Страница 39 из 71
А теперь взгляните еще раз на эпиграф к этой главе. При всем разнообразии творчества Дебюсси ключевой была тема природы. Из отзыва Н. Мясковского на выступление Дебюсси в России в 1913 г.: «... точно сама судьба предназначила ему воспеть природу в ее наиболее неизменяемых проявлениях — в тишине, покое, и воспеть так, как до сих пор никому не удавалось, да и навряд ли когда-нибудь удастся...»
Не удалось! Правда, воспевал Дебюсси природу не только в тишине и покое; наряду с «Террасой, освещенной лунным светом», «Туманами», «Мертвыми листьями», «Затонувшим собором» или «Отражениями в воде» среди его произведений есть и «Ветер на равнине», «Что видел западный ветер», «Фейерверк», «Колокола сквозь листву». И сами произведения, и их названия (в том числе такие, как «Девушка с волосами цвета льна», «Шаги по снегу», «Ароматы и звуки в вечернем воздухе реют», и «Паруса», и «В честь сэра Пиквика, эсквайра», и ... довольно и этого) — все это свидетельство подлинного поэтического дара.
Никто, насколько мне известно, так и не сумел дать исчерпывающую формулировку понятий «поэзия» и «поэт». К категории неудачных относится приведенное в «Словаре русского языка» С.Ожегова: поэт — «автор стихотворных, поэтических произведений». Во-первых, стихотворных еще не значит поэтических. Во вторых, кто же такой, если не поэт, Фридерик Шопен? Или Клод Дебюсси? Разумеется, поэт, прежде всего — поэт!
Что ж, попробуем побеседовать с ним как с поэтом.
Что видел западный ветер, Поэт?
Ветер западный, запевала просторов?
Море! Море во гневе — и в неге,
Вольницу волн, разбивающихся о тучи,
Море, полное звезд — двойников тех, что в небе...
Мне бы, мне бы увидеть...
Еще паруса,
Летящие подобно крыльям альбатроса,
И Остров Радости, осколок Сада Райского —
Последний на земле, последний...
Где? Где он!?
Погоди. Молчи... Какая тишь...
Вот, слышишь, слышишь?
Нет...
Шаги, шаги по снегу!
Вон там, из ниоткуда вьется след...
Какой-то путник одинокий...
Все, оборвался, путь не завершив...
Шаги я слышал, но не вижу ни души!
Вот именно — души. Или надежды...
Поэт, прошу: скорее бы весна.
Гляди же: девушка в полях!
А волосы, а волосы какие — цвета льна!
Ах, будь я ветер на равнине,
Я овевал бы их дыханьем нежным, томным...
Да-а, фея, фея!..
Что за благодать! —
Ароматы и звуки в воздухе реют,
Колокола доносятся сквозь светлую листву —
Ты этого желал?
Колокола? Я слышу и другие,
Словно из глубины времен...
Откуда этот звон?
Взойдем на холм, здесь — в Анакапри.
Лесное озеро внизу, вглядись в него:
Сквозь толщу неподвижных вод темнеет, видишь, что-то?
Затонувший собор!
С тех пор века прошли, века,
Но да услышит наделенный даром слышать.
Поэт, волшебник ты! Кто бы подумать мог...
Мне заглянуть успеть бы в Детский уголок.
А после к сэру Пиквику, эсквайру,
На фейерверк я приглашен под вечер.
Тогда прощай. Привет ему сердечный.
Я не забуду твой урок.
Существует мнение, что импрессионистическая живопись и поэзия символистов повлияли на Дебюсси намного сильнее, нежели музыка его современников и предшественников. Лично меня это нисколько не удивляет; я и сам почерпнул из живописи и музыки (особенно музыки) значительно больше идей и вдохновения, чем у всех вместе взятых поэтов — стихотворцев. Дебюсси тому наглядный пример. Но интересно: его вдохновили ли бы хоть сколько-нибудь мои «образы»? Этого я никогда не узнаю, но может быть они не оставят равнодушными кого-то из вас?
ОБРАЗЫ
/Приношение Клоду Дебюсси/
Здесь есть простор душе!
А одиночество оставь среди людей.
Март на исходе.
День длинней, чем ночь.
Но снег... снег... снег...
Так и сочится изо всех небесных пор —
В саду и так уж по колена.
Зато простор душе,
Такой простор... вселенной!
А одиночество — среди людей.
* * *