Страница 13 из 20
Возможно, если бы у Аполлона было больше времени во внутреннем мире, то его шансы с этим существом и были бы равны.
Но что уж теперь…
Старый повернулся к смотрящей на него троице и улыбнулся.
– Пожалуй, мне стоит объясниться…
***
– Уверен, что это здесь? – близантиец разглядывал темные, густые заросли Леса Смерти, стоя на вытоптанной опушке подле странной хатки и чувствуя неприятную ауру. – Кто мог построить здесь жилище?
– Да какая разница! Плевать! – отмахнулся напарник. – Сказали установить этот блядский тотем в лесу. Соваться дальше я не собираюсь! Хочешь пойти вглубь?! – сунул он первому деревянную статуэтку, изрезанную рунами. – Вперед! Рисковать собой я не буду!
– Да я тоже не особо горю желанием, – буркнул первый, оттолкнув ладонью тотем. – Ладно, здесь так здесь. Устанавливай.
– То-то же! – хмыкнул второй и принялся за работу.
Двое агентов Близанта покинули Нефердорс еще три дня назад, дороги замело снегом, так что добираться пришлось больше двух суток. Как приказал им лично Ланс Антицкий: тотем следовало установить именно в Лесу Смерти, затем провести ритуал духовной связи, и тогда разведывательный карательный отряд зверолюдей, находившийся в сотне километров, в одной из приграничных точек для портального перехода, явится в Лес Смерти и обустроит в нём временный штаб.
– Ну, скоро еще? – оглядывался вояка. – Оставаться здесь ночевать не особо-то хочется, знаешь ли.
Он рассматривал постройку, решив, что, скорей всего, это временное укрытие фермеров, а раз сейчас не сезон, то вряд ли тут кто-то покажется.
Однако из пещеры, находившейся совсем рядом, за ними наблюдала Карла, сетуя о том, как так вышло, что их ферму нашли. Сейчас крысиная аристократка следила за близантийцами в надежде, что это просто странные путники и вскоре уйдут подобру-поздорову. С ней так же была пара гоблинов, остальные охотились на стаю мигрировавших оленей, и ушли на несколько дней.
– Раз такой умный, берись и делай сам! – фыркнул недовольно второй.
– Нет уж, – прикрыл первый воротник от порыва ветра. Возиться на морозе с игрушкой зверолюдей ему точно не хотелось.
Его напарник, закончив с установкой, порезал лезвием ножа ладонь и окропил тотем кровью, затем зачитал странное заклинание, а после влил в углубление тотема ману.
– Вроде всё.
И как по волшебству грянул мощный ветер, затряслась земля, а под их ногами полыхнула огромная печать. Тряска оказалась такой сильной, что деревянный домик, построенный Аполлоном и гоблинами, рухнул, а своды пещер стали обваливаться.
– Пи-и-и! – пропищала Карла, увернувшись от булыжника.
Бежать было некуда, прямо перед ней упал массивный валун, закрывший выход наружу. Так что крыса вместе с гоблинами оказалась замурованной в подземелье.
Через несколько секунд на поляне объявились мощные широкоплечие воины в пластинчатых доспехах и причудливых масках, изображавших оскалы зверей. На поясах катаны, вакидзаси и прочие клинки, присущие восточным воинам звериных кланов, за спинами исписанные рунами арбалеты и военное снаряжение. От них так и исходила аура элитных бойцов.
Один из них с маской кабана на лице поймал взгляд близантийца и хрипящим голосом спросил:
– Ты – нефердорсец?
– Я? – стушевался вояка, будучи еще под впечатлением от появившейся первой сотни. Это было последнее его слово.
Командир зверолюдей молниеносным движением клинка снял его голову с плеч. Та, кувыркнувшись в воздухе, упала на снег. Командир взглянул на второго.
– Ты – нефердорсец?
– Нет! Близантиец!
– Тогда приветствую друзей наших близантийцев…
Примечание: если кто забыл, то советник Иларион, о котором размышляет Дариус, это тот самый толстяк, советник ордена, прибывший вместе с премьер-министром(героиней) Морриган Сент-Пьер в Нефердорс. Их тогда ещё громко встречала вся столица, ну и наш Аполлон с Зарханом.
Глава 4
Порывы холодного ветра трепали ткань красной накидки. Летевший с неба снег, кружась в бешеном ритме, врезался в уродливое зубастое лицо, тут же тая на серокожих щеках и шее.
Чернодемон лежал на снегу, чувствуя объятия одинокого ветра. Такого спокойного, такого холодного. Этот ветер, как и весь снежный мир, были созданы в единстве с душой. И даже он – демон, тоже являлся лишь его частью. Крупицей. Фантомом. По сути, его не существовало, как и этого ветра, снега. И в тоже время он был.
Чернодемон не шевелился, просто лежал с закрытыми глазами, задумавшись о своем. Раз он – несуществующий в действительности фантом, то почему не желал исчезать?
И всё же у каждого начала есть конец, а за ним, точно, нечто неизведанное.
«Что ж, осталось исполнить свой последний долг перед самим же собой. И всё-таки я слишком жесток. Был».
Медленно раскрыв глаза, он увидел бесконечно далекий небосвод и мириады снежинок, в хаосе летевших с небес. Бесконечное снежное пространство. Прекрасное и горячо любимое им. Поистине отражавшее душу.
Демон поднялся на босые ноги, огляделся по сторонам, отряхнул красную накидку от снега и побрел куда глаза глядят. Наверное, любой, оказавшийся здесь, мог сказать, что данный мир подобен непроходимому лабиринту, бескрайней пустыне, гнетущему океану из снега и льда, из которого не было выхода. Только вот демон знал, куда именно шел, всеми фибрами души чувствуя нужное направление…
Он шел беспрерывно много дней. Может неделю, а может и месяц, блуждая по снежной пустыне, как заблудший путник. Хотя мог оказаться в нужном месте лишь силой мысли. Сложно было понять, о чём он размышлял, бредя по белой пустоши.
Возможно, предоставил лишнее время. Ему. И в тоже время себе, как бы это странно ни звучало.
День пролетал за днем, а чернодемон всё шел. Ход времени в этом пространстве был совсем иным, чем в настоящем мире. Здесь не хотелось ни спать, ни есть, наверное, единственный плюс, однако противовесом было странное давление опасности. От бесконечных завываний ветра казалось, что где-то впереди тебя поджидала стая разъяренных тварей. Но демон знал: это всего лишь давление мира на сознание и не более. Такое и должно исходить от прародителя.
По прошествии двух дней наконец-то показалась черная гора. Не заметить ее было невозможно. Могучая, своевольная. Пик ее вершины царапал сам небосвод, а смоляной цвет, словно насмешка всему белоснежному миру.
Чернодемон ухмыльнулся, увидев на вершине его. Сидя на самом краю и свесив ноги, сидел Аполлон. Голый по пояс. Прикрыты глаза. Белый снег бил по его серой коже, трепал волосы, но тот будто и не чувствовал неудобств, полный концентрации, он словно сросся со здешним местом, стал его частью.
Это радовало. Именно это чувствовал чернодемон, увидев данную картину.
– А ты не терял время зря, да, Аполлон? – подойдя к подножию горы и подняв взгляд к вершине, обратился чернодемон к своему юному протеже.
Тот не ответил, раскрыл глаза и взглянул зловещим взором в его сторону. По взгляду алых глаз было всё очевидно. Не нужно было слов и объяснений, чтобы почувствовать. Аполлон желал мести. За Аён. Зархана. За предательство. За Штрука.
Неизвестно по какой причине, но чернодемон заблокировал Аполлону обзор внешнего мира после убийства магистра, поэтому тот не знал о том, что Аён и Зархан были в порядке.
И зачем оставил его в неведении?..
– Что такое? – ухмыльнулся чернодемон. – Хочешь мне что-то сказать?
Он показательно развязал шнуровку накидки и бросил ее на снег, оголив худощавый, даже костлявый, торс. На локтях была чешуя, торчали наросты, напоминавшие каменные отложения, волосатая узкая грудная клетка и нечеловечески тощие руки.
Из тонких, но крепких пальцев одним движением выскочили острые когти. Босая нога ступила на гору.
Чернодемон, глядя в глаза Аполлону, ухмыльнулся ехидно и сказал:
– Тебя плохо слышно, поэтому я поднимусь, Аполлончик. Готовься.