Страница 34 из 129
- Приятно иметь дело с таким разумным молодым человеком, - сказала тётя Ганна, но деньги пока не взяла.
- Я ещё что-то забыл? – спросил я её и тут же сообразил, хлопая себя по лбу, - документы, да?
Хозяйка кивнула. Я подал ей паспорт. Изучив его, она вернула мне со словами:
- Регистрацию проведём уже в новом году, сейчас всё равно не успеем.
Я согласно кивнул, убрал паспорт и снова протянул ей деньги, которые она на сей раз взяла и в ответ протянула мне два ключа, один от квартиры, а второй от комнаты.
- Постель я уже заправила. Белье буду менять раз в неделю, по субботам. Кухню ты видел, тебе разрешается пользоваться газовой плитой, посудой и холодильником в том числе. В любое время можешь вскипятить себе чай или заварить кофе. При этом я не запрещаю тебе пить чай в своей комнате.
Хозяйка пошла на выход, но в дверях остановилась и обернулась, глядя на меня:
- Я понимаю, что у тебя, как у всякого молодого человека будут подружки. Я прошу тебя не приводить их в мой дом, даже если никого из нас не будет дома. Ни на пять минут, ни на ночь, ни тем более на постоянное жительство. Я сдаю свою комнату только тебе и никому более. Надеюсь на твоё здравомыслие.
- Хорошо, тётя Ганна, я понял, все будет как вы желаете.
На прощание она окинула меня скептическим взглядом и вышла, захлопнув за собой дверь.
Я решил отдохнуть и поваляться на кровати, однако, через пять минут в комнату постучали. Открыв дверь, я вновь увидел Ганну.
- Мы с дочерью сели завтракать и приглашаем тебя присоединиться к нам.
- С удовольствием, - ответил я и пошёл вслед за хозяйкой на кухню. Время было уже половина десятого утра, а я ещё не завтракал.
Тётя Ганна представила нас друг другу и прогнала меня мыть руки. Я пошёл в ванную комнату, но перед этим отправил обеим женщинам магические диагносты. Хотелось, чтобы люди, с кем я собираюсь делить кров, были как минимум здоровы.
Во время завтрака, друг за другом пришли ответы от диагностов. Тёте Ганне было 62 года, её дочери – 40 лет. Здоровье обеих женщин вполне соответствовало их возрасту, но подлечить их не мешало, особенно тётю Ганну. Как обычно, я послушно последовал рекомендациям диагноста, привычно проигнорировав профилактические мероприятия. В результате для каждой женщины пришлось создать лечебный конструкт, который должен был быстро исцелить имеющиеся или начинающиеся болезни.
На завтрак была подана гречневая каша с маслом и подогретый в тостере хлеб с сыром. Юлия Борисовна, так представилась мне дочь хозяйки, пила растворимый кофе со сливками, тётя Ганна пила какой-то травяной отвар (у неё было повышенное давление, надеюсь это уже в прошлом, но она-то этого пока ещё не знает), я предпочёл заварить пакетик чая.
За кофе, Юлия Борисовна поделилась проблемами, возникшими на её работе. Она работала главным бухгалтером небольшого ресторана, и у них произошло ЧП (чрезвычайное происшествие) – серьёзно заболел шеф-повар. Повар был дорогой, за его плечами была стажировка во Франции и несколько дипломов, полученных им на различных международных конкурсах. Сколько ему платили, Юлия Борисовна не сказала:
- Коммерческая тайна, иначе смогут переманить, - объяснила она. И вот, перед самым Новым Годом этот повар, 50-тилетний мужчина, каким-то образом умудрился подхватить пневмонию, и был госпитализирован. Увезли его в больницу вчера на машине скорой помощи, прямо с работы. Позвонили хозяйке ресторана, и она перекинула эту проблему на управляющего.
- А сегодня уже 28 декабря, - сокрушалась Юлия Борисовна, - все столики на Новый Год уже проданы, меню составлено, продукты закуплены, а шеф-повара нет. И кто возьмёт на себя ответственность по приготовлению новогоднего ужина?
Она замолчала, допивая свой чай. Отставив пустую кружку, Юлия Борисовна добавила:
- Сейчас поеду к нему в больницу, нужно с врачом встретиться, поговорить, узнать у него хотя бы предварительный диагноз, что у него и надолго ли.
- А можно, я с вами поеду? – неожиданно для себя самого предложил я. Какая-то не успевшая ещё оформиться мысль кружила на небольшой глубине и не давала покоя.
- Тебе что, заняться нечем? - удивилась Юлия Борисовна.
- Я не успел вам рассказать, что хочу найти работу. Дело в том, что я неплохо готовлю, кулинария – моя давнишняя любовь. Я даже хотел одно время выбрать это занятие своей профессией, но потом решил, что нужно все-таки получить более солидное образование. Сейчас я нацелился на иностранные языки. Профессия переводчика мне кажется более интересной, а кулинарией можно заниматься как хобби. Я не претендую на место шеф-повара, если вы об этом подумали, но я запросто сделаю вам новогодний ужин, вы не пожалеете.
Я вопросительно посмотрел на Юлию Борисовну:
- У вас нет сейчас вакансий?
- А у тебя диплом повара есть?
Я отрицательно покачал головой и сказал:
- Я уже много чего умею, но дипломов у меня нет, ни одного.
- А что ты умеешь?
Я стал перечислять свои умения:
- Водить машину и ухаживать за ней. Смогу даже устранить небольшую поломку. А в автомастерской могу сделать и серьёзный ремонт. Это раз. Далее, смогу оказать первую медицинскую помощь, как медбрат. Это два. Я умею говорить на четырёх иностранных языках и на трёх из них умею читать и писать.
- Подожди, какие языки ты знаешь?
- Украинский, английский и немецкий языки знаю хорошо. А вот на польском языке освоил только разговор на бытовые темы.
- Когда ты только успел? Тебя родители учили?
Я врал легко и непринуждённо:
- Мои родители были записаны в паспорте, как украинцы, но моя бабушка по маминой линии была полькой, и она обучила маму польскому языку. А дедушка по папиной линии был из обрусевших немцев. Ангел – это немецкая фамилия, а не украинская, как можно было подумать. Она произошла от женского имени Ангелика. Папа говорил со мной на русском, украинском и немецком, а мама была филологом и преподавала в университете английский и немецкий языки. В семье мы чаще всего разговаривали на русском или немецком языках.
- Ты говоришь о своих родителях в прошедшем времени, - заметила Юлия Борисовна.
- Они погибли в аварии, нынче летом. Автомобильная катастрофа.
Я сделал печальное лицо.
- Где вы жили? – продолжала допрашивать меня Юлия Борисовна.
- В Харькове. Я решил переехать жить в Россию, не могу там больше жить.
- А отец кем был?
- Хирургом.
- Понятно, - грустным голосом закрыла Юлия Борисовна тему. – Хорошо, Максим, собирайся и поедем.
Пока мы ехали на такси в больницу, я успел скачать всю память Юлии Борисовны, начиная с учёбы в университете. Она закончила экономический факультет 18 лет тому назад, вышла замуж и родила дочь, Яну. Два года назад они с мужем разошлись. Яна осталось жить с мамой и бабушкой. Все эти годы Юлия Борисовна работала бухгалтером и была сейчас хорошим специалистом.
Однако, интеграцию её знаний и умений со своими я решил отложить на потом. Сейчас я задумал скачать память заболевшего шеф-повара, а расплачусь я с ним, вылечив его.
С медицинским регистратором разговаривала Юлия Борисовна, я стоял в стороне и слушал их разговор краем уха, больше глазея по сторонам.
В палату нас не пустили, состояние у больного было тяжёлое.
- Ну, номер палаты хотя бы скажите, - попросила регистраторшу Юлия Борисовна.
- Вы кто ему будете? – спросила та.
- Сослуживцы, он поваром в нашем ресторане работает.
- А, так это повар из ресторана, так бы и сказали сразу. В 233-й палате повар ваш лежит, в коме он.
Потом она рассказала нам, как найти лечащего врача. Мы с Юлией Борисовной договорились, что к врачу она сходит без меня, а я подожду её в зале для свиданий с ходячими больными.
Юлия Борисовна ушла к врачу, а я, накинув на себя полог невидимости, пошёл искать палату, в которой лежал шеф-повар. Про него я знал только его имя – Купцов Семён Фомич и ничего более. Отыскав, наконец, искомую палату номер 233, я просканировал её, стоя за дверями. Внутри находились три человека. Поскольку они не двигались, я решил, что это больные и приоткрыл дверь в палату, затем быстро зашёл и закрыл её за собой, прикрыв себя дополнительно пологом тишины, чтобы не потревожить больных.