Страница 15 из 54
- Смотри, - сказала Нисса, поднимая с земли палку и швыряя ее в родник. Молниеносным движением, из-за валуна вылетели громадные каменные челюсти, с грохотом сомкнувшиеся над поверхностью озера, не дав палке шанса коснуться водной глади.
- Ах, Зендикар, – произнес Сорин, качая головой. – Никогда не знаешь, сулит ли он тебе сокровища, или приставляет нож к горлу.
На протяжении дня, и ночью они встречали разрозненные группы кóров, проходящих мимо без единого слова или жеста. Их внешний вид красноречиво свидетельствовал о том, что все они недавно пережили непростое сражение с многочисленными противниками.
Со временем стены каньона становились все выше, сужая полосу неба над головой. Красные осадочные породы скал ущелья сменились крутыми, практически гладкими стенами из серого гранита. Ниссе все это не нравилось.Ни уступа на скалах, думала она. На земле ни валуна для укрытия.
К очередному полудню они вышли к развилке в ущелье. В этом месте в скале была вырезана массивная статуя в половину высоты каньона. Изваяние олицетворяло существо, которое Нисса видела в других частях Зендикара, и, хотя эта статуя была полуразрушена, с отбитыми конечностями, она без труда распознала изображаемое существо: крупная голова, четыре руки и щупальца от пояса – Эльдрази. Но кто вытесал эту статую, и когда? Рассматривая странное изваяние, Нисса задумалась о правоте слов Ановона до наводнения: Они таят в себе нечто большее.
Нисса вынула из рюкзака кожаный тубус и сверилась с картой Каллида. Из ущелья тянулось множество линий. Она обнаружила крошечное изображение статуи, от которой они могли либо пройти по той ветке каньона, что поворачивала к солнцу, или по другой, которая уходила в сторону, но позже поворачивала в том же направлении.
Нисса выбрала левую тропу.
Когда солнце миновало зенит, и было уже на полпути к горизонту, сгущая тени в каньоне, Ановон остановился. Стена каньона рядом с ними оказалась сплошь покрыта изображениями, выгравированными на почти гладкой каменной поверхности.
- Светящиеся петроглифы, - произнес Ановон, отвинтил один из своих цилиндров, и вынул из него кусок пергамента. Он подошел к петроглифам и опустился перед ними на корточки. Поглядывая на пергамент, вампир старался перевести таинственные надписи.
- Древние, - проговорил Ановон. – Не понимаю, почему они нанесены здесь, в этой пустоши. – Он продолжал читать, комментируя содержимое надписей. – Вероятно, это место не всегда было таким, каким выглядит сейчас. Возможно, это ущелье когда-то использовалось древними Эльдрази для создания энергии.
- Возможно, - сказал Сорин. Вновь нацепив свою презрительную ухмылку.
- На этом панно рассказывается история Умертвителя, - сказал Ановон, указывая на символы.
Сорин перестал ухмыляться.
- Кто это? – спросила Нисса.
Пальцы Ановона скользнули по петроглифу, вымазанному черной смолой. Символ изображал фигуру гуманоида, стоящую рядом с тремя чудовищными существами. У нее не было щупалец, как у трех других. Перед ней были изображены другие существа, соединенные длинными линиями.
- Это веревки, - сказал Ановон, проводя пальцем по линии. – Эти существа – вампиры, и они все рабы Умертвителя, который, кажется, один из этих Эльдрази.
- Вовсе нет, - возразил Сорин. – Разве он похож на Эльдрази?
Нисса рассмотрела панно. – Нет, - согласилась она. – Но эти три Эльдрази не очень похожи на тех, что мы видели.
- Эти большие Эльдрази – те, кого мы видим в виде статуй по всему Зендикару, - сказал Ановон. – Многие ученые почитают их божествами.
- Боги поработители? – спросила Нисса.
- Возможно, - ответил Ановон. – Почему нет? Если это прежде был акведук, то кто его вырыл? Кто построил сказочные дворцы? И эти рабы явно нелюди.
- Нет?
- Это вампиры.
- Да, да, - сказал Сорин.
Нисса повернулась к нему, – Что ты знаешь об этих Эльдрази?
- Я знаю, что Зендикару грозит опасность, - не моргнув глазом, ответил Сорин.
Нисса вновь обратилась к Ановону. – А почему ты не расспрашиваешь его обо всем этом, если ты так интересуешься этой темой? – спросила она. – Он явно что-то недоговаривает.
Сорин небрежно пнул ногой камень на земле. – То, что я знаю - не для твоих ушей. И тем более не для ушей вампира. Гет знает свое место. – Сказал Сорин, хмуро смотря в глаза эльфийке.
Нисса проигнорировала его хмурый взгляд. – Что за власть у него над тобой? – спросила она Ановона.
Вампир молча взглянул на стену каньона.
Где-то вдали камень сорвался с высоты и гулко раскололся о скалистую почву, заполнив затянувшуюся паузу.
Сорин прокашлялся. – Скоро стемнеет. У нас нет времени на эту древнюю бессмыслицу.
Ановон встал и свернул свой свиток. – Как пожелаешь, - произнес он. Пока он прятал пергамент обратно в цилиндр.
Они шли, пока не начали спотыкаться во тьме, и решили сделать привал у обломков огромных каменных ворот, лежащих плашмя, наполовину занесенные песком.
Сорин настоял на разведении огня, и Нисса с Ановоном отыскали сухого тростника и веток для небольшого костерка. В мерцающем свете пламени вампир-археомант осмотрел развалившиеся врата, покрытые замысловатой вязью из глифов.
Костер уже превратился в горстку тлеющих углей, когда Нисса услышала за спиной чью-то речь, эхом отражавшуюся от стен каньона. Ей выпало первое дежурство, и она быстро разбудила спутников. Они разошлись в стороны и спрятались за валунами, высматривая тех, кто подойдет к их костру.
Вскоре, из-за угла показалась небольшая группа гоблинов, ведущая за собой женщину кора. Гоблины были вооружены короткими мечами, у одного был посох, с путеводным камнем, парящим над его верхним торцом.
Кор выглядела странно, совсем не так, как беженцы, бредущие через ущелье к Грейпелту и Замкнутому Кругу. Ее волосы были растрепаны и не ухожены, одежда скорее напоминала лохмотья. Стеклянные бусины были вплетены в ее космы, мерцая в свете костра. Где-то на ней были подвешены колокольчики, тихо звенящие при каждом ее шаге. Несколько раз она спотыкалась, и два гоблина проворно и нежно ловили ее, и помогли встать на ноги.
Самым заметным ее отличием от других кóров было полное отсутствие всяких веревок и крюков. Единственными чертами, выдававшими ее расу, были вытянутый, узкий череп, да туго натянутая на него бледная алебастровая кожа.
Губы кора постоянно шевелились, подобно какому-нибудь мерфолку-баюну, занятому своей повседневной молитвой. Но, как только она увидела костер, она остановилась, как вкопанная. В свете огня она увидела древние врата, и бросилась к ним, в спешке наступив ногой в костер. Гоблины побежали следом, но кор не обращала на них никакого внимания. Она рухнула на колени перед вратами и принялась молиться.
Ановон внимательно наблюдал за женщиной, пока гоблины убрали волосы с ее глаз и опустились рядом с ней на колени, присоединившись к молитве.
Сорин обнажил свой длинный меч из темных ножен. Ниссе казалось, что клинок был продолжением самой ночи. Его лезвие не отражало даже пламя костра, словно впитывая в себя всякий свет.
- Я убью первого гоблина, и мы пленим остальных, - произнес он, сглатывая слюну. Ановон энергично закивал.
- Нет, - возразила Нисса. – Они почти безоружны. Мы не станем их убивать. Давайте узнаем, что им известно.
- Но это же гоблины, - сказал Сорин. Ановон продолжал горячо кивать.
Что, вообще, происходит? Думала Нисса. Почему они так хотят пленить этих несчастных гоблинов? Она вышла из укрытия и прошла вперед. – Если хочешь отыскать дорогу в Акум, то опусти меч, - тихо сказала она Сорину. – Коры – лучшие проводники.
Гоблины не почувствовали приближение Ниссы, пока она не оказалась прямо за их спинами. Обнаружив ее, они вскочили на свои короткие ноги, развернулись и зашипели на нее, выставив перед собой обломки каменных мечей. Один из них, от волнения схватился рукой за тупое лезвие, угрожая Ниссе деревянной рукояткой.