Виделись!

Я пафосно выпрямился. Понимал, что оценить этот мой пафос некому — нет у нас зрителей… на этом моменте, где-то на краю восприятия, на самой его грани, послышался мне легкий и звонкий, как серебряный колокольчик смешок моей первой жены… показалось, наверное — нервы, блин.

И мелькнувший где-то в стороне, на периферии зрения, белый четвероногий силуэт… почему-то поигрывающий головой Виверны, словно котёнок бумажным комочком… Тоже, наверное, нервы.

Другие варианты даже рассматривать не хочу. Те самые нервы дороже. Показалось мне! Показалось, и точка!

Не важно, я всё равно максимально пафосно выпрямился. Пафосно воздел правую руку в сторону черной фигуры, стоявшей от меня больше, чем в полутора сотнях метров, а то и в двух — зрение моё давно уже вышло за рамки какого-либо человеческого, Земного понимания. В любом случае, противника я видел отчётливо. Как, уверен, и он меня.

Я воздел правую руку и… принялся изо всех сил тянуть в себя энергию Смерти из этой фигуры, и всего того района, где она стояла. Изо всех сил, так тянуть, как никогда не тянул до этого.

И… у меня получилось. Я почувствовал это. Почувствовал ток этой силы от него к себе. Расстояние, как я раньше и предполагал, выводя на парах разные формулы, это параметр, которым можно пренебречь. Оно списывается, зачеркивается, сокращается, так как находится сразу с двух сторон уравнения. Оно ни на что, ни на какие мои действия с энергией, не затрагивающей материю, не влияет!

Ну, или двести метров для нас с ним — вообще не расстояние…

Факт: у меня получилось! И факт — он почувствовал!

В ту же секунду что-то с умопомрачительной силой ударило меня ровно в центр груди. Ударило, легко разбив щит, который я держал выставленным левой рукой как раз перед своей грудью. Пафос ведь и нужен был, чтобы отвлечь внимание на правую руку от левой. Так-то мне, чтобы начать тянуть энергию, вообще никакие жесты не нужны. Даже видеть место не обязательно. За это какие-то другие, непонятные мне структуры отвечают, не глаза точно.

Ударом меня откинуло и припечатало к оказавшемуся сзади чему-то твердому и ровному, словно кусок стены. Но, откуда тут целый кусок стены возьмётся? После четырёх-то попаданий «ядерных» боеприпасов? Однако, не время было оборачиваться.

Удар откинул моё тело, но пробить не смог. Не пробил броню. Почему? Она ведь максимум S-ранговая, а противник мой SS-ка?

Да всё из-за того же, из-за вставок накопанного мной в «Данже» колюще-режущего барахла. Лезвий в том коридоре много было. Самых разных форм и размеров. Хватило как раз и на то, чтобы порезать их всё тем же «электро-дуговым» способом на небольшие пластины, которые потом, уже в Канагарской кузнице, используя A-ранговые «ядра», приклепать к нагруднику. Спереди и сзади, на манер средневековой пластинчатой брони. Когда одна пластина внахлёст другую перекрывает. Японцы такие штуки особенно у себя любили. Но и европейцы, в своё время, не брезговали. Вот и мне идея пригодилась.

Удар меня не пробил. Я остался на ногах. И даже не опустил правую руку. Само собой, не перестал тянуть энергию. А сломанные ребра и повреждённые легкие… моя «шкала крови» ведь далеко не на нуле находится — не смертельно. А, раз не смертельно — можно пренебречь и не обращать внимания, сосредоточившись на главном.

Щит… кстати, щит. Когда он «треснул» и «рассыпался», я почувствовал нечто, вроде сильнейшего разового выброса в окружающее пространство всей той силы, которая была в нём сосредоточена. Мощный, всенаправленный, от которого даже само пространство, словно бы на мгновенье волной пошло…

Меня не убило, и пофиг. Куда важнее: его тоже не убило. И сил, что я тяну, в нём ещё оставалось до хрена и больше! И он больше не бил издали, он бежал ко мне. Очень быстро бежал.

Чем быстрее он бежал, тем быстрее я тянул. Но запас был огромен. И он успевал!

Когда между нами оставалось уже метров пятнадцать всего, спустя какие-то секунды после откинувшего меня удара, из выставленной моей в его направлении ладони в латной перчатке брызнула во все стороны кровь. А вперёд полетел короткий тонкий болт. Он вонзился вместо середины груди в левое плечо «Генерала», который успел в последний момент дёрнуться, смещаясь, словно что-то почувствовав.

Болт вонзился, пробил сочленение брони, прошёл глубже, выскочил наконечником с обратной стороны плеча и раскрылся «звёздочкой», оказавшись не болтом, а «гарпуном», от которого к моему предплечью тянется тонкий, но очень прочный SS-ранговый тросик. Да-да, вы правильно догадались, такая ловушка в «Данжевом» коридоре тоже была. И теперь она «приварена» вместе с «выкидным» механизмом и автоматической «лебёдкой» «приварена» к внешней части наруча моего доспеха. На правой его руке.

Я ведь не просто так именно правую руку выставил. Не только для отвлечения внимания. Я ведь говорил — собирался бить со всех своих «козырей», ничего не оставляя в запас.

«Лебёдка» сработала, и не ожидавший этого «Генерал», не успевший остановиться, погасить инерцию своего движения, получив дополнительный резкий импульс в ту же сторону, оторвался от земли и полетел ко мне ещё быстрее, чем бежал до этого.

Мне оставалось только дёрнуться в сторону, в последний момент, так, чтобы тело «Генерала» впечаталось не мне в грудь, а только в одну левую руку, что я оставил упёртой локтем в стену. Ну, а ещё, на этой же руке была любимая фишка из «Ассасина» — выдвижное лезвие на предплечье. Естественно, SS-ранга, и, естественно, уже выскочившее. Приварено оно только у меня не с внутренней части предплечья, а с наружной.

«Генерал» насадился со всего маха на это лезвие. И на эту руку. А я, не давая ему опомниться, выдал со всех пяти пальцев освободившейся «экстренным сбросом» от лебёдки с гарпуном правой руки пять дуговых разрядов точно в «ведро» шлема. Выдал и держал, держал, держал, пока это ведро не потекло, не проплавилось, пока дуги, слившись в одну толстенную дугу, не прорвались внутрь, не впились в плоть… или кость, не знаю, что там у него внутри — не видел из-за яркой, как от настоящей сварки искровой вспышки.

Держал, пока «резерв» не опустел. А как опустел, сосредоточил всего себя на «пылесосе» энергии обратно в «резерв» из него же.

Он не ждал спокойно, пока я его убиваю. Естественно, нет. Он остервенело бил меня же! Бил, ломал, снова бил… слава Творцу, разорвать или разрубить не мог — не чем было. Да и на такой сверхблизкой дистанции рубить вообще-то проблемно.

Вот только мне было плевать. Тот, кто перенёс, перетерпел боль «интеграции» A и S-ранговых ядер в своё тело… пять раз, того болью не напугаешь. И не собьёшь с концентрации.

Он бил, я тянул и регенерировал. Он бил, я жёг и регенерировал. Он бил, я тянул и регенерировал… он осыпался пеплом внутри своих покорёженных доспехов, а я тянул и регенерировал.

Глава 9

По сути, у него не было выбора — не мог он остаться внутри своего бункера, поджидая, пока я сам спущусь к нему вниз. Он прекрасно понимал, что такой глупости от меня ему не дождаться. Не после того, как мы с ним усеяли всю округу высокоранговыми «ядрами».

Если бы он протянул, и не напал прямо сейчас, когда моя маскировка слетела, то я добил бы остальных «подранков», валявшихся возле входа в бункер, и исчез бы, восстановив её. Исчез бы, не оставив шанса нанести мне ответный удар: ищи меня потом на почти трёх тысячах квадратных километров!

Да и не было бы у него возможности искать. Ведь дальше, я бы слепил по-быстрому новую «ракету». И ещё одну. И ещё…

И долбил бы этот бункер до тех пор, пока на его месте «кратер вулкана» не образовался бы, заполненный булькающей раскалённой магмой. Терпения, возможностей и материалов мне бы для этого точно хватило. Ведь подорвать «ядерную» бомбу — это только первый раз страшно и стрёмно. И какие-то идеологические загоны по поводу «единой планеты», «экологии», «чудовищности преступления»… Второй, третий, четвёртый, пятый — один лишь азарт остаётся: «а ещё круче бумкнуть можешь?», «А ещё?».