Страница 32 из 37
Девушка ринулась обратно к скалам, взмыла над темной массой врагов, и вызвала магию, словно открыв горшочек с силой. Обычно, этот сосуд приоткрывался, выпуская столько магии, сколько нужно. Сейчас же крышку сорвало, и сияющая сила Небесных Крыльев хлынула в девушку, а затем из нее, словно гигантская волна, захлестнувшая и потопившая все вокруг. Ослепительный свет ударил по глазам Фаши, и это, вместе с сотрясающей тело магией, причинило сильную жгучую боль.
Над Белыми скалами, лесом и битвой парила, раскинув крылья, огромная, сияющая, словно расплавленное золото, птица, вокруг которой лился смертоносный поток ослепительного света, сжигающий, уничтожающий все вокруг. Все живое и мертвое — земля, лес и даже камни — горело и плавилось.
Птица парила, и кричала от нестерпимой боли — громко и пронзительно. А из глаз ее лились слезы, мешающие видеть, застилающие свет, и искривляющие реальность.
Этим искаженным зрением Фаша видела, как полыхают ее враги, как раскаленные капли попадают и на лежащую у камня бабушку, и на уже вскочившего на ноги Верри. Но контролировать силу, потушить пожар она не могла.
Юноша взглянул на небо, на сверкающую птицу, схватил Роену, и, с трудом двигаясь, шатаясь и спотыкаясь, понес ее в пещеру.
Фаша почувствовала, как поток магии затихает, и превращается из волны в ручеек. Она опустилась на землю, и обернулась человеком. Врагов больше не было, не существовало, и опасности тоже. С трудом, совершенно обессиленная, Фаша двинулась к пещере. Слезы продолжали литься, застилая все вокруг красным туманом. Девушка попыталась их вытереть, и обнаружила, что испачкала руку — вместе со слезами из глаз текла кровь….
Фаша собрала остатки сил, и починила защиту пещеры, в которой зияли бреши.
Из ее темных недр выбрался Верри.
— Ты цела? — спросил он, подхватывая девушку под руку.
Фаша вздрогнула — голос любимого изменился, стал низким и хриплым, словно карканье вороны.
— Твои глаза! — каркнул Верри — Кровь!
Фаша не ответила, просто оперлась, повисла на парне.
Из зарослей раздался стон.
— Посмотри! — произнесла девушка. Тоже не своим, хриплым голосом.
Верри раздвинул кусты, и увидел валяющегося на земле, покрытого ожогами темного.
Юноша издал злобный рык, и поднял ногу, что бы добить, но Фаша остановила его.
Она наклонилась над умирающим, и спросила:
— Почему вы напали? Зачем убивали нас?
— Алиса велела… Королева Алиса…
Он не просил пощады, или помощи, не просил прощения и не высказывал сожаления — просто корчился от боли, злобно зыркая на Фашу.
А она пыталась поймать ускользающую мысль… Алиса… Недобрый тяжелый взгляд…
— Герцогиня Ритжбургская? — спросила девушка.
— Да! — просипел темный — В этом мире ее так называют.
— Почему? Что мы ей сделали?
— Не почему! — злобно ухмыльнулся умирающий — Просто так.
Он захрипел, бросил последний злобный взгляд, и издох.
— Пойдем! — произнес Верри — Надо глянуть, что у тебя с глазами.
— Как бабушка? — спросила Фаша, опять уцепившись за парня. Он и сам еле ходил, и пара побрела к пещере, поддерживая друг друга.
— Как Роена? — повторила вопрос девушка.
Верри ответил, когда они вошли в пещеру.
— Хранительницы больше нет…
— Ох! — вскрикнула девушка.
Держась за Верри, она видела нормально. Глаза же открыть не могла — их нестерпимо жгло. И она увидела то же, что и парень — лежащее тело в белой обгорелой тунике, над которым рыдала Мина. Роена казалась очень маленькой, хрупкой, и очень жалкой.
— Бабушка! — вскрикнула Фаша, и упала на колени возле покойной Хранительницы Племени — Бабуля!
— Госпожа! — вторила ей, подвывая, служанка.
— Она погибла не от твоей магии! — тихо произнес Верри — Шея сломана. Мгновенная смерть.
И добавил:
— Фаша, тебе нужно полечить глаза! Ослепнешь!
А затем, обратился к Мине:
— Принеси воды, мази, и чистых тряпок!
Всхлипывая, служанка пошла в глубь пещеры, а Фаша услышала еще плач. Рыдали сразу несколько женщин.
— Мои родители здесь? — спросила девушка, и, еще не дождавшись опровержения, поняла, что их нет — они бы подошли к телу Роены, и уж всяко кинулись бы к ней, к Фаше…
— Мама! Отец! — все равно крикнула она, понимая, что ответа не будет.
И услышала женский голос:
— Вождь племени задержал этих чертей, что бы мы могли улететь. А твоя мама осталась с мужем, не бросила, не ушла с нами!
Фаша села на пол, прислонилась спиной к стене, и опять заплакала.
Ее тормошил Верри, прося открыть глаза.
— Верри! — прорыдала девушка — Их нет! Моих родителей нет! И бабушки!
— Моих тоже нет! — тихо ответил юноша— Но, я верю что они улетели. Нет сюда, а в глубь леса.
— Да, так может быть! — с надеждой произнесла Фаша.
— Открой глазки! — нежно произнес юноша, и девушка послушно, хотя и с трудом, разлепила ресницы. При этом, ее рука лежала на плече Верри, поэтому она и увидела. Верри сразу отодвинулся, но Фаша увидела. Свои наполненные запекшейся кровью глаза.
Каждое движение юноши, промывавшего их, отзывалось сильной болью. И Фаша вскрикивала, а Верри приговаривал:
— Потерпи, малышка! Сейчас станет легче!
После того, как на глаза наложили мазь, и повязали повязку, действительно, боль отступила. Девушка прислушалась к разговорам и причитаниям в глубине пещеры. И подумала — раз отца нет, Главой племени стала она, Фаша.
— Сколько в пещере человек? — спросила она юношу. Но услышала не его, а женский голос.
— Двенадцать нас! — всхлипывая, произнесла женщина, которую Фаша опознала по голосу, как Киру.
— Двенадцать из почти тысячи! — ахнула девушка.
Кира повторила фразу Верри:
— Возможно, не все погибли! Некоторым удалось улететь в глубь леса!
— Раненые? — опять спросила девушка.
— Среди нас нет!
— Расскажи, как все было! — велела Фаша.
— Мы собрались на поляне, — начала женщина — потому что ждали вас — с покупками и впечатлениями.
Фаша кивнула — это и понятно, люди-птицы очень любопытны.
— Только показались ребята, — продолжила Кира — вернувшие из города, как со всех четырех сторон на поляну ринулись демоны.
— Темные следили! — заметил Верри — Следом за ними шли!
— Это было… страшно! Ужасающе! — продолжала Кира — Они рвали нас, наши тела, на части… Крики, кровь, люди и птицы мечутся, пытаются вырваться из круга, спастись. Твой отец не поддался панике, пробил брешь среди нападавших, и велел всем лететь в пещеру. Он, и остальные мужчины, отвлекли демонов на себя, и нам удалось сбежать. Темные догнали нас у Белых Скал, но мы успели укрыться. Роена была старой, а магия слабеет с возрастом. Вот и… Фаша, наложи свою защиту!
— Уже сделано! — ответила девушка, и велела Мине:
— Принеси людям сушеных фруктов из запасов, воды, и на чем спать. Пусть остаются в этом зале, в хранилище им ходить нельзя!
Мина ушла выполнять, а Фаша обратилась к людям:
— Вождя племени здесь нет! Поэтому, по законам племени, Вождем становлюсь я, как его дочь.
Девушка замолчала, прислушиваясь — что ответят?
— Понятно, вождь! Да, вождь! — раздались голоса.
И Фаша продолжила:
— Отдыхайте, люди — птицы! Завтра мы похороним погибших.
— Не сможем! — возразил Верри — Тел много, нас мало! Это займет, самое малое, неделю!
— Завтра похороним! — повторила Фаша — А сегодня отправим в Великий Путь Роену. Ее тело не может здесь лежать! Мина, помоги мне!
И они втроем — Фаша, Верри и Мина — отправились вить последнее гнездо для Хранительницы.
Люди-птицы хоронили своих покойных так: делали из веток гнездо, укладывали туда тело, и отправляли плыть по реке. Поэтому, Верри и утверждал, что для стольких людей быстро сделать гнезда остатки племени не смогут. А не быстро — от тел уже ничего не останется, из-за зверей и разложения.
Но,Фаша не зря много лет училась и у хранительницы, и у отца, что бы в будущем заменить вождя. Она знала, что дело не только в гнездах. Если опустить в реку такое количество трупов, вода станет отравленной… И допустить, что бы тела растаскивали по лесу звери тоже нельзя…