Воин Сумрачных гор

– Возможно, – привстав, Ниллин взяла его за руку.

– Приятных снов, – опустив теплые ладони на ее голову, Эйлинан произнес успокаивающее заклинание. – Я тоже пойду спать.

Он повесил на вешалку шерстяной плащ, убрал в шкаф верхнюю фиолетовую тунику и внимательно посмотрел на Ниллин. Она расстелила одеяло, взбила подушки и теперь ждала, когда он уйдет, чтобы переодеться в ночное белое платье.

Эйлинан задул свечу, вошел в свою комнату и плотно закрыл дверь.

Эльфам пришлось задержаться в гостях еще на пару дней. Сбылись худшие предположения Ниллин. С подачи хозяйки трактира весть о ее необычных постояльцах разнеслась по всем окрестностям. Губернатор провинции отправил им письменное уведомление о визите. К прибытию губернатора и его супруги Матильда устроила торжественный вечер, на который пригласила самых высокопоставленных и благонадежных господ и дам.

На празднике Эйлинан вел себя чересчур смело. Он неприкрыто флиртовал с долговязой нескладной губернаторшей, при этом не забывая одаривать увесистыми комплиментами ее престарелого мужа. Особенно эльф нахваливал странное постановление об обязательной посадке между картофельными рядами сорняков для обмана насекомых-вредителей.

Перетанцевав с дамами разных возрастов и сословий, Эйлинан распорядился притащить на сцену древний рояль, долгое время служивший подставкой для комнатных цветов. Словно хирург, он поковырялся во внутренностях инструмента, ясное дело – тайно воспользовался колдовством. Рояль, повинуясь быстрым прикосновениям его тонких пальцев, заиграл так пронзительно и чисто, как не звучал со времени своего создания.

Ниллин была вынуждена исполнить три старинные эльфийские песни под его аккомпанемент. Приемный отец быстро над ней сжалился, или понял, что страдальческое выражение ее лица испортит настроение публике.

Далее последовал сольный концерт Эйлинана. В начале выступления эльф исполнил традиционные баллады, потом он стал разбавлять их шуточными песенками, а ближе к окончанию торжества докатился до человеческих песен “по личным просьбам”, таких, например, как “Мы идем с конем по полю вдвоем”. Под этого самого коня хорошенько наклюкавшийся губернатор вытащил Ниллин танцевать и кругами побродил с ней перед сценой, по-козлиному дергая левой ногой. Гипнотический дар покинул измученную душевными терзаниями девушку, его хватило только на отторжение поцелуя старика.

Провожали диковинных гостей всем поселком. Крайние ящики с оружием и взрывчаткой, обнажившиеся после очередной винной растраты, эльф в спешке забросал подаренными одеялами и подушками из козьего и овечьего пуха, разноцветными шерстяными платками и мужскими шарфами, букетами цветов. Наиболее приятное впечатление от продолжительной остановки в пути сложилось у лошадей Эйлинана. На постоялом дворе они отдохнули и отъелись, да и пуховые одеяла были намного легче, чем бочки с вином.

Глава 8. Страшная тайна

Варя

Дни и ночи пролетали, а обитатели скотного двора ведьмы Пелагеи могли спать спокойно. Ничто их не тревожило, никто им не угрожал.

Юный вампир, жизнь у которого явно не была легкой, больше не приходил: ни за добычей, ни за магической помощью, ни хотя бы просто так, в гости. Варя часто вспоминала о нем. Ей хотелось бы узнать, как он там, у себя в горах, поживает. Но при отсутствии каких-либо известий от него, ей оставалось только утешать себя мыслями о том, что колдовство сработало как надо. У парня по имени Алайни теперь достаточно еды и он полностью здоров, быть может, даже счастлив. Не зря все же она при поступлении в Магическую Академию выбрала факультет народного целительства. Ей удалось вылечить своего первого пациента. Значит, у нее есть шанс в будущем стать хорошей знахаркой – травницей.

Стараясь не думать слишком часто про Алайни, мысли о котором по непонятной причине так и лезли в голову, особенно сегодня с утра, Варя решила уделить внимание своему деревенскому поклоннику, которого тетка, шутя, уже прочила ей в женихи.

– Пойдем на речку, – девушка теребила за плечи Петю, соседского чернокудрого парнишку. – Отложи летающие штуки на завтра.

Не будь ее друг сыном известного в деревне колдуна, Варя испортила бы при помощи заклятия поломки его любимую игрушку – старенький компьютер с игровой приставкой. Его подарили Пете родственники из мира людей.

– Научись терпению, Варя. Как пройду пятый уровень, так сразу пойдем гулять, – Петя шустро вертел джойстиком, сбивая вражеские самолеты. – Осталось совсем немного.

– Ты за неделю не пройдешь свой уровень. Я предвижу. Ты на нем крепко застрял.

– А ты помоги, если ждешь меня на свидание. Подколдуй, раз считаешь себя всемогущей.

– Так будет нечестно, – Варя зашла за его стол и заслонила руками экран. – И с чего ты решил, что у нас будет свидание?

– Потому что пора. Я ведь нравлюсь тебе? – Петин самолет сбили, и игрок скатился на четвертый уровень.

– Вероятно… Очень приблизительно, да… А тебе, выходит дело, нравятся летающие дрыгалки, а не я? – хихикнула Варя, перестав мешать ему вести воздушный бой.

– Не дрыгалки, а истребители, – сердито уточнил Петя. – Я же сказал, остался последний уровень. Пока мне не привезут новой игры, у нас будет достаточно времени для свиданий. Мы и на речку сходим, и в лес.

– В лес я не пойду, – побледневшая Варя махнула рукой на окно. Там вдали, за полем, виднелась зеленая полоска. – В темной чаще страшно.

На самом деле после удивительного превращения она стала мечтать о лесной прогулке. Ей хотелось насладиться скоростью волчьего бега, познать новые ощущения – исследовать звуки, запахи, увидеть поближе скрытных лесных зверей и птиц. В то же время Варя боялась встречи с одним, наверное, злопамятным вампиром в его владениях, хоть и часто переживала за него. Девушка хотела бы пожалеть о нелепом поступке, но едва она представляла свою татуировку на плече вампира, ее пробирал неудержимый смех. Но самым главным было то, что раз Алайни так и не пришел в деревню, значит, ее колдовство по наитию, даже проявившееся в такой странной и забавной зарисовке, все же безупречно работало. Выполняло свою роль – приводить вкусную добычу.

Вестей от “Ангела Хранителя” Варя не получала. Таинственный незнакомец исчез так же внезапно, как появился. Без его советов и защиты она видела себя слабой и беззащитной в темной чаще, полной диких зверей и прочих опасностей.

– Со мной тебе не будет страшно в лесу, – расхрабрился Петя.

– С тобой мне будет еще страшнее, чем одной, – заверила Варя. – Ты даже с нарисованным противником не можешь справиться.

– Я разобью врагов в пыль. Вот дойду до шестого уровня, и отметим победу.

Варя поняла, что сегодня ей не оторвать Петю от компьютера, и поспешила домой.

На подходе к теткиному дому Варя услышала тихий разговор в комнате для обрядов. Ведьма принимала очередного посетителя. Говорил он странно для человека, выдерживал неуместные паузы между словами, то и дело облизывался. Взобравшись на завалинку, Варя прильнула к оконному стеклу и поймала в зеркале напротив окна его четкое отражение.

Пелагея снова принимала вампира. Утренний гость не только не был похож на Алайни, он вообще ничуть не походил на типичного представителя своего народа: лицо белое, как свежевыстиранная простыня, округлые щеки, вздернутый кончик носа, длинные черные кудри… Самым странным Варе показалось в нем то, что его зрительный образ не откладывался в ее цепкой на лица памяти – как морок, как незавершенная картина, постоянно изменяемая художником.

Не боясь поссориться с теткой, подстрекаемая почти что научным интересом Варя пришла в ритуальную комнату.

– Интинай, правитель Сумрачных Гор, – ведьма с подчеркнутым раболепием представила вампира племяннице.

Гость смерил девушку пристальным недовольным взглядом и снова облизал длинные верхние клыки, мешавшие ему чисто говорить по-русски.

Варя бесцеремонно уставилась в его глаза. Мало того, что они были разного цвета – один бледно-серый, другой ярко-зеленый, так еще и посажены были под прямым углом к носу, как у местного человека.