Да, урук-хаи мы!

Глава 6

В деревню я вернулся один, и только на подходе к окраине понял, что мне, хану Орды, теперь лучше бы не гулять в одиночестве по диким пустошам. Устроят засаду, покушение, с эльфов станется. Но в этот раз я дошёл без происшествий и приключений, а на удивлённые вопросы соплеменников отвечал, что Улдук пока остался с гоблинами.

Мы, оказывается, шарахались по подземельям несколько дней, и тут уже накопились вопросы, требующие моего решения. Шаманы, сотники и Кара как-то пытались разруливать копящуюся рутину, но некоторые вещи всё же требовали именно моего вмешательства.

Например, очередной конфликт между двумя племенами, дескать, одни живут выше по реке и сливают туда всякую дрянь, которая приплывает к другим. Пришлось в срочном порядке заниматься ещё и экологией. Грета была бы довольна. Ладно хоть это можно было легко объяснить тем, что духи реки обозлятся и будут насылать болезни, так что орки быстро всё поняли.

Это-то и навело меня на неплохую мысль, как можно расправиться с гномами. Требовалось только всё обдумать и распланировать, потому что нахрапом такие дела не делаются. Ну и скрытные миссии — вовсе не наша специализация, так что придётся снова положиться на гоблинов, а к ним так или иначе нужен особый подход. Для кого-то, может быть, то, что я затеял, могло показаться коварным и бесчестным, но и напасть в самый разгар праздника — тоже было достаточно коварно.

Но для начала — эксперименты. Я не просто так захватил с собой отрубленные паучьи жвала, не из праздного любопытства и не из-за желания похвастаться трофеями. Яд, конечно, оружие женщин, трусов и евнухов, но лично я не видел ничего плохого в том, чтобы им воспользоваться, особенно там, куда мы не можем добраться.

Я приказал орчатам наловить мне живых мышей или крыс, а сам закрылся в своей мастерской, словно безумный учёный, оживляющий сшитого из разных кусков монстра. Яд остался на жвалах, и я аккуратно сцедил его в чистую плошку. Главное, не порезаться, а то нужных грибов мне никто не принесёт, и к гоблинам на лечение не потащит.

Вскоре дети принесли мне несколько живых грызунов, а один малец припёр аж целого суслика, который жалобно попискивал и пытался вырваться на свободу. Орчата нору раскопали, что ли, странно, зима уже на дворе, суслик должен спать.

— Кхм… Спасибо, — сказал я, рассаживая мышей по крынкам. — Так, а суслик упитанный, лучше его на обед… Кто его принёс?

Орчата передо мной явно робели. И неудивительно, для них-то я был полумифическим существом, славным вождём. Я редко снисходил до общения с детьми вне каких-то образовательных моментов. Учил грамоте и счёту, но никогда не общался просто так, по личным вопросам. И, пожалуй, зря.

— Его Сопля раскопал! — заложил товарища один из орчат. — В норе, за деревней!

— Сам ты Сопля, я же сказал, я теперь Убиватор! — вскричал тот. — Щас как дам!

Личных имён совсем маленьким детям не полагалось до тех пор, пока они не вырастут и не получат «взрослое» имя на празднике весны. До тех пор — только клички и прозвища. Так, пожалуй, проще, особенно когда половина из них не переживает зиму.

— Я тебе сам щас дам! Сказали же, мышей ловить, а не суслика!

— Это тоже как мышь, только большая! — рычал Сопля в ответ.

Дело шло к драке, но драки между орчатами — обычное дело, и взрослые даже не вмешиваются, когда видят, как они колотят друг друга. Бывало, что и насмерть, но тогда уже виновника наказывали.

— Это не мышь, — сказал я. — Но добыча тоже неплохая. Можете его разделать и сварить, мяса в нём достаточно.

— Понял, да⁈ — с вызовом произнёс Сопля.

— Всё, ступайте, — сказал я.

Дети, пузатые от недоедания и ещё более уродливые, чем обычные орки, по-прежнему вселяли в меня чувство лёгкого отвращения и брезгливости, хотя я давно обжился в племени и уже не обращал внимания на страшные орочьи морды. Я и сам, разукрашенный шрамами, внушал неподдельный страх.

Они ушли, забрав несчастного суслика и по-прежнему ругаясь между собой, а я вдруг подумал, что никак не наградил их за проделанную работу. Значит, их наградой будет пойманный суслик, всё же хорошие куски мяса орчатам достаются нечасто.

Ну а я принялся за работу, умерщвлять ни в чём не повинных мышей, чтобы найти все возможные способы применения паучьего яда. Чувствовал я себя при этом максимально паршиво. Лучше уж стукать врагов дубиной в пылу сражения, чем вот так, холодно и рационально выискивать новые способы убийства себе подобных. Я же не японец из управления по водоснабжению Квантунской армии, ей Богу. Это они там ставили смертельные опыты на людях, не испытывая никаких угрызений совести, а у меня всего лишь мыши и крысы, но мне всё равно было тошно.

Так или иначе, результата я добился. Яд подземных пауков был токсичен и смертельно опасен даже в малой дозировке, хоть при попадании в рану, хоть при попадании с водой или пищей. Неизвестно, конечно, сколько он будет храниться и как быстро потеряет свои свойства, но остатки яда я закупорил в отдельной ёмкости. Можно будет смазывать им наконечники болтов, орки мы, в конце концов, или нет.

Вообще, я бы лучше предпочёл более простой и понятный способ, спуститься в шахты и постукать там всех, или вызвать гномов на честную битву и истребить всех воинов, но это было чревато. Теперь, когда сюда заявились эльфы, о честной битве можно только мечтать.

Я вышел из мастерской, вдохнуть морозного свежего воздуха. Деревня Кривого Копья росла и ширилась, хотя, по моей изначальной задумке, должна была давно готовиться к переселению. Нет, планов по захвату более плодородных земель я не оставил, но пока у нас торчит эта заноза в заднице, гномьи шахты, ни о каком переселении не может быть и речи.

Но деревня развивалась, причём сама собой, без всякого моего вмешательства. Многое ускользало от моего внимания, я не мог уследить за всем, что происходило в деревне, да и не особо хотел вмешиваться. Работает — не трогай, и если жизнь идёт своим чередом, не надо лезть и ломать всё в бесплодных попытках улучшить то, о чём тебя не просили. Будет нужно — подойдут и попросят, как просили показать чудо-печку, на которой можно готовить без дыма и открытого огня.