Прекрасное далёко

- Стоп! Я уже устал слушать про ваших Серых Путников. Кто они такие вообще?

- О как. И денег тогда у тебя нет?

- С деньгами всё нормально. Рублей пятнадцать есть на кармане.

- Тю! Насмешил, пятнадцать рублей! Коробку спичек купить на них прикажешь?

- У вас такие дорогие спички?

- Да, ты точно не Серый Путник. Они всё знают про нас.

- Про каких вас?

- Про людей. Я их сама не видела, но рассказывали взрослые вполголоса. Приходят такие в деревню за продуктами, по одному всегда, расплачивается Серый Путник всяким нужным, а то и деньгами, всегда щедро платит, не торгуясь. А потом лет через десять глядь – опять он пришел, и на лицо не поменялся, и одёжа всё та же. А может не через десять, а раньше или позже прийти. Дед говорил, он вырасти успел и состариться, а этот Серый всё в одной поре. Нелюдь, но полезная.

- А проследить за ними не пробовали?

- Говорят, был один умник. Был, да сплыл. Нечего лезть в дела нелюди, пока она жить не мешает. Только на моей жизни ни один не проходил через деревню.

- Ага.

- Чего «ага»? Чего знаешь про них? Обожди, что ты можешь знать, когда сам про них впервые от меня услышал!

- Ну, всяко бывает. Ты вот про меня знаешь чего-то, хотя бы имя. Притом, что никогда не видела.

- Это я-то тебя не видела?! Ага! Светка я, Шульженки дочка! Ты меня сорок пять лет назад с кабана восставшего сдернул. Да тебя вся деревня помнит. Помнила, когда люди жили.

- Ты Светка? Кнопка чумазая?

- Так ведь сколько времени минуло. Забыл?

- А я и не знал. Сел, включил, слез. А тут вона чего. А про твоих Серых – кончилось их время, видимо. Видал я там плащ, валялся в пыли. И аккумулятор у машины сел.

- У какой машины?

- У машины времени. Импортной, между прочим.

- Это понятно как раз. Что импортная, свои машины мы так и не научились строить. Американская?

- Французская. Да какая разница! Свет, как вообще всё?

- Да нормально. Живём потихоньку.

- Да? А так сразу и не скажешь. Деревни, считай и нет. Сорок пять лет, говоришь? А люди где?

- Старики поумирали, а кого и дети увезли. Молодёжь уехала, понятное дело.

- Кому понятное? В райкоме куда смотрят?

- Ха-ха-ха! Во ты сказанул! Ты из какого времени вообще?

- Из семьдесят седьмого. У нас там сейчас идет. Шёл.

- Забавно как! Из семьдесят седьмого. Погоди, так у тебя советские деньги?

- А какие еще? Вот. – И Николай полез в карман за кошельком.

- Ну-ка, ну-ка! Покажь, сто лет не видела эти бумажки. Ух ты, маленькие какие! Забыла уже. Я семидесятого года рождения, когда деньги поменяли, молодая была еще.

- Да ты, Свет, и сейчас ничего. Для своего возраста, я имею в виду. Тебе пятьдесят два же сейчас?

- Ага.

- Вот видишь! Три года до пенсии, а на старушку вообще не похожа! – Бросился подбадривать собеседницу Герасимов. Как мог.

- Сказал тоже, три года. Шалишь, Коля. Бабы на пенсию в шисят идут теперь. А мужики в шисят пять.

Светка, как заметил Николай, то и дело бросала взгляд на микрокалькулятор, видимо ей срочно хотелось что-то посчитать. Может даже проверить, сколько лет прошло. Не все же пожилые люди в уме могут двухзначные числа складывать и вычитать. Женщина заметила, что её желание не секрет и всё-таки взяла калькулятор в левую ладонь. Указательным пальцем быстро потыкала по кнопкам, а потом зачем-то приложила калькулятор к уху.

- Семен! – неожиданно громко заголосила Светка, - у нас всё в силе? Ты сегодня как обычно поедешь? А для меня всё по списку купил? Спасибо тебе большое!

Герасимов чуть с табуретки не сверзился от такой эскапады, а может от того, что слишком резко повернулся ко входу на летнюю кухню. Поперхнулся чаем, но хоть не облился – переодеваться-то не во что. В дверях не было никакого Семена, около окна во дворе тоже никого. А хозяйка дома продолжала кричать:

- Я сегодня рассчитаюсь, не волнуйся. Да, деньги есть сейчас. Нет. Да ты и так помогаешь! Еще раз, спасибо! Увидимся сегодня. Да. Я женщина свободная, могу и иначе отблагодарить, ты только намекни.

Создавалось впечатление, что она с кем-то разговаривает, а её фразы – ответы на реплики воображаемого собеседника. «Кабзда информатору! Умом бабка тронулась от одиночества» - решил для себя Николай. Когда взрослая тетка играется с микрокалькулятором в телефон, это диагноз.

- Николай, выдохни! Выдыхай, говорю. Это телефон у мен в руке! Вот же повылезают тролли подгорные, да на мобилы крестятся.

- Чего?

- Того. Пока ты во времени путешествовал, мир не стоял на месте. На, гляди, только из моих рук.

Светка, хотя какая Светка, пожилая женщина протянула натруженную руку крестьянки с ярким маникюром, в которой полностью уместился приборчик, принятый поначалу за микрокалькулятор. Да, ошибся Коля, таких маленьких калькуляторов ему видеть не доводилось. Но ведь как похож! Серенький экранчик, жидкокристаллический, как вспомнил наш герой, маленькие кнопки с цифрами на них и незнакомыми символами под кнопками. Еще несколько кнопок на узеньких боковинах пластмассовой красивой коробочки.

- Да, дорогой аппарат. Где взяла?

- Этот? Дешёвка китайская, дешевле и не бывает небось. Но мне и такого хватает, чай в интернет не выходить.

- Чево-о-о?

- Понятно всё с тобой, прошлый век.

- Точно. У вас же сейчас двадцать первый наступил! Я в будущем.

- Сказал тоже – наступил. Давно уже и наступил, и потоптался. Кого в лепёшку, кого просто пнул. А с другой стороны, вроде и ничего. На самом деле живём не хуже, чем тогда.

- Живём? А ты с кем тут обитаешь? Замужем?

- Не боись, по мордасам не прилетит! В разводе я. Кстати, зацени: я теперь Селезнёва!

- И чего?

- Тьфу-ты, ну-ты, палки гнуты! Ты из прошлого, а я Селезнёва из будущего! Ну? Допёр?

- Не-а. – Светка смотрела и ждала понимания в глазах молодого парня, заброшенного судьбой в её пристройку. А в глазах так ничего и не всплыло.

- Забудь. Это я протупила. Ты ж, говоришь, из семьдесят седьмого. У вас тот фильм по ящику не крутили.

- По ящику?

- По телеку.

- А какие у вас телевизоры, цветные?

- Сказал тоже, цветные! Думай башкой, раз у нас такие телефоны, то какие у нас телевизоры!

- А куда можно по такому телефону позвонить? В соседнюю область можно? Межгород есть?

- Матерь божья, да хоть по всему миру. А если нормальный смартфон, то и с картинкой, с видеосигналом то есть.

- Ты сказала, твой китайский плохой. А советские какие?

- Чего? Какие советские? А никакие. Нет такой страны на планете.

- А что есть? – Николай приготовился слушать про Всемирную Социалистическую Федерацию или Европейский Союз Советских Народов на худой конец.

- Россия есть. Украина есть. Еще. Всякие Эстонии, Германии, Грузии, Франции… Зато у нас теперь все телевизоры импортные. И показывают нормально, и не ломаются каждый год.

- Да ну! Телевизоры – это здорово. – С сомнением в голосе попытался выйти на оптимистическую ноту Коля. - Жалко, что у тебя нет, я бы посмотрел, как это – импортный цветной…

- Темнота! У меня и панель, и спутниковая антенна, небось не в лесу живем. Хотя… насчёт леса я погорячилась. Пошли покажу.

Хозяйка открыла дверь из летней кухни в дом и повела пришельца из прошлого в светлое будущее, почему-то маскирующееся под наследие ядерной войны или послевоенной разрухи. Вслед за ней в будущее зашел и комсомолец в брезентовой штормовке. «Это я удачно зашёл!» - воскликнул кто-то в его голове голосом Леонида Куравлёва. В доме будущее явило свой блеск в полную силу. Куда там барыгам и продавщице из гастронома! Да у райкомовских, и то такого шика не встретишь! Поправочка – у тех райкомовских. А как живёт сейчашнее партийное руководство, надо сильно лоб морщить, и то фантазии не хватит. Начать с того, что обои на стенах сверкали золотом и насыщенными красками, а поверх обоев неописуемой красоты картинки и экибаны из не-пойми-чего. Ковер во весь пол, за каким давиться будешь полсуток, и не урвёшь всё одно. Люстра вообще непонятная, хромированный спрут со стеклянными шариками и отростками во все стороны во все стороны рассылает лучики респектабельности. И это она еще выключена! А это что такое? Черный или почти черный прямоугольник был практически вставлен в непонятную мебельную конструкцию. Более всего это было похоже на школьной доску, только покрытую матовым стеклом и без надписей. «Доска», как и положено ей, была плоская, с узенькой рамочкой. Николай поискал взглядом мелки на полочке и не нашёл.