Страница 10 из 69
Короче говоря, я подумал, что бросить университет я всегда успею. Как говорил в фильме «Кавказская пленница» товарищ Саахов: "… торопиться не надо…".
Диагност показал мне, что пора выходить из комы и стал возвращать меня к жизни. Первым моим ощущением было ощущение ласковой женской руки, гладящей мою щеку. Послышались звуки девичьего голоса, который тихо говорил:
- Проснись, красавчик. Ты же практически здоровый, тебе только по голове сильно чем-то приложило. Проснись, взгляни на меня. Посмотри, какая красивая девушка за тобой ухаживает.
Я открыл глаза и увидел прямо перед собой внимательно и ласково смотрящие на меня серые глаза, тонкие брови, высокий красивый лоб, красивый небольшой носик, чуть вздёрнутый. А её пухлые губки были такими притягательными, что я подался чуть-чуть вперёд в стремлении дотянуться до них. И мои мысли были услышаны. Девушка в белом чепчике и халате наклонилась и сладко так меня поцеловала, что у меня весь организм мигом пришёл в боевое состояние.
Тут моя сиделка широко открыла глаза и взвизгнула:
- Он проснулся, проснулся!
Она вскочила со стула, на котором сидела и выбежала из палаты.
- Облом! – подумал я, оглядываясь вокруг. Кроме меня в палате были ещё двое больных. Оба спали или были в коме, сразу не различишь. Я отправил к ним свой диагност.
Тут дверь в палату распахнулась, и вошли сразу трое. Впереди шёл мужчина около 50 лет, одетый в синюю врачебную униформу, за ним моя сиделка и медсестра постарше.
Врач посмотрел на показания приборов, к которым я, оказывается был прикреплён, затем достал свой фонендоскоп и прослушал меня. Потом попросил меня сесть и послушал со спины. Удовлетворённо хмыкнул и попросил меня встать. Я встал, мне не трудно. Оказалось, что я лежал голый. Моя сиделка покраснела как помидор, но глаз не отвела. Было видно, что я ей действительно понравился. Старшая медсестра, та даже глазом не моргнула. Мой осмотр продолжился. Они заглянули во все дырки моего тела. Обстукали молоточком мои колени и локти, помахали им перед глазами. Потом выдали халат, и повели на томограф. После томографа, мне выдали несколько бумажек и заставили пройтись по кабинетам специалистов. Я сдал анализы, прошёл флюорографию, с меня сняли кардиограмму, осмотрели с помощью УЗИ. Не забыли покормить меня завтраком и обедом, после которого вызвали из палаты в кабинет к лечащему врачу. Ссадины, синяки и ожоги, как и шишку на голове я себе не заживлял. В отличие от соседей по палате, которых я исцелил, оставив только нескольких повреждений кожного покрова, и вывел из состояния комы.
- В общем и целом, ты, Максим, здоров как бык. На тебе пахать можно. Синяки твои пройдут, ожоги заживают весьма удовлетворительно. Шишка на голове тоже пройдёт. Сотрясение мозга, в результате которого ты впал в коматозное состояние, вот что меня продолжает тревожить.
Врач посмотрел на меня и спросил:
- Потери памяти у тебя нет?
Я пожал плечами:
- Да, вроде бы нет.
- Если тебе нужно, я могу выписать тебя прямо сейчас. Но я бы хотел понаблюдать за тобой хотя бы недельку, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке и с этой стороны тоже.
- Да, нет, пожалуй. Выписывайте прямо сейчас, у меня уже зимняя сессия началась. Сегодня девятое января, а у меня двенадцатого первый экзамен. Справочку только мне на всякий случай напишите для предъявления в деканат.
- Ну, смотри, как скажешь.
Доктор достал уже подготовленную им справку и проставил дату выписки:
- Вот, держи свою справку. И давай договоримся так. При первых же признаках ухудшения состояния звони мне прямо на мой сотовый. Я тебя всегда смогу уложить на пару недель. Я в этой больнице самый главный. Если надумаешь лечиться в своей поликлинике, то передашь лечащему врачу мой номер телефона, а я ему уж сам растолкую, что тут у тебя было. И все анализы твои сегодняшние смогу ему переправить. Ну, всё, давай, бывай здоров.
Он пожал мне руку и выпроводил из кабинета, а я вернулся в свою палату, около которой меня уже поджидала моя бывшая сиделка.
- Уезжаешь, красавчик? - спросила она. – Эх, где мои 17 лет?
- Меня Максимом зовут, - сказал я.
- Лена, - ответила она, подавая мне руку.
- Спасибо, тебе, Лена, - сказал я, целуя её руку. - Будешь в Питере, звони. Я учусь в университете на факультете иностранных языков.
Тут выяснилось, что телефона у меня нет. Я запомнил номер телефона у Лены и пообещал позвонить ей, как только у меня появится эта возможность.
Я одарил её оздоровительным лечебным комплексом номер один (ОЗЛК-1), который почти любой организм приводит в должное состояние. Здесь и укрепление физических кондиций всего организма, очищение его от всяческих накопившихся шлаков, происходит обновление внутренних органов на клеточном уровне, а также укрепляется память, увеличивается количество нейронов и их связей в мозгу, повышается скорость прохождения по ним сигналов. Короче говоря, этот комплекс дарит человеку здоровье и даже улучшает его умственные способности, но они не могут уберечь его от всех невзгод, угроз и опасностей, подстерегающих человека в течение всей его жизни.
- Пошли, - сказала Лена, - мне нужно тебе одежду выдать.
***
Уже через час я был на железнодорожном вокзале и купил билет до Санкт-Петербурга и около 9-ти часов вечера был в своём общежитии. Комната, в которой я теперь буду жить, была предназначена для проживания трёх студентов. Кроме меня в комнате жили два второкурсника, Николай и Олег. Последний был старостой группы и у нас в комнате тоже был старшим. Он после школы успел отслужить срочную в армии и был на год старше своих сокурсников.
Когда я зашёл в комнату, то застал тёплую компанию в составе из своих соседей по комнате и четырёх, неизвестных мне девушек.
Увидев меня, компания оживилась, а Олег спросил:
- А где ты свои сумки оставил?
- Сейчас принесу, - ответил я, коря себя за дурость. Студенты всегда голодны, а тут их товарищ из дома приехал и ничего с собой из еды не привёз. Это нонсенс с их точки зрения, такого не бывает, потому что такого не может быть.
Я вышел из комнаты и прошёл в душевую. Общежитие было устроено по блочному принципу. В один блок входили две жилые комнаты, а также душевая и туалетная комнаты. Одна жилая комната предназначалась для двоих человек, и часто туда селили семейных или аспирантов. Вторая жилая комната заселялась тремя, реже четырьмя студентами.
Закрыв за собой дверь, я просмотрел свои стазис-карманы. Там нашлась и спортивная сумка, и еда. Загрузил сумку едой – колбаса, консервы, печёная курица, кусок буженины, пару банок красной икры, масло, свежие булки, сёмга малосольная, пару бутылок шампанского, одну литровую бутылку арманьяка. Затем подумал, что мне будет нужна и одежда. Вытащил из стазис-кармана добротный чемодан на колёсиках с выдвигающейся ручкой и забил его одеждой. Сунул ещё в этот же чемодан две двухлитровые бутылки красивой формы со стеклянными ручками полусладкого вина с виноградников Крыма.
Со всем этим богатством вернулся в комнату и обнаружил, что девушек стало на одну больше. Во вновь прибывшей девушке я узнал Карину, одну из двух наших соседок по блоку. Вторая соседка, Анжела была уже замужем и училась на последнем курсе аспирантуры. Карина же нынче осенью поступила в аспирантуру и находилась в активном поиске своей второй половины.
***
Воспоминания Максима Лыкова.
Я познакомился с Кариной в октябре прошлого года, когда она только поселилась в нашем блоке. Она зашла к нам, представилась, поздоровалась со всеми за руку. Время от времени мы с ней пересекались то в коридоре, то на кухне, то в очереди в туалет поутру, тогда я галантно пропускал её вперёд.
Это случилось в ноябрьские праздники. Время было послеобеденное, в блоке никого кроме нас не было. Я только что вернулся и решил принять душ. Разделся в комнате и в трусах прошлёпал в душевую. Открываю дверь, и вижу такую сцену. Карина в одних трусиках и бюстгальтере стояла спиной к двери, и стирала что-то в тазике, который она поставила у стенки на табурет. От такой картины у меня перехватило дух. Вид сзади был сногсшибательный, и я завёлся с пол-оборота. Она услышала, не разгибаясь, обернулась и, увидев меня, сказала: