Страница 24 из 89
– Какой у нее страшный акцент! – только и смогла сказать я.
Юля похлопала меня по плечу.
– Да-да, утешай себя этим, подруга. Слушай, сейчас эти похотливые животные… – она кивком показала на кучку нимф и фавнов, словно в анабиозе раскачивающихся неподалеку. – … начнут совершать нелепые телодвижения. Пойду поздороваюсь с Маринкой из параллельного потока, чтобы не видеть этого.
Юлька убежала, а “похотливые животные”, получив высочайшее разрешение, и правда начали один за другим образовывать страстные парочки. Я попыталась сохранить равновесие посреди колышущегося моря танцующих, но быстро поняла – так меня попросту задавят – и начала отступать к стене, маневрируя между хаотично движущимися студентами.
По периметру зала образовалась спокойная зона для не нашедших пару посетителей. “Остров одиночек и неудачников”, как про себя окрестила его я. Теперь можно повздыхать и пострадать под берущую за самую сердцевину души музыку… Но не успела я как следует сосредоточиться на своих переживаниях, на горизонте опять возник Мильнев.
– Красовская, помоги. Я выкупил у первокурсниц их право на шампанское, – он показал мне штук пять смятых талончиков, – но сам не могу его забрать. В таком броском костюме меня точно запомнили.
Я машинально взяла протянутые бумажки, пытаясь осмыслить всю глубину предпринимательской затеи одногруппника. Вот идиот.
– Ты в своем уме, Стас? Каким образом я подойду и возьму для тебя сразу ПЯТЬ бокалов?
– Один можешь оставить себе.
– Не пойдет. Я не собиралась сегодня напиваться.
– Тогда давай хотя бы потанцуем? – Мильнев попробовал зайти с другого угла.
Идиот вдвойне. Конечно, я этого не сказала – он все-таки Ромкин друг, нечего портить отношения еще и с ним – но выражение моего лица стало достаточно красноречивым.
– Твою мать, к нам идет декан! – одна секунда, и друг Ромки сорвал с себя бросающийся в глаза колпак и растворился в толпе цветастых фигур.
12. Во власти Дракулы
Блаженны те, что, кровь смирив, свершили
Свой подвиг девственный. Но по-земному
Счастливей роза, ставшая духами,
Чем та, что на нетронутом кусте
Живет и гибнет в святости пустынной.
(“Сон в летнюю ночь”, У. Шекспир)
– Фак!
Я вздрогнула и заозиралась по сторонам. И правда – мужчина двигался по направлению ко мне с необратимостью неизбежности. Декан прошел мимо напольного вентилятора, и черный плащ взметнулся за его спиной. Честно говоря, я струхнула. Сейчас бы присутствие монахини не помешало, пусть даже и слегка испорченной… Но Гарденина упорхнула к подруге с параллельного потока и даже не подозревала, что где-то ждут ее помощи по борьбе с нечистой силой.
– Добрый вечер, Маргарита, – граф Дракула остановился рядом и одарил меня долгим заинтересованным взглядом. Я думала, что он вставит шпильку о моем никудышном карнавальном костюме, но он ничего не сказал, лишь задержался глазами на моей правой руке… в которой все еще колыхались добытые преступным путем талончики.
К щекам мгновенно прилила краска. Ох, Мильнев!.. Снова подставил меня, гад! Пусть только попадется на глаза его долбанный колпак…
– Они лежали на полу, – чувствуя, что несу полнейшую чушь, пробормотала я. – Нужно найти владельцев…
– Насколько мне известно, при выдаче бокалов всех отмечают пофамильно. И вам никто не даст сразу пять бокалов.
– Вот и я о том… – начала и осеклась, заметив его скептическое выражение лица.
Во время совместного ужина в ресторане я захмелела от одного бокала коктейля. Когда приехала по приглашению Ромки к нему домой – ходила полуголая и облитая шампанским. А во время первого телефонного разговора была пьяна настолько, что позвонила домой к парню и совратила там первого попавшегося родственника. В общем, отпираться бессмысленно.
Декан уже и так окончательно и бесповоротно разочаровался в моем нравственном облике. По его мнению, я – просто очередная прошмандовка его сына, слабая на передок и не способная устоять перед “зеленым змеем”.
– Часто выпиваете, Красовская? – декан будто бы залез мне в голову и прочитал блуждающие там мысли.
– Если скажу, что все это – дурацкие совпадения, вы ведь все равно не поверите, Вениамин Эдуардович?
Он слегка вздрогнул, когда я произнесла его имя, но не ответил. На “островке одиночек” собиралось все больше народа, и нас ненавязчиво теснили друг к другу. Оказавшиеся поблизости студенты косились на Верстовского, тихонько здоровались и пытались отступить назад, но позади уже напирали другие. Декан кафедры и в обычной-то обстановке внушал трепет, а в образе кровососущего, и подавно.
Верстовский же другой, который молодой и любимый, вовсю отрывался на сцене со своей “Мадонной”.
Let the world shatter
Into dust
Nothing else matters
Only us… (1)
… пели они, и грудь сладко сжималась от неизбывной тоски. От трепета первой любви и дьявольской жажды, которую никак не получалось утолить. Я ловила взгляд Романа, надеясь, что на этих сакральных строках он попытается отыскать меня тоже… Нет, он никого не искал в толпе, а повернулся к Ясе и припев они допели в унисон, глядя друг на друга. Значит ли это, что и любовное послание, заложенное в песне, он адресовал ей, а не мне?..
Я сглотнула комок в горле и поняла, что все мои сокровенные эмоции стали достоянием широкой публики в лице декана, наблюдающего за мной.
– Почему не танцуете? – спросил Верстовский, вызвав у меня приступ раздражения.
– Если это шутка, то она неуместная.
– Можете не притворяться хорошей девочкой, Марго. – он наклонился к моему уху и обжег его горячим дыханием. – Это ни к чему.
Я взвилась, словно кошка, ошпаренная кипятком. Хотела возмущенно возразить, что никем ни перед кем не притворяюсь, но… наткнулась на его легкую улыбку и совершенно спокойный, расслабленный взгляд. Лишь на самом дне его карих, кажущихся почти черными в полутьме глазами, поблескивала яркая искорка желания…
Так, Красовская, мигом возьми себя в руки и перестань выдумывать чепуху. Что еще за “искорки желания”?! Тебе бы дешевые любовные романчики клепать, а не грезить о карьере великого писателя… Да и вообще, Вениамин Верстовский Эдуардович просто не мог такого произнести! Может, у меня на фоне стресса начались галлюцинации?
– Я не очень люблю танцевать.
– Зря, – Верстовкий приподнял брови. – Вы молоды, а это состояние так быстротечно… Не отказывайте себе в удовольствии.
– Каком таком удовольствии? – вконец охренела я.
– Удовольствии вкусить жизнь, пока она еще бьет мощным потоком.
Какая интересная формулировка. Вроде невинная, но в то же время какая-то подозрительная. Красивая фраза на фоне печали по ушедшей юности – у кого-то явно кризис среднего возраста.
– Я соврала, – быстро сказала я. – Обожаю танцевать. Перетанцевала бы с каждым из собравшихся здесь мужчин… Но не могу, иначе пойдут слухи.
– Понимаю, – удивительно, но таким ответом декан остался полностью удовлетворен. Видимо, потому что он нисколько не противоречил сложившемся в его мозгу представлению обо мне.
“Грязные любовники” тем временем, получив дозу благодарности в виде громких аплодисментов, приступили к следующей, и, как назло, тоже медленной и требующей большой самоотдачи, песне. Яся с Романом распалились не на шутку – у той вообще юбка скаталась практически до самой задницы, она ничего не замечала.
Так, нужно как можно скорее отвлечься от происходящего на сцене: в моем воображении их игра приобретала катастрофический масштаб. Не подмигивания, а пылающие затаенной страстью взгляды, не улыбки – а неистовое желание соединить губы в поцелуе…
А хуже всего то, что музыка и правда была чудесной. Я бы с удовольствием закрыла глаза и закружилась под нее в обнимку с любимым… если бы любимый в этот момент был со мной, а не с какой-то там “Ясей”.