Страница 10 из 15
Тот словно издевается над ним. Нет, почему «словно» – именно это он и делает. Расхаживает по городу, как будто Крейн не разыскивает его, передаёт ему приветы в видео…
Он ведь обезопасил себя этим приветом. Теперь, если с ним что случится – обвинят его, Крейна, даже если он будет и не при чём. А если уж возникнет какое-нибудь подозрение поконкретнее… Он в жизни от этого не отмоется.
Что он скажет? Что поедатель бургеров – на самом деле террорист и убийца? Кто ему поверит? Нет, конечно, с властями вопрос он уладит, как всегда улаживал… Вот только кто заткнёт тех интернет-умников, что до сих пор припоминают ему кровавый приход к власти, смерть Готфридов и других конкурентов?
Чёртов век информации. Как же просто было, наверное, в какие-нибудь средние века – если ты лорд, то ты берёшь и казнишь неугодного, или просто убивает на месте. А каждому, кто смеет возражать или спрашивать, зачем ты это сделал – плетей.
– Господин Крейн, – голос секретарши из коммуникатора был, как всегда, вежлив и услужлив. – Генерал Козлоконь просит вас ответить на видеозвонок.
Крейн вздохнул, прилизывая ладонью топорщащиеся волосы.
– Включай, – ответил он.
Просит, как же. Приказывает, как обычно.
Огромный экран на стене включился вновь, только на этот раз вместо программы новостей в нём отобразилось лицо собеседника – круглощёкое, нахрапистое лицо цвета варёного буряка.
– Майкл, – выражение лица генерала не предвещало ничего хорошего. – Нужно поговорить.
– Доброе утро, Прохор Богданович, – тоном, максимально далёким от доброго, поприветствовал его Крейн. – Поговорим.
– Ты новости видел? – без прелюдий начал Козлоконь.
Крейн криво усмехнулся.
– А вы думаете, я мог такое пропустить?
– Ты… это? Ты из меня идиота делаешь, Майкл? – чем дальше, тем больше распалялся генерал. – Или ты считаешь, что армия – твоя личная цацка, что хочу, то и ворочу? Мои люди уже третий день колесят по Питеру – весь город в пробках, ищут твоего Готфрида… а он сидит в кафе и жрёт булки?
Крейн промолчал.
– Кстати… он что, правда сожрал запас двух кафе? – уже тише уточнил генерал. – Как он это вообще…
– С Готфридом возможно всё, – покачал головой Крейн. – Я почти ничему не удивляюсь… разве что его наглости.
– Мне теперь что – Макдональдс атаковать прикажешь? – генерал уставился на него. – Или думаешь, я вечно буду это терпеть? Так я тебе скажу: хрена с два, Майкл! У тебя своя репутация, у меня своя, и я не хочу ввязываться… в это всё!
– Прохор Богданович, – Крейн едва удержался от того, чтобы снова застонать, – позвольте напомнить вам, что до завершения проекта нового вооружения, разрабатываемого Крейн Корп, осталось всего четыре месяца. Вы, кажется, были заинтересованы в нём…
– Я много чего был, – оборвал его генерал; мясистые бульдожьи щёки играли всеми оттенками красного, коротко стриженный ёжик блестел ранней сединой. – Понимать надо. Что можно, а где нельзя, и вообще.
– И что я должен был сделать? – Крейн поглядел в ответ. Казалось бы, он уже давно привык к манере речи Козлоконя, но сегодня это особенно бесило его. Как и всё остальное. – Это ваши люди прозевали его настолько, что он расхаживал по городу, проник в «Люксор», похитил Старса из клуба и потом пошёл с друзьями в «Макдональдс»!
– Мои люди делают то, что я скажу, – отозвался генерал. – А я скажу, что ты охренел, Майкл. Думаешь, твои пушки – мармелад в шоколаде? Думаешь, незаменимый?
Два партнёра выдержали долгий взгляд друг друга. Оба понимали, что дело даже не в пушках, а в «выгодных условиях», сиречь – взаимных откатах… Но вслух этого говорить не стали.
– Ты не незаменимый, Майкл, – завершил генерал. – На этот раз я перед своими отмазался. Террористов ловим, операции, профилактика…
Он хмыкнул.
– Но больше так не выйдет. Цирк кончился, клоуны едут домой, Майкл. Ты просишь прислать тебе людей и техники, но вместо ловли террориста просто гоняешь их несколько дней без толку. Чтобы что? Чтобы потом – вот это вот? Ты мне тут это…
Генерал замахнулся рукой, снова скатываясь на привычный ему язык.
– Так что, Прохор Богданович? – Крейн мрачно глядел на него. – К чему вы сейчас это? К тому, что военных отзываете?
– Отзываю, – согласился Козлоконь. – С завтрашнего дня, Майкл. Ты хорошо меня услышал? С завтрашнего дня и без скандалов. Учения прошли, учения закончились…
– Без скандалов, – кивнул Крейн.
– А если будет шум и клоунада, – подытожил Козлоконь, – то виноватый – ты, Майкл. Не я. То есть, я тоже, но ты больше.
Сделать всё за один день и не привлекая внимания… ах, как соблазнительно звучит. Вот только сказать проще, чем сделать.
– Я вас услышал, – вздохнул Крейн в ответ. – Я вас услышал, Прохор Богданович.
– Вот и хорошо, – Козлоконь широко осклабился. – Не болей.
***
Сделать всё за один день и тихо. Сделать всё за один день и тихо… Крейн толком не успел обдумать свои дальнейшие действия, когда коммуникатор снова заговорил:
– Господин Крейн, к вас посетитель.
– Катенька, – стараясь говорить сдержаннее, заявил предприниматель. – Я же сказал, что никого сегодня…
– Он утверждает, что его вы точно примете, – отозвалась Катенька. – Сказал, вы его знаете и…
Да сколько можно издеваться?..
– Господин Жюль, – кисло улыбнулся Крейн, глядя, как демон усаживается в кожаном кресле напротив него. – Чем обязан на этот раз?
– О, – тот любезно глянул в ответ. – Пришёл уточнить, господин Крейн. В прошлый раз вы утверждали, что… контролируете ситуацию.
Крейн кивнул.
– Утверждал. Вас что-то смущает?
– Меня лично? – расцвёл в улыбке демон. – Мне лично всё равно. А вот тех, кого я представляю, смущает буквально всё.
Он развёл руками.
– Мы понимаем, что Артур Готфрид – не обычный бизнес-противник, и что с ним справиться сложнее, чем с конкурентом. Но что мешало вам вчера ночью банально послать автоматчиков в то самое кафе…
– Репутация, – отозвался Крейн. – Деловая репутация.
– Чушь, – совершенно нелюбезно парировал Жюль. – На автоматчиках не было бы написано, что они – ваши. Залп очередей, и проблемы уже нет, есть вопиющий случай терроризма, неизвестные убили группу лиц в ресторане быстрого питания… в жестокое время мы живём, не правда ли?
– И получаем громкое дело на весь город, – кивнул Крейн. – Ещё одно. Куча ниточек ведёт ко мне, и чем больше я открещиваюсь – тем сильнее подозрение. В обычное время мне было бы плевать, но после презентации и проблем с американцами…
– Что ж, я вас услышал, – Жюль вновь нацепил на себя маску идеальной вежливости. – И отвечу я вам…
Демон поднялся с места, заложил руки за спину и зашагал по кабинету, задумчиво оглядывая потолок.
– Ваши дела, – продолжил он неторопливым тоном, – волнуют нас постольку, поскольку это и наши дела. Мешая вашим планам, господин Крейн, Готфрид мешает нам, и мы реагируем. Но вот что мы считаем…
Он резко развернулся к бизнесмену.
– Будет куда проще сдать в утиль вас, Крейн, чем воевать с Готфридом и его прихвостнями.
– Вы… – у Крейна перехватило дыхание.
– Вы заботитесь о своей репутации, Крейн, но подумайте вот о чём – нам до неё дела нет, – улыбнулся демон. – Вам давали шанс поправить всё, вы… не справились.
– Ничего ещё не кончено…
– Смотря для кого, – Жюль наклонил голову. – Для вашего сынка Гюнтера, например – кончено, однозначно и просто. Или для всеми нами горячо любимой, – он выделил последнее слово, – Анны.
– Вы обещали мне власть и деньги, – Крейн привстал над столом, багровея не хуже Козлоконя.
– И у вас они были, господин Крейн! – воздел руки демон. – Два десятилетия вы были на коне, на гребне успеха. Кто виноват, что вы в одночасье рухнули с этого гребня, потому что оказались не в силах постоять за себя?
– Вы мне должны, – Крейн глядел на демона в упор. – Мы заключили контракт!
В кабинете в какой-то миг стало очень-очень тихо… демон остановился и стоял, глядя на Крейна, секунд десять – а затем заговорил снова, тихим голосом.