Печать судьбы

– Хм-м, – Герцогиня похлопала меня по плечу. – Ты прав, будет любопытно посмотреть на это. Если правильно направить ее пылкость, она может изменить ход игр. Значит, ты считаешь ее в некотором роде темной лошадкой, победительницей исподтишка?

Я не склонен к полетам фантазии, но слово «исподтишка» вызвало волну образов, которые застали меня врасплох.

Обнаженная девушка, стоящая на четвереньках, смотрит на меня через плечо. Ее медовые глаза горят наслаждением. Волосы перекинуты набок. Шею покрывают следы укусов. Бледная кожа блестит от пота. Руки сминают черные атласные простыни. Она прижимается ко мне. Мои ладони покоятся на ее мягких бедрах, когда я вхожу в нее, чувствуя, как она содрогается на мне.

Из нежного горла вырываются стоны, мольбы о большем.

Мне пришлось проглотить стон, когда тело – и я вместе с ним – напряглось. Я пытался прогнать нахлынувшие образы.

– Герцогиня, можете пустить ее ко дну, если вам так угодно. Вычтите это из моей зарплаты, если вас это так беспокоит, или верните ее капитану лодки и скормите волнам. Это не что иное, как сиюминутный порыв, под влиянием которого я, возможно, поступил опрометчиво. Я проиграл заключенное с Рэйвеном пари, – отступив, я взял ее за руку и склонился. – А теперь, пожалуйста, не переживайте и постарайтесь насладиться этим вечером, хорошо?

Не дожидаясь ответа, я развернулся и покинул ее.

Слава богам за длинную кожаную тунику, иначе каждый вампир в комнате подумал бы, что у меня эрекция из-за герцогини. Мысли о девушке, стоящей на четвереньках, не покидали меня, и я изо всех сил пытался успокоить дыхание, несмотря на растущее напряжение.

Ощущение ее тела под моей рукой было невероятно реальным.

Проклятье. Мне нужно выпустить пар. И поскорее.

Я прошел к главному столу, сел рядом с братом и налил себе стакан кровавого рома со специями, опрокинул его и налил еще. Алкоголь не сильно повлияет на меня, но кровь поможет успокоиться и приглушить потребность, которая терзала мою плоть.

В конце концов, болтовня вокруг начала медленно просачиваться сквозь стук моего сердца.

– Как же повезло, что у нас есть Эдмунд. Он сможет не только очистить нас от мотыльков, но и разобраться с оборотнями, не так ли?

– Воистину, однажды он станет великим королем.

– Да здравствует Король Стирлинг.

Слова, всего лишь слова, и я едва ли понимал их.

Это… это был не я. Когда я лишился представления о том, что меня окружает?

Никогда. Этого никогда не случалось.

Может, меня отравили?

Эта мысль была не нова. Она посещала меня и на аукционе.

Я обернулся, чтобы найти ДюМона. Он был недалеко от нас, на его коленях сидела девушка, и его руки явно блуждали у нее под юбкой. Он не смотрел в мою сторону. Лишь то, что он занят сейчас, не значило, что он не мог подсунуть мне что-то или поручить это кому-нибудь другому. Один большой глоток, сваливший меня с ног, показался бы слишком подозрительным и вызвал бы суматоху, но медленная смерть от мелких глотков, возможно, не вызовет подозрений.

Я уставился на стакан в своей руке. Даже если бы я знал, что хватаюсь за соломинку, это все, чем я мог объяснить эти тревожные ощущения.

Проведя рукой по подбородку, я уставился на еду в своей тарелке и отодвинул ее.

На всякий случай.

Раздражение вспыхнуло с новой силой, и, когда дискуссия перешла к Оракулу и ее последним новостям, я не смог сдержать фырканья.

– У вас есть что добавить, Генерал? – Тереза, Герцогиня Саутвиндских Земель, наклонилась так, чтобы я мог заглянуть в ее декольте, разрез которого доходил до живота, если бы у меня было такое желание. Ее черные волосы были заплетены в прямую корону и усыпаны драгоценными камнями. Не слишком утонченно.

– Я думаю, Оракула сильно переоценивают. Она лишь следует капризам больного и ослабленного короля, – сказал я. – Я не принимаю ее слова за проповедь, как это делают многие. И гораздо больше доверяю фактам и отчетам своих людей, нежели ее… колдовству и сплетням.

Медленный вздох за столом был довольно красноречив.

Я сказал лишнего.

Тем не менее Уилл справа от меня медленно кивнул.

– Да, я тоже частенько об этом думал. Она дает ему ложную надежду, но, пока мы знаем, что это не что иное, как ложная надежда, действительно ли все так плохо? Это все равно что дать умирающему напиться в последний раз. Утешение. Я знаю, что ее слова ничего не значат.

Несколько рук постучали по столу в знак согласия, когда в комнату хлынула череда исполнителей. Акробаты, все люди. Одно время у нас были акробаты из фэйского царства, но после последней войны с ними мы согласились больше не держать рабов с земель Фэйри. Жаль, люди слишком хрупкие для падения с высоты.

Несколько длинных шестов диаметром в два дюйма шли от потолка до пола, и акробаты – хоть я и сомневался, что они вообще обучены – попытались раскачаться на них, сделали несколько сальто…

И упали.

Они выли, когда их уносили со сломанными и искривленными конечностями.

– Им было бы лучше в роли клоунов, – сказал я, осматривая сцену, мой взгляд переместился вправо.

Блеск зеленого платья, изгиб бедер, и я резко опустил взгляд в свою тарелку. Гнев захлестнул меня.

Может, мне самому ее убить?

Но я так легко мог представить, как мои пальцы обвиваются вокруг ее шеи, притягивая, и я накрываю ее губы поцелуем, от которого у нас обоих перехватывает дыхание. Потребность пронзила меня, и я изо всех сил постарался нормально дышать.

Со мной определенно что-то не так.

– Уилл, – сказал я. – Я… – Я не мог сказать – нездоров, он ни за что в это не поверит. – Мне нужно кое-что уладить.

Я встал под его непонимающим взглядом.

– Уже? – он обернулся к остальным за столом с широкой улыбкой. – У кого было пятнадцать минут? Думаю, вы выиграли!

По залу прокатился негромкий смех, но мне были безразличны их ставки, даже если они на меня. Просто еще одна игра, чтобы развлечься и не видеть состояния нашего мира.

Я заставил себя не сводить с него взгляд.

– Ты знаешь, как сильно я наслаждаюсь этими вечерами. Это единственный светлый миг в моей жизни, без которого я не представляю своей жизни. Но долг зовет, – я отрывисто отсалютовал ему, чтобы подчеркнуть тяжелый сарказм, и повернулся, чтобы уйти.

Уилл остановил меня, положив руку мне на запястье.

– Я хотел бы поговорить с вами, прежде чем вы уйдете, Генерал. Наедине.

В любой другой вечер меня это не обеспокоило бы. Но сейчас я ничего не хотел так, как скрыться в своей комнате и принять очень долгий холодный душ, поэтому его потребность поговорить была нежелательной.

– Это может подождать?

Еще один ряд вздохов послышался за столом. Это была уловка, все знали, что мы с братом не соперничали за власть. Но, думаю, остальные члены королевской семьи хотели, чтобы было наоборот.

Какая драма.

Уилл поднял обе руки в воздух, на его губах появилась призрачная улыбка.

– Полагаю, может. До скорого, брат. С замиранием сердца жду нашей встречи.

Я поклонился, приложив руку к сердцу, соблюдая формальности.

– Как пожелаете, мой Принц.

Вот, пусть маленькие королевы-кровопийцы драмы подавятся.

Обеденный зал гудел от болтовни, запаха человеческого страха и даже некоторого желания. Герцогиня поймала мой взгляд, когда я направлялся к двери, и приподняла бровь.

Я даже не моргнул. Двери были возможностью сбежать.

– Генерал.

Я резко остановился и повернулся к ДюМону.

– Тони, – сказал я, намеренно сократив его имя. Уловка Герцогини, которую я время от времени использовал, чтобы поставить людей на место.

Острое лицо Графа скривилось, будто он хлебнул мертвой крови.

– Энтони, – поправил он.

Я смотрел на него сверху вниз, так и не называя его имени.

– Чего ты хочешь?

Его губы дрогнули от моего неуважения.

– Меня просят ответить за дополнительные средства, потраченные на аукционе. Я предлагаю тебе признаться Эдмунду, что это ты купил последнюю девушку. Она обошлась в шесть сотен, если я правильно помню. Ни за что, – люди по обе стороны от него широко раскрытыми глазами наблюдали за происходящим, а уши напряженно прислушивались к разговору.