взглянула на его лицо с вопросительно поднятой бровью.

– Мои вещи куда-то переложили.

Он высокомерно кивнул в ответ, а дьявольская бровь поднялась еще выше.

– По обычаю муж и жена имеют смежные спальни, хотя я не против, чтобы вы остались здесь.

Его губы лишь слегка изогнулись в чувственной улыбке, а у Кейт снова перехватило дыхание. Она помнила, что он обладает способностью лишать ее рассудка, но сейчас ему это не удастся. Она не станет предметом его благодеяний или насмешек.

– Нет!

– Нет? – Ее категоричный тон несколько смутил Грея.

– Нет, – еще тверже повторила Кейт. – Я не надену эту… эту вещь! – И она швырнула ему ночную рубашку. Та соскользнула вниз по его телу и… Кейт как завороженная смотрела на Грея, почти забыв о гневе. Но не надолго. – И прекратите самодовольно ухмыляться. Этот брак – фарс, о чем нам известно, так что нет надобности притворяться и дальше.

– Фарс? Ничего подобного, уверяю вас. Он абсолютно законен и обязывает нас к совместной жизни.

Полуголый Грей выглядел совершенно спокойным и хладнокровным, и Кейт захотелось ударить его. Но вместо этого она изо всех сил постаралась тоже принять отстраненный вид.

– Вы, вероятно, считаете меня дурочкой? Я понимаю, что вы были вынуждены жениться на мне, опасаясь осуждения окружающих.