Туман искажений

Куратор был доволен. Структура сумела выполнить поставленную задачу, и Госдума приняла на рассмотрение пакет законов, касающихся ратификации международных договоров президентом. Теперь без одобрения всех палат Парламента России президент не мог в одностороннем порядке ратифицировать договора, касающиеся вооруженных сил. И наконец-то была создана Федеральная Служба Безопасности.

Потеря Крыма, конечно, больно ударила по России и жаль, что президент так и не сумел этого понять.

— Полковник, а что вы думаете по Кавказу? — спросил куратор Гришаева. — Мораторий скоро заканчивается, и, наверняка, боевики воспользовались этим.

— Достоверной информации у меня нет, а с вновь созданной ФСБ контакты ещё не налажены.

Куратор недовольно поморщился.

— Березовский как-то странно активничает. Пора придать огласке его связь с боевиками.

— У нас нет прямых доказательств, — возразил Гришаев.

— Поставьте задачу структуре.

— Хорошо.

После операции в Крыму Ткачёв решил отдохнуть пару дней. Возраст давал о себе знать. Андрей Викторович уже не был так быстр на подъём, быстро уставал и порой мучился от боли в суставах и мышцах. Он видел, что Хмель тоже страдает, хоть и не подаёт виду.

— Молодежь нужна, — Ткачёв взглянул на агента, по обыкновению вечером лежавшего на диване. По телевизору показывали какой-то фильм, и Хмель дремал под негромкий звук.

— Правда твоя, Андрей, — агент кряхтя поднялся с дивана. — Завтра выходим на поиск. Что говорила Вика про молодых?

— До тридцати лет. Скорее всего, работает в милиции. Псевдоним «Барс». У него ещё три человека в группе. Крутится, по словам Вики, где-то около Лубянки.

— Понятно. Утром гримируемся под бомжей и выходим, — Хмель вернулся в горизонтальную позу. — Шмель нас прикроет.

Ткачёв согласился и вышел на кухню заварить себе чай. Заодно прихватил карту Москвы, чтобы построить маршрут для поиска. Тренькнул вызовом телефон.

— Слушаю.

— Замечена активность переговоров в американском посольстве, — это докладывал начальник «прослушки» бывший майор Федосеенко. — Очень часто упоминается группа в двести боевиков, готовых к выходу.

— Место?

— Не обозначают, но зная, как они работают, о месте можно будет узнать в самом начале — они будут запрашивать данные со спутников.

— Хорошо. Держите меня в курсе. Как только начнётся движение — сообщите.

— Принято, — отозвался Федосеенко и отключился.

На кухню заглянул Хмель.

— Чего там?

— Утром направь Шмеля на сбор и разнос информации. Обойдёмся без прикрытия.

— Как скажешь, — с наигранным безразличием сказал агент и отхлебнул чай из кружки Ткачёва. Андрей Викторович заметил, что Хмель немного нервничает.

— Что-то случилось? — участливо спросил у агента Ткачёв.

— Нет, — коротко ответил тот и ушёл в комнату.

Утром они стояли неподалёку от отделения милиции и рассматривали снующих взад вперёд милиционеров.

— Как думаешь, наш фигурант в каком звании? — Хмель неторопливо кусал пирожок с капустой, купленный в булочной.

— Не думаю, что выше старшего лейтенанта. Я бы на его месте служил бы в патрульных, не привлекая особого внимания. А ещё, думаю, он следит за своей физической формой.

— Возможно и так, — согласился Хмель. — Но что-то подсказывает мне, что он не служит в патрульных. Там мало тренировок и для тела, и для ума. Они же готовились, как оперативные агенты, значит, должен быть опером. Незаметным, не выдающимся, но опером. И вся группа должна быть рядом, для тренировки совместных действий.

— То есть, мы ищем опергруппу милиции? И приблизительно одного возраста?

— Да. Не думаю, что старики, типа нас, у них в группе.

Они постояли ещё с полчаса, и когда уже собирались уходить, к отделению подъехал джип «Паджеро», из которого вылезли четыре бравых молодца. Трое бодро взбежали по лесенке у входа в отделение, приветствуя собравшихся покурить коллег, а последний остановился и резко оглянулся, будто почувствовал, что за ним кто-то наблюдает.

— Везёт тебе, Викторыч! — восхитился Хмель. — Это они.

— Почему ты так думаешь?

— У последнего походка очень приметная. Как у снежного барса в период охоты.

— Я слышал, что ирбисы не охотятся на людей, — тихо сказал Ткачёв. — Они их боятся. А этот явно никого не боится.

— Ладно, — Хмель вынул сигарету. — Пойду к ментам на разведку.

Нетвёрдой походкой Хмель подошёл к курившим у входа в отделение милиционерам, что-то спросил. Те отвечали явно с подозрением и неохотой. Хмель ещё немного постоял с ними, потом пошёл прочь, незаметно махнув Ткачёву.

Андрей Викторович догнал его в переулке.

— Что?

— Похоже, что «наши» ребята кого-то здесь крышуют. Менты, конечно, неразговорчивы, но по их отношению к этой четвёрке, я догадался.

— И что делать?

— Изобразим бандюганов и наедем на их точку. Они тут же из норы вылезут, — со знанием дела объяснил Хмель.

— И как мы вычислим эту точку? — удивился Ткачёв.

— Просто, Андрей. Ищем в округе слегка пафосное, но хорошее кафе. Кстати, «Барс» по званию капитан, и фамилия его Снегов. Пойдём переодеваться, и вечером двинем. Может быть, нарвемся на их джип — номера я срисовал. И Шмеля подключим для прикрытия.

Всяких кафе в центре Москвы предприимчивые люди понаставили достаточно. Ткачёв и Хмель зашли в одно, потом в другое, и после недолгих поисков упёрлись в уютное заведение почти у Садового кольца.

Внутри играла тихая музыка, симпатичные официантки дружелюбно улыбались любому посетителю.

— Это здесь, Викторыч, — твердо сказал Хмель. — Я не вижу в зале бандитских рож, и персонал улыбчив до омерзения. Заведение явно под ментовской крышей. Может быть, не под «нашей» четвёркой, но проверить стоит. Может, отобедаем?

— Давай, — согласился Ткачёв, занимая свободный столик.

Хмель стал заигрывать с официанткой, но без особого успеха. Девушка улыбалась, будто робот и на вопросы отвечала односложно. Они заказали еду, и стали дожидаться. Вскоре, вместо заказа к ним подошёл мужчина в строгом костюме.

— Господа, у вас всё хорошо?

— А с какой целью интересуетесь? — Хмель недоуменно посмотрел на него.

— С целью узнать, всё ли вас устраивает в нашем заведении.

— Всё ништяк, — махнул рукой агент, и мужчина отошёл.

Принесли еду.

— Здесь точно ментовская крыша, — тихо сказал Хмель. — Удачно мы зашли.

Ткачёв не стал расспрашивать про признаки той или иной «крыши» и предпочёл спокойно отобедать. Выходя из кафе, Андрей Викторович заметил «Паджеро» того же цвета, что стоял у отделения милиции. Машина была припаркована несколько вдалеке от входа. Ткачёв удовлетворённо улыбнулся — они нашли того, кого искали. И очень быстро, что радовало.

Работы было много. Ещё и Гришаев позвонил и передал просьбу куратора выяснить причастность Березовского к бандформированиям на Кавказе и найти этому подтверждение.

— А что, новообразованное ФСБ не может этим заняться? — недовольно спросил Ткачёв.

— Директор ФСБ, похоже, предпочитает не замечать влияние Березовского на Кавказе.

— Допустим. Какие материалы будут являться доказательством?

— По некоторым данным, Березовский открыто разговаривает с полевыми командирами. Запись такой беседы была бы очень полезна.

— Хорошо. Я подумаю, что можно сделать.

На самом деле, Ткачёв не понимал, где можно взять такую запись. Если только не ходить за Березовским по пятам с микрофоном или диктофоном.

— Что-нибудь придумаем, — как всегда, пространственно-неопределённо, выразился Хмель.

Вечером в кафе народу было немного. Это не было странным — в Москве было довольно неспокойно от разборок всяких группировок, и предприимчивые жители предпочитали сидеть дома, нежели попасть под очередную перестрелку или взрыв автомобиля.

Ткачёв изображал этакого авторитета с нарисованными на пальцах перстнями, а Хмель быковато взирал на обстановку в образе охранника. Неподалёку от кафе в старенькой машине сидел Шмель на подстраховке.