Страница 42 из 50
— О, простите! — крикнул Джон, опустив стекло и выглядывая. — Не беспокойтесь! Не пройдёт и десяти минут, как вам всё…
Договорить он не смог, потеряв сознание от точного удара в шею.
Джон очнулся. У него были связаны руки и ноги, и спина привязана к спинке то ли стула, то ли высокого кресла. Он не видел, потому что через плотную черную ткань на глазах было ничего не видно.
— Кто вы?! — закричал он по-английски. — Отпустите меня! Я поданный североамериканских соединённых штатов! У вас будут крупные неприятности!..
— Говорите по-русски, Джон. Вы же умеете…
Голос показался Кэрдайну знакомым.
— В Ташкенте вы очень хорошо изъяснялись. И мы, кажется, о чём-то договаривались. Не помните?
Джон молчал. Он ждал, когда сработает маячок в его машине и в его наручных часах.
— Что же вы молчите, Кэрдайн? Это невежливо.
Пусть надсмехаются, подумал Джон. Это продолжиться недолго. На сигнал маячка прибудут специально обученные люди, и всё будет «окей».
— А, забыл сказать, — невидимый собеседник изобразил озабоченность. — Ваша машина приехала к ресторану «Пекин». А ваши часы сейчас за одним из столиков. На вас «Командирские». Черт возьми, пришлось нацепить вам свои! На время, естественно.
— Что вы намерены сделать? — не на шутку испугался Джон, заговорив по-русски и с трудом сохраняя спокойствие. Если эти люди всё просчитали, то явно не шутят.
— Пока ничего. У меня есть полтора часа, чтобы с вами поговорить. Потом будем решать. Один из сценариев… Вы не приехали в посольство. Там забеспокоились и начали вас искать, но нашли только машину и часы. Тут же ваш посол выходит с гневной нотой в наш МИД. А ему в ответ ваши фото, где вы, Джон, в совершенно непотребном виде — в дупель пьяны и голы, допустим, под утро на проспекте Калинина у здания СЭВ. И, соответственно, отвезены в медвытрезвитель. Так как документов, подтверждающих, что вы гражданин США, не обнаружено.
— Вы шутите?!
— Какие шутки, Джон? Я похож на шутника?
— Я не вижу на кого вы похожи, — озлобился Кэрдайн. — Отпустите меня немедленно!
— Так я продолжу, — собеседник был невозмутим. — В ответ на ноту вашего посла ему будут переданы документы, что Джон Кэрдайн готовил покушение на Леонида Ильича Брежнева в Узбекистане.
— Так это вы?! — узнал собеседника Джон. — У меня тоже есть доказательства вашей подготовки к покушению.
— Ну, ну, Кэрдайн! Нет у вас ничего. Наша встреча в парке — это лишь прогулка со случайной встречей.
— Ага! И на ней вы передали мне покаяние ишана!
— Копию, Джон. Ко-пи-ю… Такую бумажку легко подделать. Кстати, я докладывал руководству о возможности покушения на заводе, и он был вычеркнут из списка посещений. Но ваш протеже Ахмаджон Адылов…
— Хватит! — крикнул Кэрдайн. Он осознал, что русский переиграл его. — Что вы хотите? И снимите с меня этот мешок!
— Нет. Посидите с закрытыми глазами и связанный. Мне так удобней. Зачем вы направили копию покаяния ишана в КГБ?
— А вы не догадываетесь? — язвительно спросил Джон.
— То есть, вы решили нарушить нашу договорённость. А что можно ещё ожидать от ЦРУшника… А вот я намерен привести в действие свой план по доставке вас в медвытрезвитель. Надеюсь, вам понравится.
Джон услышал шаги, будто из помещения выходили. Чёрт, в его намерения не входила ближайшая высылка из СССР, да ещё с возможной отставкой. Да что там отставка! До неё ещё дожить бы!
— Стойте! Ваши условия!
Шаги прекратились.
— Вы честно ответите мне на три вопроса. Это моё условие.
— Почему на три?!
— Ну, не знаю… Три желания… Три орешка… Так получилось, что у меня только три вопроса. Я бы мог вколоть вам некую заразу, чтобы получить правду. Но вдруг вы окочуритесь!
— Что сделаю?!
— Сдохнете. Зараза такая непредсказуемая!
Джон при этих словах чуть не намочил штаны.
— Спрашивайте, чёрт вас раздери! Если знаю, то отвечу. Сами понимаете, что я не всезнайка.
— Понимаю. Итак, первый вопрос. Кто, по вашему плану, должен занять место генсека ЦК КПСС после Черненко? Фамилии…
Джон слегка опешил. По плану вариантов было несколько в зависимости от развивающихся событий. Но вопрос звучал так, будто ЦРУ приводит на пост генсека своего человека.
— Яковлев, — ответил Кэрдайн.
— Фамилии, Джон. Не одна фамилия, а несколько.
— Да откуда мы знаем, кого там выдвинет ваша партийная «мафия». У вас кланов больше, чем на Сицилии кланов мафиози!
— Хорошо, вопрос изменю. Горбачев входит в число людей, которым будет оказана поддержка со стороны США и их саттелитов?
— Это второй вопрос!
Послышался долгий вздох.
— Джон, я вас сейчас ударю…
— Гы-гы… Ой!
Удар в печень оказался точным и весьма болезненным.
— Да! Горби рассматривается нами, как одна из самых удачных кандидатур!
— А теперь второй вопрос. Кто рассматривается, как нежелательная кандидатура?
Джону пришлось подумать. Совсем недавно приходили рекомендации политологов и аналитиков ЦРУ. С ними пришлось ознакомиться всем, кто работал с планом по взаимодействию с СССР.
— Таких кандидатур немного, — начал мямлить Кэрдайн, пока не услышал…
— Джон, я вас ещё ударю.
— Романов, Устинов… Андропов, конечно. Но с учетом того, что Андропов пробился на пост секретаря ЦК…
— Понятно, можете не продолжать. Вы будете «подсовывать» Андропову «своих» кандидатов в его окружение.
— Скорее, мы будем навязывать Андропову некую точку зрения на них. В открытую, как вы выразились, подсунуть, мы не можем.
— Хорошо. Ваши ответы меня устроили. Ответ на третий вопрос вы будете мне должны.
Кэрдайн удивился. Уж он бы воспользовался такой ситуацией сполна. Всё-таки, русские — неисправимые романтики!
— И вот что, Джон. Не вздумайте от меня скрываться и игнорировать. Тогда следующая наша встреча будет последней. Я просто накачаю вас водкой до беспамятства и брошу под лёд Москва-реки.
— А если будет лето? — решил съязвить Кэрдайн.
— Не шутите так! — резкий ответ заставил Джона вздрогнуть. — А вот это вам в назидание…
Могучий удар в лоб чуть не заставил мозги Кэрдайна прилипнуть к затылочной части черепа.
Очнулся Джон в своей машине, припечатанный лбом к лобовому стеклу. Голова болела, и гудело так, будто рядом пробили в чугунный колокол. Капот машины уперся в фонарный столб, а рядом суетились люди в шинелях мышиного цвета.
Открылась дверь, и сквозь пелену в глазах Кэрдайн разглядел озабоченное лицо второго секретаря посольства.
— Джон, как вы себя чувствуете?!
Кэрдайн не смог пошевелить языком. Тот был таким тяжелым, будто к нему подвесили гирю.
Вдалеке стоял Ткачёв и, прищурившись, наблюдал за суетой возле машины ЦРУшника.
"И как мы проглядели всё это! — думал генерал. — Как получилось так, что какой-то наглый американский мальчишка на полном серьёзе говорит, что советский коммунист их карманный игрок?! И нет, это не Горбачёв. Этот не годится… Это кто-то другой. Тот, кто потом приедет в Конгресс США и торжественно скажет — Господа! Я уничтожил для вас коммунизм и Советский союз! Господи, благослови Америку! И это… дайте мне денег".
1982 Глава 21
— Андрей Викторович, как вы уже знаете, то я покидаю пост Председателя КГБ…
Андропов снял очки и, вздохнув, положил на стол. Прищурился подслеповатым взглядом.
В кабинете кроме Андропова и Ткачёва никого не было.
— Так сделать меня вынуждают обстоятельства…
Ткачёв молчал и ждал, когда Юрий Владимирович закончит «вводную» и приступит к изложению дела, но Андропов не торопился. Он крутил очки и тоже чего-то ждал. Или не решался озвучить свои предложения.
— Пока вы будете работать под началом генерала Федорчука. Виталий Васильевич не тот человек, которого я бы хотел видеть на посту Председателя, но так решил Леонид Ильич.
Ткачёв, до этого сидящий бездвижно и сосредоточенно, наконец, кивнул. Мол, понимаю…