Страница 41 из 101
— Наверное, это конец… — удрученно подумал он. — Значит, я умру в бою!
Приняв отчаянное решение, он попытался встать на ноги, но вдруг чья-то рука схватила его за запястье. Резко обернувшись, он увидел… свою странную милую благодетельницу, которая бесцеремонно прыгала ему в объятия еще пару часов назад.
Она приложила палец к губам и дернула его за рукав, давая знак следовать за ней. Хота замер в нерешительности. Он уже готов был умереть рядом с Четаном, но тот приказал уходить. Что же делать?
Хота приподнялся и выглянул из-за кустов. Четан вступил в рукопашный бой и с поразительной силой отбрасывал многочисленных противников по разные стороны, четкими ударами повергая их в бессознательное состояние. Четан не даром слыл самым сильным воином всего племени. Хота захотел броситься к нему и тоже проявить свою силу и отвагу настоящего воина апачей, но у него резко закружилась голова. Его кожаная куртка уже сильно пропиталась кровью, и дрожь в теле все больше возрастала.
София снова настойчиво дернула его за рукав. Хота немного затуманенным взглядом посмотрел на нее. Может ли он довериться ей? На белом, как луна, лице девушки отражалось искреннее беспокойство и трепет, и он почувствовал, что она действительно на его стороне.
С трудом привстав и чувствуя, что силы все больше оставляют его, Хота почти ползком поспешил за Софией. Очень быстро они поравнялись с небольшой деревянной дверью, спрятанной за листвой плюща. Девушка толкнула дверь и вывела индейца на небольшую безлюдную улочку. Солнце уже взошло, но люди еще не спешили покидать свои дома.
Беглецы миновали несколько домов. Софии пришлось поддерживать Хоту за руку, потому что он все больше слабел. Наконец, завернув за угол, они уперлись в крытую повозку, в которую поспешили взобраться. Девушка уложила индейца на дно повозки, а сама села за управление лошадью.
Хота почувствовал, что они двинулись с места. На него начало наползать состояние дремоты, но он старался ему не поддаваться. Как там Четан? Сможет ли он выжить? Отчаяние и чувство вины начали нахлынывать на юношу. Его губы беззвучно зашептали:
— Иисус, Бог Четана, пожалуйста, спаси его! Прошу тебя! Я знаю, что Ты Великий и что Ты Любящий! Четан тоже всегда очень любил Тебя, поэтому… услышь меня сейчас, умоляю от всего сердца!..
***
Четан догадывался, что ему не спастись. Противников было слишком много, а силы его истощались. Он мысленно умолял Господа спасти Хоту, а сам готовился к переходу в вечность.
Четан до последнего был верен своему обещанию никого не убивать. За годы он научился мастерски отправлять противников в бессознательное состояние буквально одним ударом, поэтому количество поверженных им бледнолицых все больше росло за его спиной.
Привлеченное битвой, в саду собралось все поместье, хотя Джордж Бернс тщетно пытался убедить женщин покинуть сад ради безопасности, но никто не спешил уходить.
Несколько человек держали Четана на прицеле, но Джордж Бернс строго настрого запретил применять огнестрельное оружие, чтобы не навредить своим, а Джон Бернс, доблестный руководитель вооруженных людей, объявил нападавшим, что краснокожий нужен ему живым.
Четан все больше ослабевал. Он смог победить более пятнадцати человек, но с ним отчаянно боролись еще трое.
— Это самый сильный индеец, которого я когда-либо видел, — изумленно проговорил Джордж Бернс. Остальные жители поместья были удивлены не меньше, а женщины испуганно жались друг ко другу, молясь, чтобы индеец был скорее побежден.
Четан сильно устал. Осталось двое нападавших, а также небольшая группа солдат, вооруженных ружьями. Если его сейчас повергнут на землю, он будет мгновенно убит. Оставался только один выход: взятие заложника!
Четан смог увернуться от удара одного из нападающих, а потом выбил из его рук нож. Сделав несколько ловких поворотов, он сумел схватить противника и приставил нож к его горлу.
Жители поместья заволновались и пришли в трепет. Все боялись стать свидетелями кровавой расправы над солдатом. Четан вместе с заложником начал медленно пятиться назад. Шансов на выживание практически не было, но он хотел использовать эту возможность до самого конца.
— Командир, — обратился один из солдат к Джону Бернсу, который хмуро наблюдал за происходящим, — разрешите стрелять в краснокожего, ведь он может перерезать горло Смиту!
— Ни в коем случае, — буркнул Джон, — одного команча мы уже потеряли, а если потеряем и этого, наше задание будет провалено! Нам нельзя разочаровывать начальство! Отправь людей, чтобы устроить ему засаду вдоль стены и у ворот…
— Есть, сэр! — отчеканил солдат и поспешил исполнить приказ.
…Анита все это время находилась в холле дома, и сердце ее безумно стучало. И хотя все жители поместья, включая слуг, давно выскочили в сад, чтобы посмотреть на задержание сбежавших дикарей, Анита не могла себя заставить выйти. Ее сковал сильный страх перед индейцами и держал ее сердце в железных тисках.
Михаэль, как верный пес, крутился рядом, хотя ему не терпелось пойти и взглянуть на происходящее. Но он не смел оставить Аниту одну.
В этот момент в холл вбежала служанка Роза и взволнованно воскликнула:
— Этот краснокожий — настоящий монстр! Он победил в схватке почти всех солдат, а сейчас взял заложника и пытается улизнуть! Один против толпы мужчин — и побеждает! Не даром говорят, что индейцы — это просто демоны во плоти!
Почему-то эти выкрики помогли Аните сбросить с себя оцепенение, и она, резко развернувшись к двери, почти бегом бросилась в сад. Михаэль тут же поспешил за ней.
Анита остановилась позади густой толпы, а потом начала бесцеремонно расчищать себе путь вперед. Почему-то ею завладело странное и сильное желание взглянуть на невероятно сильного команча…
Немного невежливо поработав локтями, девушка, наконец, вышла вперед и устремила взгляд туда, где был эпицентр опасных событий сегодняшнего утра. Она тут же увидела множество солдат, неподвижно лежащих прямо на земле. «Неужели они все мертвы?» — с ужасом подумала она, и острый холодок страха пробежал по ее спине. Чуть в стороне она увидела пятящегося индейца, прячущегося за испуганным солдатом, к горлу которого был приставлен нож.
Люди вокруг перешептывались: кто-то изумлялся недюжинной силе дикаря, кто-то жалел солдата, но все единомышленно желали, чтобы краснокожий был как можно скорее побежден.
Аните стало не по себе. Ее нестабильное эмоциональное состояние постоянно сказывалось и приводило к паническим атакам или волнам неконтролируемой душевной боли. Вот и сейчас ей стало так неприятно и так больно, что ей захотелось убежать и не видеть ничего, но вдруг… индеец немного повернул голову под другим углом, и сердце Аниты буквально остановилось. Она не спутала бы его ни с кем: однозначно это был Четан! Тот самый невероятно сильный команч оказался ни кем иным, как Четаном!
Анита замерла и лишилась дара речи. Четан здесь?!! Откуда? Почему?
Но глядя на множество неподвижно лежащих солдат, которые казались Аните мертвыми, а также видя ужас на лице заложника, которого Четан потихоньку тащил за собой в направлении ворот, Анита почувствовала, что изнутри нее начинает подниматься мощная обида, бунт и невероятной силы гнев.
«Я доверяла тебе, а ты оказался убийцей моей семьи! — гневный голос взорвался внутри нее. — Я полюбила тебя, а ты оказался не достоин моей любви. И сейчас ты снова творишь свои злые дела даже здесь: убиваешь, угрожаешь, ненавидишь!..».
Обида и боль, накопившиеся в ее душе за эти два года, мощным потоком прорвались и буквально лишили Аниту здравого смысла. Она, забыв об окружающих людях и об опасности ситуации, просто сорвалась с места на глазах у изумленных жителей поместья.
Михаэль ужаснулся.
— Мисс Хоффман! Анита! Остановитесь! Там опасно! — выкрикнул он ей вдогонку, но она ничего не слышала.
— Что она вытворяет?!! — грозно крикнул Джон Бернс, а солдаты недоуменно переглянулись друг с другом, не зная, как правильно среагировать на выходку глупой девчонки.