Сталкер времени. Павел

– Голубушка Мария Федоровна, – обратился будущий Император к супруге, – нас приглашают во Дворец Консула Мальтийского ордена на маскарад.

– На маскарад? – удивленно произнесла Мария Федоровна.

– Да, прочти сама, – сказал Павел и протянул ей листок.

Мария Федоровна тоже очень быстро прочитала письмо и немного грустно произнесла:

– Жаль, что у нас нет маскарадных костюмов, я бы с большой радостью повеселилась бы на этом маскараде.

– Почему нет? – улыбнулся Павел Петрович. – Я, ты и наши слуги, путешествуя по Европе, уже давно участвуем в маскараде, придуманном моей матушкой, я здесь не как Наследник Российского престола, а просто Граф Северный, а ты просто Графиня. Поэтому если мы отправимся на этот маскарад в наших обычных платьях, в этом не будет ничего удивительного, а умные люди все поймут.

– А что на это скажет поручик Аркадин? – спросила Мария Федоровна.

– Поручик Аркадин? Этот шпион, приставленный, чтобы следить за нами. Мне все равно, что он по этому поводу отпишет в Петербург. Уверен, – Павел Петрович показал на вскрытый конверт, – он уже ознакомился с содержанием этого письма. В конце концов, у нас действительно нет маскарадных костюмов. А в Риме в это время страшная скука. После аудиенции с Папой, к которой я очень долго готовился, я не знаю, чем заняться. Во Францию мы отъезжаем лишь через семь дней. Я думаю, это прекрасный повод немного повеселиться. Ты согласна со мной, душа моя?

– Согласна, – ответила Мария Федоровна.

***

Веселье во дворце Мальтийского Консула уже было в полном разгаре, когда Мажордом церемониальным жезлом ударил в пол и громко произнес:

– Граф и Графиня Северные!

Это вызвало всеобщее недоумение: как правило, на маскарадах не представляли гостей, пропадала интрига. После представления Мажордома возникло небольшое замешательство. Все приглашенные притихли и подошли к дверям, через которые была хорошо видна белая мраморная лестница, по которой должны были подняться на второй этаж вновь прибывшие гости.

Павел Петрович и Мария Федоровна стали медленно подниматься наверх, ловя на себе любопытные взгляды людей, одетых в маскарадные костюмы и маски.

Заметив эту неловкость и посчитав, что с таким пристрастием рассматривать новых гостей из загадочной России не совсем этично (тем более на Павле Петровиче и Марии Федоровне были одеты обычные, а не маскарадные платья, и только маленькие черные маски чуть прикрывали их лица), Мажордом опять стукнул церемониальным жезлом и громко произнес:

– Синьоры и Сеньориты, прошу всех в зал. Я объявляю «Игру в фанты».

Гости направились в зал играть в фанты, а будущий Император и Императрица поднялись на второй этаж. Когда они оказались наверху, к ним сразу же подошел Консул Мальтийского ордена Джулио Литта. На нем был красный маскарадный плащ, а лицо закрывала красная маска средневекового доктора с длинным чумным носом. Подойдя к Павлу Петровичу, он сразу снял маску, учтиво поклонился и произнес по-французски:

– Сир, я рад вас приветствовать в своем скромном жилище.

Консул специально назвал Павла «Сир» – Король, тем самым пытаясь подчеркнуть его очень высокий статус и расположить к себе.

Услышав обращение «Сир», Павел Петрович улыбнулся и одобрительно кивнул. Граф и Графиня Северные прошествовали в зал и присоединились к общему веселью.

Когда маскарад подходил к концу, Джулио подошел к Павлу и предложил ему пройти на террасу своего небольшого дворца, чтобы полюбоваться видами вечернего Рима. Будущий Император с радостью принял предложение Консула, и они уединились на открытом воздухе. Джулио начал показывать достопримечательности Рима, которые были видны с террасы, и незаметно перешел к рассказу об истории Мальтийского ордена и о героических подвигах, совершенных его рыцарями. Павел Петрович с самого детства грезил рыцарством, восхищаясь смелостью и благородством этих людей, и в отрочестве перечитал почти все рыцарские романы, которые были в дворцовой библиотеке. Поэтому с большим интересом слушал Консула. Потом они перешли к вопросам Европейской политики.

В завершении беседы Джулио сказал, что он и Великий Магистр Мальтийского ордена Эммануэль де Роган надеются найти в лице России надежного союзника, и, как залог их будущей дружбы, преподнес Павлу Петровичу золотую шкатулку с перстнем Первого Великого Магистра Мальтийского ордена Пьера де Обюсьена.

Павел Петрович был очень растроган, с трепетом принял этот подарок и заверил Консула в будущем Священном союзе между Россией и Мальтийским орденом, но посетить остров пока отказался.

Через два дня Граф и Графиня Северные отправились во Францию, а Эрик де Марко – на Мальту с письмом Римского Консула к Великому Магистру, и через два дня он был уже на месте.

В послании было следующее: «…Я выполнил твою просьбу и познакомился с Наследником русского престола Павлом. Надеюсь, мне удалось расположить его к себе и к Священному делу нашего ордена. Павел произвел на меня очень хорошее впечатление, он умен, образован, знает европейские языки, воспитан, как и подобает будущему Монарху. Несмотря на свою молодость, он уже имеет свое суждение о будущем европейской политики. Твой подарок, перстень Первого Магистра нашего ордена Пьера де Обюсьена, он принял с трепетом и даже чуть не прослезился. Павел дал мне понять, что он будет всячески поддерживать дружбу ордена и России».

Эммануэль положил прочитанное письмо, полученное из Рима, на краешек бюро и тихо проговорил:

– Похоже, начало положено.

-7-

После того, как Руководители «Центра «Z» согласились с предложением профессора Холина для разгадки тайны Михайловского замка и спасения Русева младшего в конец восемнадцатого века отправить сталкера, необходимо было решить еще одну проблему – назначить дату телепортации, от этого во многом зависел успех будущей миссии. Для этого было собрано еще одно совещание, в конце которого профессор Холин сказал:

– Коллеги, благодарю вас за проделанную работу, точную дату телепортации я сообщу вам завтра.

Когда все разошлись, профессор устроился в удобном кожаном кресле, просмотрел всю доступную информацию о строительстве и проектировании Михайловского замка и погрузился в размышления: «Итак, замок стоили четыре года, его заложили в тысяча семьсот девяносто седьмом году, а закончили весной тысяча восемьсот первого года, несчастный Император Павел Первый прожил в нем всего лишь сорок дней и был убит заговорщиками. Работы над проектом начались еще в одна тысяча семьсот восемьдесят четвертом году, когда будущий Император был еще Великим Князем, Павлу принадлежат и первые эскизы его планировки. В ноябре тысяча восьмисотого замок был освящен, но отделочные работы продолжались. Скорее всего, подземный «Восьмигранный зал» под внутренним двором замка начали строить одновременно с фундаментом. И не исключено, что к лету тысяча восьмисотого года он был уже полностью готов, а если мое предположение верно, и это действительно портал времени, то вероятно уже и испытан. Михаил Русев пропал с двадцать первого на двадцать второе июня, в самую короткую ночь в году, когда портал неожиданно заработал. А если отправить нашего сталкера (скорее всего им будет Максим, у него уже был опыт общения с Императорскими особами) в июнь тысяча восьмисотого года? Да, пожалуй, это будет оптимальная временная точка для телепортации».

***

Максим отдыхал в своем небольшом домике на берегу Финского залива. Наступил вечер, он поужинал, допил кофе, приготовленный домашним роботом Хосе, устроился в удобном кресле и включил голографический экран. Ему предстояла очередная командировка во времена эпохи «Возрождения», и он, чтобы погрузиться в атмосферу той эпохи (хотя для выполнения порученной ему миссии это ничего не давало), решил посмотреть на репродукции картин, написанных в то время.