Духи безвременья

При том, Палыч, что твоя жизнь это и есть та самая деталь, мать твою. Хлопнул бы дверью и ушел.

Толя сидел на диване, смотрел на курящего Мишку и снова прокручивал про себя два эти сценария. А Мишка, тем временем, докурил, зажег вторую сигарету и начал говорить:

– Есть возможность хорошо, нет, очень хорошо заработать. Дело опасное, но интересное. Если все выгорит, то переселимся поближе к Борвихе, поближе к власти, так сказать.

Далее Мишка раскрыл суть дела. Оказалось, что его институтский преподаватель по праву, сделав кое-какие расчеты, пришел к выводу, что если сегодня подсуетиться, то вполне можно провернуть одну очень интересную аферу. Одним словом, они с Мишкой задумали продать здание института. Продать, естественно, фиктивно.

Задумка состояла в следующем: они находят покупателя и представляются владельцами здания, свой юрист готовит все необходимые бумаги и сделка заключается. Деньги переводятся на счет в неком банке. Затем препод и Мишка испаряются в воздухе. И тут-то на сцену и выходит Толян, который представляется еще одним покупателем. При этом, пролетарские замашки Анатолия должны были работать на то, что он готов найти нечестных продавцов любой ценой. И он их найдет. И якобы замочит. И даже предоставит доказательства – например, паспорта юриста и Мишки, заранее окрапленые красной краской. На этом история должна окончательно замяться.

Толян выслушал школьного друга и согласился. Стоит напомнить, что на дворе было самое начало девяностых годов. Сделок, подобно той, что задумал Мишка и его препод, тогда совершалось несметное количество. Так что, в принципе, ничего необычного в этой ситуации не было. Довольно быстро они разработали и конкретный план действий. Уже на следующий день Толя был представлен тому самому юристу, который втянул Мишку в это предприятие. Они встретились на нейтральной территории, водном из скверов в центре Москвы, где и обсудили предстоящую операцию. Поиск покупателя предприимчивый педагог брал на себя, Мишка должен был вести переговоры, а Толян отсиживаться до поры до времени.

Покупатель нашелся буквально через неделю. Естественно, найти его было совсем не трудно. Много кто тогда имел на руках огромные и, прямо скажем, не совсем честно заработанные деньги, которые нужно было срочно сбросить, вложив хоть во что-нибудь.

А тут было не что-нибудь, а целый особняк в довольно престижном районе города!

Покупателем оказался некий Богдан Лупка, выходец их Молдавии. Вид у Богдана был такой, словно в Молдавии он только и занимался тем, что поглощал в неограниченных количествах молодое виноградное вино. Лоховатость клиента располагала к дальнейшему общению с ним. Огромным плюсом господина Лупки было то, что он довольно слабо владел русским языком. Причины этого странного обстоятельства аферистам установить так и не удалось, хотя пару раз юрист и пытался, дабы нагнать на всю предстоящую сделку большей солидности, поинтересоваться этим фактом. Но Богдан был нем как рыба.

Мишкин препод, как и обещал, подготовил все необходимые бумаги. Нужные бланки, печати и еще целую гору сопроводительных бумаг он почти что за копейки (если сравнивать эту сумму с тем, что они могли получить) купил у декана факультета, на котором сам же и работал. Что больше всего удивило предприимчивого доцента, так это то, что декан даже не поинтересовался, зачем ему все эту нужно. Просто назвал сумму, и уже через день все необходимые документы были готовы. Вот такие были времена!

Тем временем вокруг Богдана потихоньку начинали вырисовываться и другие персонажи. Сам их он называл адвокатами и компаньонами. Мишка же их тут же прозвал "хуторянами". Хуторяне по-русски говорили лучше, но от этого весь их облик респектабельнее не выглядел. Как определил сам Мишка, скорее всего в своей родной Молдавии они тоже что-нибудь кому-нибудь продали и вот теперь скрываются в Москве. Косвенно Мишкину догадку подтверждала и скорость совершаемой сделки.

Наивности покупателей можно было только подивиться! Они запросто проглотили наживку, хотя выглядела она весьма фальшиво. Легенда состояла в том, что де государство приступило к процессу приватизации высших учебных заведений страны, с параллельной передачей их зданий в частную собственность. И вот, ВУЗ, в котором обучался Мишка и до этого времени честно трудился хитрый доцент, как раз и подлежал, по словам продавцов, к числу таких институтов. Хуторяне слушали развесив уши, явно не понимая и половины из того, что им втолковывали Мишка с доцентом.

Сам доцент представился Богдану и его согражданам не иначе как главой Специальной Приватизационной Комиссии при Президенте России. Мишка же предстал перед покупателями в образе заместителя ректора по хозяйственной работе. Богдан задал лишь один вопрос:

– В твоих возрасте?

– В моих, – признался Мишка, потупив взор.

Больше вопросов не было.

Самым трудным во всей операции был процесс презентации здания покупателям. Лупка рвался туда по несколько раз на дню, но экономист с Мишкой охлаждали его южный пыл:

– Не торопитесь, господин Лупка, мы же должны представить вам здание во всей красе!

И Лупка отступал.

На самом деле здание и так выглядело лучше не придумаешь. На самом закате Советской власти ректор успел вырвать у правительства последние деньги на капитальный ремонт. Просто доцент все никак не мог придумать, как лучше устроить эту самую презентацию. К тому же на ней явно должен был присутствовать ректор учебного заведения. Никакого реального выхода из этой ситуации не было, а потому единственное, что оставалось предприимчивому – это пойти все к тому же декану своего факультет. Декан выслушал его и опять ничего не спросил. Просто назвал сумму. В первые же после этого разговора выходные машина Лупки, визжа тормозами, остановилась у парадного входа здания института, из которого с премилой улыбкой тут же вышел декан. Не моргнув глазом, он представился ректором и предложил свои услуги по осмотру здания. Лупка был потрясен. Он явно считал, что надувает и Мишку, и доцента, и декана и вообще все российское государство. Действительно, та сумма, которую назвали ему продавцы, была явно смешной по сравнению с масштабами здания.

Лупка слушал декана раскрыв рот, а хуторяне все что-то записывали в школьные тетрадки. К концу осмотра у каждого из них в руках было по несколько исписанных тетрадок, которые они, ко всему прочему, еще и пронумеровали. По завершению экскурсии декан великодушно пригласил всех в свой кабинет, а вернее в кабинет ректора, от которого он заранее предусмотрительно взял ключи. Посиделки затянулись до вечера, сопровождались молдавскими и русскими народными песнями и взаимными поздравлениями. Там же, в кабинете на заляпанном докторской колбасой столе были подписаны и основные документы, которые делали окончательное завершение сделки просто неизбежным. Все складывалось как нельзя лучше!

Через неделю здание было официально продано, и внушительная сумма легла на счет, открытый Мишкой в одном из европейских банков. Настал черед Толика. Но, как выяснилось чуть позже, его участие уже не требовалось…

Как и предполагали Мишка со свои ушлым прподавателем, афера вскрылась в считанные часы. Богдан со своей делегацией на правах владельца заявился в только что купленное здание, куда его элементарно не пустили. Разгорелся маленький скандал, в ходе которого хуторяне употребляли нецензурную лексику, но, правда, на молдавском языке. Охранники института занимались тем же, но, соответственно, по-русски. Дело кончилось тем, что по внутреннему телефону в холл института был вызван ректор собственной персоной. Он долго разглядывал бумажки, бормотал что-то невнятное себе под нос, а потом взял телефонную трубку и набрал 02. Милиция приехала так быстро, как только могла, а если точнее, то часа через два с половиной и сразу же приступила к следственным мероприятиям. Первым делом оперативные работники повязали оскандалившегося Лупку, у которого, как выяснилось, не было даже московской регистрации. Те же меры были применены и по отношению к хуторянам. Лупка оказал слабое сопротивление, но, получив пару ударов под дых, успокоился, осел наземь и стал бессмысленно моргать глазами, пытаясь, наконец, понять, что происходит.