Страница 9 из 18
Тильтиль (с бесконечной осторожностью приоткрывает дверь и просовывает голову за отверстие). О! Какой мороз! Щиплет глаза. Скорей закрывайте! Напирайте! Оттуда толкают!
Ночь, Пес, Кошка и Сахар захлопывают дверь.
О! Что я там видел!
Ночь. Да что?
Тильтиль (вне себя). Не знаю, что-то ужасное. Все они сидели, как какие-то безглазые идолы. Кто этот великан, который чуть не схватил меня?
Ночь. Вероятно, Молчание. Он сторожит эту дверь. Было страшно, не правда ли? Ты все еще бледный и весь дрожишь.
Тильтиль. Я никогда бы не поверил… Никогда не видел ничего подобного. Я чувствую озноб в руках.
Ночь. То ли еще увидишь, если будешь продолжать розыски.
Тильтиль (идя к следующей двери). А за этой дверью? Опять ужасы?
Ночь. Всего понемножку. Сюда я заперла погасшие звезды, мои любимые ароматы, кое-какие из принадлежащих мне огней – например, блуждающие огни, светлячков, ползучих и крылатых. Тут же ютится роса, соловьиное пенье и многое другое.
Тильтиль. Вот как раз: звезды, соловьиное пенье… Наверное, и она там…
Ночь. Что ж, открой, если хочешь. Ничего страшного не увидишь.
Тильтиль распахивает двери настежь. Тотчас звезды, в образе прекрасных молодых девушек в разноцветно сияющих покрывалах, вырываются из своей тюрьмы, рассыпаются по зале и образуют на ступеньках и вокруг колонн грациозные хороводы, окутанные нежным полусветом. К ним присоединяются и ароматы ночи, почти невидимые, блуждающие огоньки, светляки и прозрачная роса, в то время как пенье соловья, потоками вырываясь из пещеры, переполняет дворец Ночи.
Митиль (в восхищении хлопает в ладоши). О, какие красивые барыни!
Тильтиль. Как хорошо танцуют!
Митиль. Как чудно пахнут!
Тильтиль. Как нежно поют!
Митиль. А кто вот эти, которых почти не видно?
Ночь. Ароматы моей тени.
Тильтиль. А вот те, другие, как будто сотканные из стекла?
Ночь. Роса лесов и долин. Однако довольно. Они никогда не угомонятся. С ними дьявольски трудно справиться, когда они пускаются в пляс. (Хлопая в ладоши.) Эй, звезды, торопитесь! Не время танцевать. Небо покрыто тяжелыми тучами. Скорей по местам, не то я пойду за солнечным лучом.
Испуганные звезды, ароматы и все остальные образы убегают в пещеру, дверь которой за ними закрывается. В то же мгновение замирает соловьиное пение.
Тильтиль (идя к двери в глубине). Вот большая серединная дверь.
Ночь (многозначительно). Не открывай ее!
Тильтиль. Почему?
Ночь. Ее открывать запрещено.
Тильтиль. За нею, значит, и прячется Синяя птица. Мне душа Света говорила.
Ночь (материнским тоном). Послушай, дитя мое, я была с тобой добра и приветлива. Я сделала для тебя то, чего никогда не делала ни для кого. Я открыла тебе все свои тайны. Я люблю тебя, мне жаль твоей молодости и невинности, и я говорю с тобой, как родная мать… Послушай меня, верь мне, дитя мое, не ходи дальше, не испытывай Судьбу, не открывай эту дверь.
Тильтиль (немного смутившись). Но почему?
Ночь. Потому что я не хочу твоей гибели. Потому что никто, понимаешь ли, никто из тех, кто хоть немного приоткрывал эту дверь, хотя бы на волосок, не возвращался живым на свет божий. Все, что только можно придумать ужасного, – все ужасы, страхи, о которых говорилось на земле, ничто в сравнении с самыми слабыми из сокрытых там ужасов; они накидываются на человека, едва только он бросит взгляд на первые угрозы бездны, названия которой никто не смеет произнести. Я должна предупредить тебя, что в случае, если ты все-таки будешь настаивать и все-таки захочешь отворить дверь, я попрошу тебя подождать, пока я удалюсь под сень своей башни без окон. Теперь твое дело – обдумай и реши.
Митиль, вся в слезах, испуская бессвязные крики ужаса, хочет оттащить Тильтиля от двери.
Хлеб (стуча зубами). Не открывай, повелитель! (Бросается в ноги.) Пожалей нас! На коленях прошу! Ночь права, поверь ей!
Кошка. Вы рискуете жизнью всех нас.
Тильтиль. Я должен открыть ее.
Митиль (плачет и топает ногами). Не хочу! Не хочу!
Тильтиль. Сахар и Хлеб, возьмите Митиль под руки и уходите. А я сам открою.
Ночь. Спасайся, кто может! Скорей! Не то будет поздно. (Убегает.)
Хлеб (стремительно улепетывая). Дайте нам по крайней мере добежать до конца залы!
Кошка (тоже бежит). Подождите! Подождите!
Прячутся за колоннами в противоположном конце залы. Тильтиль остается один с Псом перед огромной дверью.
Пес (задыхаясь и захлебываясь от сдержанного ужаса). Я остаюсь, остаюсь. Мне не страшно. Я остаюсь. Остаюсь с моим божеством. Остаюсь! Остаюсь!
Тильтиль (лаская Пса). Ладно, Тило́, ладно! Поцелуй меня. Вдвоем легче. Ну, давай открывать!
Всовывает ключ в скважину. Крик ужаса вырывается у тех, кто прячется в другой стороне залы. Не успел ключ коснуться дверей, как обе ее высокие половины в середине раздаются, скользят в противоположные стороны и исчезают в толще стен, открывая сразу неземной, волшебный, самый неожиданный сад мечты и ночного света, где, среди звезд и планет, зажигая светом все, к чему они ни прикасаются, постоянно перепархивая с одних драгоценных камней на другие, с одних лунных лучей на другие, сказочные синие птицы без устали, в гармоническом полете носятся между землей и горизонтом в таком изобилии, что они кажутся дыханием лазурной атмосферы, душою волшебного сада.
(Ослепленный, растерянный, стоит в свете, исходящем из сада.) О! Небо! (Оборачиваясь к убежавшим.) Идите скорей! Вот они тут! Это они! Они! Они! Наконец-то мы их поймали! Множество синих птиц! Миллионы! Больше, чем надо! Сюда, Митиль! Сюда, Тило! Идемте все! Помогите мне! (Бросаясь к птицам.) Их можно брать голыми руками! Они не дичатся! Не боятся нас! Сюда! Сюда!
Митиль и остальные подбегают. Все входят в сияющий сад за исключением Ночи и Кошки.
Видите! Их больше, чем надо! Они сами даются нам в руки! Смотрите, они питаются лунными лучами. Митиль, где ты? Столько синих крыльев, столько падающих синих перьев, что за ними ничего не видно. Тило, не смей их кусать. Не обижай их. Хватай осторожно.
Митиль (окруженная синими птицами). У меня семь штук! О, как они хлопают крыльями! Мне не сдержать!
Тильтиль. И я не могу удержать их. Они вырываются, возвращаются. Еще у Тило́ есть. Они нас самих поднимут на воздух, увлекут за собой в небо. Выйдем скорее. Душа Света ждет нас. Вот-то она будет довольна! Сюда! Сюда…
Выбегают из сада с руками, отягощенными бьющимися птицами, проходят через залу под хлопанье лазурных крыльев и выходят справа, откуда пришли, в сопровождении Хлеба и Сахара, у которых птиц нет. Оставшись одни, Ночь и Кошка тревожно подходят и заглядывают в сад.
Ночь. Ее они не поймали?
Кошка. Нет, вот она сидит на лунном луче. Они не могли добраться; она сидела слишком высоко.
Занавес падает. Немедленно вслед за падением занавеса, слева входит душа Свет а, справа вбегают Тильтиль, Митиль и Пес с птицами, которых они только что поймали. Но птицы уже недвижны, головки их повисли, сломанные крылья опущены, и они кажутся в руках детей мертвой ношей.
Душа Света. Ну что, поймали?
Тильтиль. Да, да! Множество! Их там тысячи! Вот они! Видишь? (Взглянув на птицу, которую он протягивает Свету.) Что это? Они мертвы! Кто их убил? И твои тоже, Митиль? И у Тило́. (С гневом швыряет трупы птиц.) Какая гадость! Кто их убил? О, как я несчастен! (Закрывает лицо руками и весь трясется от рыданий.)
Душа Света (с материнской нежностью обнимает его). Не плачь, дитя мое. Ты еще не поймал той птицы, которая одна живет при дневном свете. Она улетела. Но мы отыщем ее.