Парад искажений

— Ну, Андрей, не надо столь часто предаваться думам о правильности. Это вредно, ибо, правда — в ваших убеждениях. В чем вы убеждены, то и есть для вас истина.

Андрей Викторович невесело усмехнулся, взглянув на старого еврея.

— А что вы усмехаетесь? Гурам тоже имеет убеждения. И лично я считаю, что разваливать СССР на части — это преступно. А нынешняя ситуация стремиться именно к этому. Я хоть и аполитичен, но я — русский, как ни странно это звучит.

Ткачёв ещё раз усмехнулся.

— Кто-то говорил, что патриотичность — это последнее прибежище негодяев.

Толь негодующе махнул ладонью.

— Не стоит усмехаться над этой фразой, не понимая заложенный в ней смысл. Тот, кто это сказал, возможно, подразумевал совсем иное. Англосаксы те ещё манипуляторы и авторы афоризмов. Но вернёмся к вам, Андрей.

Ткачёв нервно дернул подбородком.

— Гурам Ефимович, а кому понадобилось развалить СССР?!

— Странно, — Толь сжал губы, — что вы спрашиваете. Конечно, англосаксам. Это им очень выгодно.

— Да я не про них, — генерал раздраженно отвернулся. Потом понял, что сам не уточнил свой вопрос, а старик воспринял это буквально. — Кому из нашей партноменклатуры…

— А, вот вы о чём! — улыбнулся Толь. — Да, любому!

— Даже… Андропову?!

— А чем он лучше или хуже остальных? — удивился старик. — Человек вкусил полноту власти, и хочет получить ещё больше. А путь, который его приблизит к «олимпу», может быть разным. К тому же в регионах поднял голову национализм. Регионы проще выкинуть, чем усмирить. А в Конституции СССР записано, что каждая республика имеет право на самоопределение. И замечу — русские в регионах не всем нравятся.

— Это я заметил, — пробурчал Ткачёв.

— Так вот это и используют прежде всего, Андрей. Прийти к власти, обогатиться за счёт неё, укрепить власть с помощью денег… Эти технологии давно известны. А желающих развелось!..

Ткачёв вопросительно взглянул на Толя.

— Да, — энергично кивнул тот. — Слишком узкий сейчас круг людей, допущенных к «большой кормушке». Третий секретарь ОБКОМа не может взять больше первого секретаря, а ведь очень хочется! «Икорное дело», как ни странно, дало противоположный импульс, а не такой, на какой рассчитывал Андропов. А Брежнев слишком мягко реагировал на деяния своей дочки и близких «друзей». Вот эти друзья и взбрыкнулись — пошли на поклон к англосаксам, когда увидели, что Андропов намерен «закрутить гайки». Быть расстрелянным, Андрюша, не все желают, — засмеялся старик. — Вернее, никто не желает. Да и в тюрьме не сахар. Ну, а как воруют, вы, наверное, знаете?

— Да уж!..

Только и сказал Ткачёв.

— Посему выходит, генерал, — Толь причмокнул губами, видимо, не хватало ему торта для беседы, — что борясь с развалом СССР, вы будете бороться с обыкновенным воровством. А это, насколько я знаю, было вашей прямой обязанностью, будучи, работая в милиции. Только, работая в КГБ, вы ловите воров покрупнее, да ещё связанных с иностранными державами.

Андрей Викторович согласился со стариком и, подумав, спросил:

— Что вы можете сказать о Горбачёве?

— Михаиле? Это тот, кто был первым секретарём Ставропольского ОБКОМа? — уточнил Толь. — Странная личность, скажу я вам. Прикрываясь передовыми идеями, на самом деле — мутит воду. Чтобы не быть голословным, я, пожалуй, познакомлю вас с одним очень интересным человеком. А давайте завтра?! Заодно и тортик принесёте…

Ткачёв выходил из дома со смешанными чувствами. Вся эта большая «возня» напоминала некий парад, когда события чередуются, как знамёна. Только под знамёнами почему-то искажаются события.

Генерал вытянул руку, останавливая проезжающее такси. Машина резко затормозила и подкатила к обочине. Ткачёв сел и только хотел назвать адрес, как таксист обернулся к нему.

— Викторыч, не стоит тебе разгуливать без охраны, — Хмель не улыбался, а говорил серьёзно, нахмурив лоб. — Ты не думай, что ЦРУшники какие-то дилетанты, или готовы соблюдать правила. А вот на хвост им ты наступил серьёзно. Кстати, а ты знаешь, что по поручению Андропова в Прокуратуре создали оперативную группу по работе в Узбекистане? И группа будет расследовать не покушение на Брежнева. А ты в Ташкенте хорошо «засветился» историей с отлетом…

— И что?

— А то, Андрей! У Рашидова тоже могут найтись люди для отмщения. Ладно, куда едем? И где ты оставил своих «архаровцев»?

Генерал рассказал агенту про то, что случилось в Измайлово днём.

— Плохи дела, Викторыч, — цокнул языком Хмель. Он вывел машину на проспект и поехал в центр. — Что надо сделать?

— Надо найти Глушко и Ворона. Это срочно. Их в лицо знает только Трофимов и парни… из группы Кума.

— Это те, что с тобой в Ташкент прилетали?

— Да. Но их, тоже срочно, надо на время законспирировать. Да, какое «на время»… совсем. А ещё отправить кого-то в Ленинград собирать материалы на Романова.

— Последнее — не сложно. Ты уж, извини, куратор, но я тут человека в группу взял. Впрочем, ты её видел в операции по ЦРУшнику. Её можно внедрить в окружение Романова. А дядьки Кума её подстрахуют. Вот и конспирация им будет. У Романова в Ленинграде всё схвачено — никто не может без его ведома даже пукнуть.

— А эта…

— Зайка сможет, — предвосхитил вопрос генерала агент. — У неё такая специализация.

— Зайка?!

— Да. Оперативный псевдоним. Ну, связного сам подберёшь. Аристарх-то, неплохо справлялся. Тебе надо его в группу Кума определить, я считаю. С увольнением из Комитета.

— Думаешь, всё так серьёзно?!

Хмель на секунду обернулся. Суровый взгляд агента говорил Ткачёву, что генерал похож на идиота.

— Тебе мало фактов, Андрей?!

Фактов предостаточно, подумал Андрей Викторович.

— В общем, давай звони своему старшине и передай пароль, — распорядился Хмель, прибавляя скорости. — Я найду твоих людей. А ты готовь дядек Кума в командировку.

И он не глядя на генерала, протянул ему станцию связи. Ткачёв удивился.

— Это у тебя откуда?!

— Лиза передала. Она получала станции для отдела. Потом спишешь одну, как разбитую вдребезги при выполнении особо сложной операции. Я соберу тебе какой-нибудь электронный хлам и прикручу бирку от этой станции.

— Ох, уж это Лиза! — недовольно воскликнул Ткачёв.

— Между нами, Андрей… Дурак ты!

Генерал обиделся.

— Это почему?!

— Елизавета — дочка Кудрявцева, если ты не помнишь. А у генерала были такие связи!.. Уж он умел выбирать людей. И вспомни, Кудрявцев преподавал в Высшей школе КГБ. Не воспользоваться этим в данный момент — неразумно.

— Рули давай, — насупился Ткачёв, хотя понимал, что Хмель прав. И надо с Лизой наладить отношения. Вот только как это сделать, не вызывая откровенной близости?

Андрей Викторович отвык от женского общества, да и обстановка не располагала к романтическим встречам.

— А куда рулить, Викторыч?! — усмехнулся агент.

— К ресторану «Пекин». Хочу встретиться там кое с кем…

— Как скажешь, — Хмель включил поворотник. — Я тебя высажу там, а ты давай — звони Трофимову.

Ткачёв уже и забыл про телефон. Схватил станцию и набрал номер в свою машину. Трубку долго не брали. Наконец, осторожный голос ответил:

— Машина генерала Ткачёва. С кем я говорю?

— С генералом и говоришь, Пал Палыч. Скоро к вам подойдёт человек и скажет пароль — привет от Хмеля. Он поможет с розыском Глушко.

— Принял, товарищ генерал, — отозвался старшина. — Тут это… на телефон звонил кто-то с час назад. Назвался Автондилом. Передал, что хочет вас видеть…

— Я понял, Пал Палыч. Спасибо.

1982 Глава 22

Ткачёв не понимал, как Автондил мог узнать его номер в машину, если новые станции он получил только утром.

— Викторыч, в «Пекин»? — вывел его из размышлений вопрос Хмеля. — Или что-то поменялось?

— Нет, нет. Ничего…

Агент, взглянув в зеркало заднего вида, прибавил ещё скорости. Высадив Ткачёва у ресторана, Хмель рванул куда-то по Бульварному кольцу.