Знамение

— С каких пор ты записался в купидоны?

— С тех самых, как понял, что мой друг снова влюбился. — Как же. Снова. «Все еще» влюблен, только ему не стоит этого знать. Все-таки, тайна личности Кэт не только мой секрет.

— Я не влюблен ни в кого, кроме своей работы, — поспешил сменить тему.

— Ну раз так, когда встретимся? — Уже серьезно спросил Калеб, — у меня как раз есть интересные новости по одному делу.

— Пока не знаю. В какое время ты будешь не занят? Просто сейчас довольно раннее утро, а я еще даже не завтракал и вообще не спал почти три дня. Хотелось бы немного подремать, прежде чем начинать мыслительный процесс. Давай вечером, у тебя нет планов?

— Друг, для тебя я не занят в любое время.

— Звучит не очень, — прыснул, и друг понял подтекст шуточки.

— О чем ты только думаешь? Озабоченный! — Захохотал Калеб.

— Тогда до вечера, — послышались гудки, и я наконец-то мог спокойно пойти домой.

Когда на горизонте появился особняк Ньюсомов, я заметил, как Дерек сидит на скамье во дворе и старательно натачивает свой клинок. Он всегда так делает, когда нервничает или чем-то обеспокоен.

— Привет, — попытался привлечь внимание брата. Тот проигнорировал меня и продолжил заниматься своим оружием, — ну ладно, — направился к дому и уже почти открыл дверь, как в косяк возле меня вонзился до блеска наточенный клинок.

— Хорошо провел время? — Спросил он нарочито обеспокоенным тоном, глядя на мое озлобленное лицо.

— Просто замечательно, если не учитывать, что мог быть отравлен парами Коцит, — на секунду лицо Дерека изменилось, на нем промелькнул испуг, а следом вернулась маска безразличия, — рад, что тебе нечего сказать, — у меня не было настроения выяснять отношения, особенно сейчас, когда я был измотан и мог наговорить лишнего, за что потом будет стыдно. Развернулся и ступил на порог дома, предвкушая завтрак и сладкий сон.

— Тетя Мэй умерла, — эти слова заставили меня обернуться.

— Что ты сказал? — Переспросил, предполагая, что ослышался.

— Я сказал, что тетя Мэй умерла, — он обреченно опустил голову, — твои родители позвонили мне сегодня, они не смогли дозвониться до тебя, как и я. Предки настаивают на том, чтобы мы прилетели на похороны послезавтра. Ты слышишь меня? — Лихорадочно перебирал в уме все воспоминания, связанные с именем Мэй. Потом в сознании всплыла картина из детства.

Как-то лет десять назад на летние каникулы мы с Дереком разбушевались, играя в доме, разбили бабушкин любимый кувшин. На это происшествие выбежала женщина лет тридцати и захлопотала над осколками, но увы, спасти его не удалось. Она взяла всю вину на себя, чтобы нам не влетело от дедушки.

— Это та женщина… кузина мамы?

— Да-да, дочка дедушки Гарольда.

— Но она ведь была довольно молодая, от чего она скончалась?

— Ее убили. Тело нашли дома распятое в центре пентаграммы. И ее живот вспорот, на внутренностях обнаружен яд. Его происхождение так и не вычислили. — Знакомая схема убийств, которая встречается на нашем пути все чаще, сложно не заметить здесь связь. Нужно будет разобраться еще и с этим. — Он был тот же, что и на ранах девушки которую мы нашли с Анной. — Похоже брат тоже уловил связь.

— Не продолжай, — остановил его, — ты едешь туда или нет?

— Мне не хочется оставлять Анну одну, но это семья, им важно, чтобы мы приехали.

— Я тоже не хочу уезжать, — пробормотал невнятно себе под нос, мысли превратились в вязкую кашу. Срочно необходим кофе или сон, что угодно.

— Нам нужно собрать вещи, и сообщить всем про отъезд, — холод и расчет, кажется не одному мне сейчас трудно. Вот же эгоист, Эндрю.

— Да, конечно.

Мы зашли в дом молча, оплакивая утрату каждый по-своему. Я запомнил Мэй только с хорошей стороны. И причина была не только в том, что она умерла и поэтому было бы хреново вспоминать о ней плохое. Она действительно была максимально добрым и всепрощающим человеком. А теперь ее нет, кто-то убил чистую душу.

Начал злиться, гневно сжимая руки в кулаки. Почему столько всего навалилось одной огромной кучей дерьма, когда я просто попытался начать новую жизнь? Видимо, тяжело удержать красивое прошлое и при этом построить счастливое будущее.

Мне катастрофически не хочется потерять из виду Кэтрин, мало ли что взбредет в ее маленькую голову, и она снова сбежит, на этот раз бесследно. Эта мысль разрывала на части, особенно сейчас, когда я вновь обрел ее, хоть и в искалеченном понимании этого слова.

Глава 10

— Кэти, а можно я пойду не в платье? — Спросила Хоуп у меня разрешения, словно я заставляла ее идти в том, в чем ей бы не хотелось.

— Ты же сама выбрала этот наряд. Я не настаиваю, ты можешь надеть что-нибудь другое, — она недовольно поморщилась, глядя на розовые рюши, торчащие по краям юбки.

— Не хочу это платье, — запричитала, — оно выглядит детским, хочу штаны.

— Как скажешь, маленький бунтовщик, будут тебе штаны, только для начала дай мне закончить, — я посадила ее у зеркала и начала расчесывать длинные и густые волосы.

— Очень хорошо, что вы приехали к нам, теперь мы чаще выбираемся из дому, и мне есть с кем проводит время, пока Мэтью работает.

— А до нашего приезда ты без брата вообще никуда не выходила что ли?

— Только с Мэтью или бабушкой, но это было очень редко. Зато мы побывали во Франции в Диснейленде, катались на горках, на чертовом колесе, ездили на каникулы в Рим и посещали множество приемов у знатных людей. Но у них не было времени на меня, а их дети слишком много о себе думают, поэтому я просто ходила по их домам или сбегала на улицу и сидела на крыльце, пока Мэтти не находил меня. — Улыбнулась про себя, меня забавляло то, как Хоуп называла брата. Для меня он был взрослым и серьезным парнем и очень строгим и требовательным учителем, а для нее он просто «Мэтти».

— У тебя очень интересная жизнь, я никогда не путешествовала за пределы нашего города, переезд в Лондон — моя первая большая поездка в огромный мир. — Глубоко вздохнула, понимая, что даже сейчас растрачивала попусту свое время и не исследовала город, здесь столько всего интересного и красивого, а я погрязла в самоконтроле и обучении. Только прогулки с Анастасией спасали меня от привычного образа жизни.

— Но ты же можешь поехать куда угодно. Мэтью мог бы нас куда-нибудь свозить, если его очень попросить. Он тебе не откажет, ты же хорошая и красивая. Ты ему нравишься.

Я перестала расчесывать девочку и уставилась в одну точку. Да, Мэтью привлекателен и в состоянии принимать взрослые взвешенные решения, но думаю, у него ко мне не более чем дружеское отношение. Хотя, изредка замечаю на себе его пристальный и заинтересованный взгляд, будто пытается прочитать меня насквозь.

— Не понимаю почему ты не встречаешься с Мэтью, вы подходите друг другу, — я искренне расхохоталась. Мне действительно было трудно поверить в то, что Блейк старший испытывал ко мне более чем учительский интерес.

— Не думаю, что это так, — закончила с прической Хоуп и повернула ее к себе, — его единственная любовь — это ты, — потрепала малышку по щеке и заметила у нее лисий взгляд в точности как у брата, — все готово, можешь идти за штанами, — Хоуп посмотрела на две косы и послала своему отражению в зеркале мимолетную улыбку.

— Думаю, и так хорошо. А что ты наденешь? — Спросила она с живым интересом. Я залезла в шкаф и достала легкое платье изумрудного цвета, а малышка села на мою кровать и болтая ногами следила за каждым движением из ритуала приготовления, который проводила возле зеркала. Неожиданно раздался стук в дверь и стрелка, которую так старательно выводила несколько минут, поползла вверх.

— Девочки, вы готовы? — Питер явно был обделен терпением.

— Почти, — откликнулась, поправляя испорченный макияж.

— Это всего лишь концерт, смысл так долго собираться? — Ему повезло, что в комнате находилась Хоуп, иначе сказала бы ему пару ласковых.

— Питер не мешай, — подала голос девчушка и тот ушел, бурча что-то бессвязное, чего мы услышать уже не могли.