Ведьма и Антон

За всем этим, он совершенно не думал о том, как там чувствует себя его бизнес, что с конкурентами? И даже не задавался вопросом о поиске и наказании преступника, посягнувшего на его жизнь. Он сам не понимал, почему вдруг эти проблемы перестали его волновать. Не хотел он проявляться и для близких и друзей, предпочтя исчезнуть на какое-то время. Он понимал, что возможно его ищут, что возможно о нем беспокоятся, но и это его сейчас не заботило. С другой стороны, он думал, что может быть даже так и лучше, исчезнуть на какое-то время. Те, кто хотел его устранить, успокоятся, решат, что довели дело до конца и потеряют бдительность. Его неожиданное возвращение их не просто обескуражит, а и может поспособствовать выводу на чистую воду. Так что он решил действительно залечь на дно. Здесь, в этой глухомани, его никто не будет искать. Он спокойно восстановится и, уже с новыми силами и хорошо собравшись с мыслями, простроив план действий и стратегию, он вернется в привычную жизнь. «К тому же я никогда не был в отпуске», – последним аргументом убедил себя он и сообщил Ксении, что остается до полного выздоровления.

– Вот и славно, – ответила она. – Пойду баню растоплю, помыться бы тебе, две недели не мытый.

– Что воняю? – улыбнувшись спросил тот.

– Есть немного, – ответила она и тоже улыбнулась.

Ксения растопила баню и когда та была готова пришла за Антоном.

– Пошли, я тебя помою, – как ни в чем не бывало предложила она.

– Что? – удивился он и от удивления широко распахнул глаза.

– Ты еще слаб, вдруг плохо станет, к тому же воду сложно наливать, – пояснила она.

– Нет, я, конечно, понимаю, что от тебя скрывать мне уже нечего, ты меня как из речки выловила, переодела, – напомнил он. – Но я как-нибудь сам.

Ксения тоже распахнула удивленные глаза, будто ее застали врасплох или разоблачили ее коварный замысел. И он заметил, как зарделись ее щеки. Все-таки она смутилась и тем самым выдала себя. Мужское обнаженное тело не было ей привычным. «Может быть, никогда до этого, она обнаженных мужчин и не видела?» – подумал Антон и тоже почему-то смутился. Ему стало неловко, что он заставил ее покраснеть.

Ксения же тут же отвернулась и открыв дверцы шкафа достала оттуда полотенца.

– Вот тогда, – не оборачиваясь на него со спины протянула она полотенце. – Сейчас одежду приготовлю.

– Кстати, я все спросить хотел, а откуда у тебя мужские вещи, ты вроде одна живешь? – спросил он, вдруг подумав, что у нее мог быть ранее молодой человек, с которым она могла жить и от него-то мужская одежда и осталась.

– Люди принесли, – ответила она и все же обернулась.

– Местные жители?

– Да.

– Ты их попросила?

– Да, а что тебя удивляет? – вопросом на вопрос ответила она.

– Они все делают, что ты скажешь?

– Странный вопрос. Я им ничего не приказываю, а прошу.

Ксения смутилась и даже свела брови, подозрительно всматриваясь в своего собеседника. Он явно представлял ее себе киношной ведьмой, которая любого может подчинить своей воле силой мысли или заклятьями и колдовством.

– Да? – он продолжал удивляться.

– Да! Я не колдунья, а ведунья, это разные вещи. Я не занимаюсь черной магией. Я людям помогаю, и они мне благодарны, помогают, кто чем может.

– А-а-а! – многозначительно выдал тот.

– Не а-а-а-а! – рассердилась она и, передразнив его, вышла из комнаты.

Антон же посидел еще пару минут и, собравшись с силами, встал и, ковыляя. пошел в баню.

Ксения наполнила ему два таза с водой, развесила в предбаннике свежую одежду, чтобы он потом переоделся и демонстративно ушла. Провожая ее взглядом, он заметил, как слегка раскачиваются ее бедрам, что снова разбудило в нем нежелательные ощущения.

«Точно ведьма», – сделал вывод он про себя, но на этот раз не испугался, а ощутил что-то вроде инстинкта охотника, некое подобие превосходства над жертвой, будто она уже попала в капкан и ему осталось только нанести последний удар. Но когда она скрылась в дверях дома, и он остался один, это чувство тут же растворилось. «Это еще кто жертва?» – подумал он и теперь почувствовал себя загнанной в угол мышью.

Если бы он хотел приударить за Ксенией, у него это вряд ли бы получилось. Теперь она казалась ему непреступной крепостью, гранитным памятником, упорным локомотивом, который ничто не сдвинет с места и не свернет с пути. Ее внутренняя сила, которая просматривалась во всем, свидетельствовала о железном характере и невероятной силе воли. «Вряд ли у такой были мужчины. Она мужиками наверное на десерт закусывает», – пошутил он про себя. И с чувством уже состоявшегося поражения пошел в парилку.

«Какое славное дело – баня, – подумал он, когда вышел, – как заново родился. И почему я раньше в баню не ходил? Надо сходить как-нибудь с друзьями», – решил он.

Посвежевший, порозовевший он вернулся в дом, а Ксения уже накрыла стол. Осмотрев представленные яства, Антон снова пришел в недоумение.

– И зачем тебе это все?

– Что все? – не поняла она.

– Ну, вот это все, – говоря, он показал на стол.

– Ну, за две недели можно хоть раз нормально поесть, а не с ложечки в постели.

– Да я даже не об этом, – заметил он.

– А о чем тогда? Садись давай лучше. Картошку будешь? – говоря она взяла со стола миску с отварным картофелем посыпанным зеленью и чесноком, чей запах еще с порога возбудил у Антона аппетит.

– Да, можно, – он присел за стол, – но ты так и не ответила.

– На что?

– Зачем ты мне помогаешь? Зачем лечишь, спасаешь, тратишь на меня свое время?

Ксения взяла небольшую паузу и, разложив картошку по тарелкам, села на свой стул.

– Удел у меня такой, – ответила она. – Я ведунья, я должна помогать людям. Если я этого делать не буду, получается, что силы вне зазря даны, могу их и лишиться. Грех свои способности попусту растрачивать или игнорировать.

Антон ничего не ответил и, взяв ложку со стола, стал есть. Он давно заметил, что вилок в доме Ксении нет. Она всегда кормила его ложкой. А еще в ее доме было много глинной и деревянной посуды. Пища в этой посуде была особенная по вкусу, будто посуда как специя ей дополнительно аромата предавала.

– И что ты всегда одна здесь жила? – вдруг спросил он.

В ней оставалось еще много загадок, которые ему хотелось разгадать.

– Нет. У меня опекунша была, она меня с малых лет воспитывала, все учила.

– Она тоже ведьма была? – спросил он.

– Да, – ответила она. – Тоже людей лечила, – добавила после, чтобы у него не осталось сомнений, чем они тут занимаются.

– А мужчины?

Ксения удивилась и внимательно посмотрела на Антона. И тут их взгляды встретились, столько раз ему легко удавалось уходить от конкретного столкновения взглядами и вот оно. Он едва не почувствовал удар. Его как электрошоком пронзило. Он даже вздрогнул он неожиданности.

– С нами не жили мужчины, – ответила она продолжая внимательно смотреть в его глаза.

«А что, если она и мысли умеет читать?» – эта мысль его снова испугала.

– И ты никогда…. – несмотря на страх он продолжал выяснять интересующие его моменты.

– Что? – спросила она, хотя понимала куда он клонит.

– Никогда не общалась с мужчинами? – едва не заикаясь и как-то растягивая слова закончил вопрос Антон.

– Почему же, мы с местными жителями не враги.

Он начал догадываться, что она намеренно не отвечает на его вопрос, ведь наверняка поняла, что он имел ввиду, а говорит абстрактно, но он больше был не способен выдерживать ее взгляд и опустил голову.

– А замуж вы можете выходить? – спросил он, имея ввиду ведьм.

– Можем, нам ничто не воспрещено, мы такие же люди, просто немного больше знаем, особой информацией владеем, которую должны передавать, так что и дети планируются.

– То есть ты когда-нибудь выйдешь замуж?

– Конечно.

Он снова посмотрел на нее и снова встретил ее глаза, и снова вздрогнул, и испытал укол электрошока. Почему-то у него вдруг засосало под ложечкой, а потом затрепеталось сердце, как пичужка в клетке, дышать стало тяжело. И вдруг на ум пришло: «Как жаль, что все это будет не со мной». И на какую-то буквально долю секунды он испытал сожаление, но тут же вспомнил, что она не для него, что они совершенно разные люди, живущие в разных мирах, и дыхание восстановилось, а сердце успокоилось.