Страница 73 из 78
Как только моя рука коснулась земли на Новой Магической Москве, дождь сразу же закончился. Но он не просто закончился, а растворился вместе с ледяными каплями. Даже моя кровь на лице растворилась вместе с ледышками, оставив лишь сотни мелких порезов, отчего только сейчас я начал ощущать дикую жгучую боль.
ПятьКей побежал дальше.
Расслабляться времени не было, поэтому я ускорился.
Энергетическое существо привело меня к поместью Велизаровых, точнее, к выжженной земле, как и на месте отеля, где я снимал себе королевский номер.
Но на этот раз прямо в центре той выжженной земли, где до недавнего времени стоял главный дом Велизарова Иосифа, парил в метре над несколькими трупами тот самый прапрапрапрадед Беляева старшего.
Тварь хохотала. Его чёрная ободранная мантия скрывала теперь всё, кроме гнилого лица изуродованного старикашки. Всё те же алые светящиеся глаза и «пасть» как у акулы.
— Иди же ко мне, Кейн, — спокойно говорил Проклятый, махая своей длинной мёртвой чуть ли не костлявой рукой. — Посмотри, что ты натворил! Ах-ха-ха! — И тварь исчезла.
Я медленно подошёл к трупам.
Ком подступил к горлу.
Дышать стало тяжелее, чем вообще не дышать.
Хоть от этой мысли стало немного радостней — «дышать тяжелее, чем вообще не дышать».
Я создал вокруг себя белоснежную защитную сферу высокого уровня. И как только сфера полностью окутала меня и трупы, я, наконец, расслабился и заплакал.
Соня, Лиза, Кристина, Беляев Александр Константинович, его сын Валера в своей форме обсидианового кота. А ещё я — Кейн Волнберг. И мой друг — Вэлгор. Семь трупов лежали на выжженной земле.
Как такое вообще возможно — хрен его знает.
И вот ка́к мне не проявлять агрессию к этой хохочущей твари⁈
Я обволок высокоуровневой защитной оболочкой каждого. Начал с кота Валеры, и закончил своим другом Вэлгором.
Оплакивать каждого времени не было. Тем более, что хохочущее чудовище в чёрной ободранной мантии нависло над моей белоснежной защитной сферой высокого уровня.
— Я не врал, Кейн Волнберг! Они все действительно мертвы! Ах-ха-ха!
Я ещё раз посмотрел на своё тело — то самое, в котором находился всю свою жизнь. Оно сжимало что-то в левой руке.
Я протиснул свою руку, чтобы разжать свою же руку, только мёртвого меня.
В ней лежал скомканный клочок бумаги.
— Что там⁈ — взбесился главный Проклятый.
Я игнорировал гнилого старика.
На бумаге была написана любимая фраза Беляева старшего: «Главное — это не проявлять негатив, Кейн».
Я посмотрел на мёртвого Александра Константиновича. Казалось, что он чувствует, как я радуюсь этой напоминалке. Будто между нами прошла живая связь, и все сейчас живы. И что всё это лишь иллюзия.
Мне стало гораздо легче.
На правой руке я повернул по часовой стрелке кольцо цвета глянцевого молочка, сжал кулаки и спокойно, смотря Проклятому в его алые злобные глазищи, сказал:
— Дед, тебе пиздец.