Управленец

Вечер, в таверне неподалёку от «Чёрной лошади»

Азалия нервничала. Постоянно поглядывая в окно снятой комнаты, девушка ожидала прибытия подруги. Истребление целого конвоя не может остаться незамеченным, и убийца почему-то переживала за свою напарницу. Ещё нервов добавлял испепеляющий взгляд сидевшего в углу мужчины, что уже больше часа сидел, смотря в одну точку. Этой точкой была шея черноволосой красавицы, которую он хотел свернуть.

– Дай сюда мой список, – грозно сказал Горий, упомянув отнятый после переодеваний в телохранителя кусок бумаги с именами жертв.

– Это ещё зачем?

– Я впишу туда твоё имя.

От удивления женщина обернулась. Убедившись в серьёзности его намерений, судя по взгляду, она сказала:

– Не выйдет. Я же говорила тебе трижды подумать прежде чем писать, потому что изменить список невозможно. Ни вписать, не вычеркнуть имя нельзя.

– Мне плевать, – всё с тем же чудовищным тоном продолжал он. – Дай… мне… список!

– У меня не было выбора, – скорее раздражённо, чем извиняясь оправдывалась Азалия. – Я не могу допустить провала, иначе он…

Брюнетка оборвалась, а Горий стал свидетелем того, что он считал совершенно невозможным. В её глазах начали поблескивать, отражая пламя комнатных свеч, накапливающиеся слёзы.

– Талльм заключил сделку с моим отцом и тот продал ему всю нашу семью. Я вызвалась служить ему, чтобы он не мучил нас, высасывая наши силы каким-нибудь милосердным способом, и он согласился. Теперь я выполняю его приказы и пока он доволен мной, моя семья не страдает, – прилагая огромные усилия ей всё же удалось не разрыдаться. – Повторю ещё раз: у меня нет выбора и я буду убивать всех, кого потребуется и убью даже себя, если это будет нужно.

Молча переварив озвученное, Горий сказал:

– Как ты можешь быть уверена, что они не страдают? Может он тебя обманывает?

– Боги держат слово, – ответила девушка. – Кроме того, я могу навещать их, когда сплю.

– Но ведь ты не спишь… Они не скучают там по тебе?

– Мне больно на них смотреть и понимать, что я ничем не могу помочь. А время там идёт иначе. Поэтому моих бессонных ночей они не замечают, только присутствие или отсутствие.

– Стоит навестить их, – сказал Горий, подразумевая, что завтрашний день станет для неё последним, и в тот же момент в комнату вошла Гвенет.

Сходу отчитавшись о проделанной работе, она поведала о суматохе, порождённой убийством на дороге.

– Скоро начнут проверки и дойдут досюда. Нам бы поскорее разобраться с делом, да спрятаться на время, – сказала Гвенет. – Какой у нас план?

Подруги уставились на Гория. Тот, тяжело вздохнув, начал рассказывать о цели. Подозрительный и осторожный Эбур практически никогда не покидал пределов своего хозяйства, так как жил прямо там в возвышающихся среди складских помещений и навесов хоромах. Покидать ферму ему приходилось крайне редко. После того, как предпринимателю удалось завоевать уважение и ощутимый вес, он начал проводить все переговоры исключительно у себя. Его постоянным сопровождением был верный слуга и по совместительству телохранитель из старых келеорийских наёмников, а потому просто прикончить Эбура, подобравшись поближе к ещё большему, чем Горий, параноику, будет не так просто. К счастью у Гория был замечательный план.

– Сегодня последний день недели, а значит он будет в четвёртом амбаре. Один, – пояснял управленец. – Есть у него один старый обычай. В конце недели он отправляется в самый большой амбар для пересчёта полученной прибыли и выполнения одного обряда. Каждую удачную неделю он пополняет припрятанный там на чёрный день сундучок. А так как он хочет, чтобы о нём больше никто не знал, то и будет он там совершенно один… Нам нужно всего лишь оказаться там на закате и подождать пока зазвенит золото.

– Ну хоть в этот раз всё гладко пройдёт, – обрадовалась Гвенет. – А добраться до этого амбара проблемы не составит?

– Он расположен на самом краю хозяйства, один забор да с сотню шагов по кустам, и ты там. Его не используют, он пустой, поэтому и нужды в охране нет, – пояснил мужчина и перевёл взгляд на Азалию. Та была чем-то обеспокоена, казалось, в её голову забралось подозрение, но тем не менее она сказала:

– Отлично. Там его и убьём. А теперь все отдыхать, до завтрашнего вечера всё равно делать нечего.

Все трое разошлись по комнате и занялись разными делами. Гвен завалилась на пол и принялась растягивать забившиеся от долгой скачки мышцы, Горий решил прилечь и потушил стоящие на шкафчике возле его кровати свечи. Запах тлеющих фитилей на время перебил смрад старой подушки, видавшей за свою долгую жизнь с полтысячи голов разношёрстных посетителей таверны, но вскоре аромат усталой старости вернулся.

Непрерывно ощущая его на протяжении нескольких часов Горий всё никак не мог заснуть. К тому времени уже были погашены все прочие свечи, а тихие разговоры подруг умолкли.

«Нельзя так делать, нужно им рассказать, – мужчина метался из стороны в сторону. – Нет. Ну и что, что у неё семья? У тех, кого она убила тоже были семьи! Я должен их остановить… Нет, я должен рассказать…».

Горий приподнялся и сел, отказавшись от тщетных попыток уснуть этой ночью. Оглядев комнату, он увидел, как одиноко у окна сидела маленькая фигура.

– О, а ты чего не спишь? – обратилась она к нему.

– А где Азалия?

– Не поверишь, спит, – отвечала Гвенет, показывая в сторону лежащего на кровати силуэта. – Так что говори тише.

Тем временем где-то в пределах тонкого мира

Уже позабытые ощущения управляемого сна охватили тревожную Азалию. Идя по длинному коридору, она понимала, что всё происходящее вокруг является частью личного измерения её хозяина и от этого становилось противно. Преодолев некое подобие врат, она ожидала очутиться среди своей семьи, но вдруг её что-то остановило, и она оказалась посреди просторного помещения с кострами по всему периметру.

Из ниоткуда возник могучий образ хозяина.

В духовном мире языческие боги имеют ещё более внушающий облик. В отсутствии телесной оболочки в виде высокого, наделённого безупречной анатомической и эстетической красотой человеческого тела, Талльм предстал в форме своего внутреннего естества, где к утончённому силуэту добавляется энергетическая мощь, невидимая в обычном мире.

Ощутив на себе подавляющую силу, девушка склонилась перед великаном, затмевающим своим сиянием свет костров. С одной стороны, потому что этого требовала её человеческая природа, трепещущая перед столь могучим существом, с другой – чтобы не смотреть ему в лицо.

– Встань, дитя, – пронзающий до мурашек голос Талльма наполнил всё пространство.

Повинуясь, Азалия выпрямилась и невольно бросила взгляд на бога. Идеальное, словно высеченное из мрамора лицо, охваченное ослепительным светом, было обычным для существ его рода. Однако оттенок света у всех был разным, этот бог издавал сияние темно-красного цвета с чернотой внутри вокруг ярких языков пламени во внешнем круге. Сложное для зрительного восприятия зрелище отлично воспринималось в духовном мире, где совсем не обязательно щуриться, чтобы видеть мелкие детали и не нужно говорить, чтобы быть понятым.

Парализующий страх перед превосходящей во всех смыслах сущностью сковал женщину не позволяя пошевелиться.

– С ними всё в порядке, можешь убедиться, – продолжало говорить божество, сотрясая помещение каждым словом. – А как там Горий? Я надеюсь всё идёт хорошо?

– Да, хозяин. Мы уже на середине его списка, – рапортуя, Азалия опустила голову словно выражая повиновение.

Рука Талльма обжигающе взялась за её подбородок двумя огромными пальцами и нежно приподняла голову обратно. Жуткие глаза бога, в сравнении с которым девушка была ростом с хилого подростка, впились в её душу.

– Ты довольно часто стала прибегать к моим силам. Надеюсь, ты меня не подведёшь, – сказав это он исчез, как и всё вокруг.

Вдруг Азалия оказалась перед небольшим домиком в лесу, возле которого в траве играли две девочки десяти лет. Пустив слезу, девушка не стала отвлекать сестёр от игры в кукол и обогнула здание, где на скамейке сидели родители.