Страница 31 из 101
Анита снова сильно расплакалась. Вот, дура, влюбилась в убийцу-дикаря! Как ты могла, Анита???
— Господи, — рыдая воскликнула Анита, — я не могу его простить! Не могу!
И заплакала еще сильнее. Она рыдала так долго, что у нее не осталось сил. Махнув рукой на все на свете, она просто легла на землю и уснула, совершенно не желая просыпаться.
…Четан бесшумно передвигался по ночным зарослям. Его сердце содрогалось в такт его шагам. Несколько часов назад он вернулся в деревню с намерением открыто перед Анитой извиниться. Он понял, что ему придется раскрыть тот факт, что он хорошо говорит по-английски, но другого выхода не было. Он не мог простить себя за свой безрассудный поступок. Он сильно оскорбил Табо своим запретным поцелуем и, наверняка, очень ее испугал. Он так и не докопался до правды, почему она так сильно боится прикосновений, но, похоже, в прошлом она пережила какую-то трагедию, и это изранило ее душу.
Когда же он зашел в «типи», Аниты там не оказалось. Его пронзила страшная мысль: она не смогла перенести его поступка и убежала! Юноша тут же оббежал всю деревню, и многие жители засвидетельствовали, что видели Аниту спускающейся к реке.
Четан помчался к реке уже в сумерках. Разглядеть следы было почти невозможно, но ждать до утра он никогда бы не стал. Почти сразу же он повстречал Телулу, которая возвращалась из леса, неся в руках корзину, полную съедобных кореньев. Четан спросил у нее, не видела ли она его рабыню. Телула замешкалась с ответом. Она боялась открыто соврать, поэтому, наконец, произнесла:
— Похоже, твоя рабыня украла мою лошадь и убежала…
Телула говорила немного обижено, но Четан сейчас не замечал ничего.
— В какую сторону она пошла? — взволнованно спросил он, и, когда Телула указала направление вдоль реки, тотчас же помчался в деревню за своим скакуном.
Он очень быстро преодолел значительное расстояние. В его разуме пульсировала лишь одна мысль: найти Табо во что бы то ни стало, извиниться и отвезти ее обратно к бледнолицым!
Когда ночь полностью опустилась на землю, он заметил вдалеке отблески небольшого костра. Привязав скакуна к дереву, он поспешил на огонек, ловко и бесшумно маневрируя между зарослями.
Когда же он подошел совсем близко, его сердце предательски сжалось: он увидел, что это действительно была Анита, и она горько плакала. Все его наихудшие подозрения оправдались: он глубоко ее оскорбил и испугал, поэтому она решилась на побег.
Четан схватился рукою за дерево, чтобы удержать равновесие, потому что у него закружилась голова. Безумное чувство сожаления и скорби охватило его душу. Он должен выйти к ней и попросить прощения! Он должен как-то все исправить!
Но вдруг Анита закричала сквозь рыдания:
— Господи, я не могу его простить! Не могу!
Все внутри у Четана оборвалось. Она не может его простить! Это конец! Ему стало так плохо, что он без сил опустился на землю и смахнул с щеки горячую слезу.
«Господи! Что же я наделал??? Вот так я отплатил Табо за ее доброту ко мне! Господи, прости меня!!!»
Обращение к Иисусу разбило последние сдерживающие преграды, и поток слез, который он мог отдать только Богу, хлынул из его глаз, бесшумно заливая смуглое страдальческое лицо.
Они оба рыдали, находясь всего в паре метров друг от друга, но зловещая стена недопонимания стала для них абсолютно непреодолимой. Четан понял, что не посмеет показаться на глаза Аните. Когда ее рыдания сменились беспокойным сном, он стал ее невидимым стражем, а утром, когда девушка отправилась в дальнейший путь, тайно последовал за ней.
Уже к вечеру на горизонте появились очень знакомые очертания. Река поворачивала в сторону, но чуть правее вдалеке показалась Долина Холмов. Сердце Аниты затрепетало и заболело одновременно. Долина Холмов представала сейчас с той стороны, откуда в нее всегда приезжал Четан. Воспоминание о нем заставило ее снова сильно расплакаться, поэтому она посильнее дернула за вожжи, подгоняя старую клячу вперед. Она хотела миновать эту злополучную долину как можно скорее.
Четан провел Аниту до самой Долины Уединения. Он понимал, что теперь ему придется попрощаться с нею уже действительно навсегда.
— Прощай, дорогая Табо, — прошептал он, смахивая неудержимую слезу. Он долго смотрел, как она исчезает за вершиной следующего холма, и ветер играл его длинными волосами, словно пытаясь отвлечь от страшной печали, сковавшей его сердце. Когда Анита исчезла из вида, он развернул своего скакуна и резво помчался обратно в деревню. Бахрома на его одежде и звонкие амулеты вметались вверх в такт движениям лошади, а волосы развевались на ветру, как шелковое покрывало. Четан больше не знал, как и ради чего ему жить. Он решил оставить свое племя и уйти в сторону гор, чтобы навсегда отделиться от людей и провести остаток жизни в полном одиночестве. Это было единственным достойным наказанием, которое он мог придумать для себя.
Господи! Прости меня! Сделай так, чтобы Табо смогла все забыть и была счастлива! Господи, быстрее бы прийти к Тебе!..
Глава 9
Прошло два года…
Михаэль Бернс, молодой, высокий шатен с ярко-голубыми веселыми глазами, вышел из почтового отделения в своем городке под названием Борневилль. Девушки, неспешно прогуливающиеся по улице, бросали на него заинтересованные короткие взгляды и заговорчески что-то шептали. Все в городке знали, что Михаэль был самым завидным и самым красивым женихом во всей округе. Его семья была очень состоятельной и владела несколькими фермами, а также предприятием по изготовлению колючей проволоки, что на тот момент считалось едва ли не самым выгодным бизнесом во всей стране. Их дом отличался огромными размерами и был огорожен высоким каменным забором.
Михаэль галантно приподнял шляпу с короткими полями, приветствуя смутившихся дам, а потом уверенным шагом отправился по магазинам, собираясь прикупить подарков для своих домочадцев.
В его доме проживало немало родственников и гостей: его родители — Джордж и Амелия Бернс, брат по имени Лукас, двоюродные сестры Марианна и София, несколько дальних родственников из Канады, дорогая бабуля Флоранс, а также ее подопечная Анита Хоффман.
Михаэль невольно улыбнулся, вспомнив красивую молчаливую девушку, которая давно покорила его своей загадочностью и потрясающе кротким нравом. Покупая в одном из магазинов дорогое платье, он вспоминал, как впервые встретил ее два года назад в соседнем городке.
Это было потрясающе! Они с бабулей Флоранс ненадолго приехали в тот город решить некоторые вопросы с наследством, и шли по улице, прогуливаясь и строя планы на ближайшее будущее. И тут появилась она: яркая статная индианка в традиционном платье с бахромой, медленно управляющая пятнистым индейским мустангом. Ее осанка была такой величественной, а движения такими уверенными, что Михаэль был ею сражен на месте.
Но что здесь делает дикарка в разгар войны с апачами? Прохожие также оборачивались на нее и испуганно перешептывались. Но вдруг бабуля Флоранс сорвалась с места и резво подскочила к необычной девушке.
— Анита! — воскликнула она, удивив Михаэля еще больше.
— Бабуля Флоранс! — воскликнула в ответ индианка на чистейшем английском, и Михаэль совершенно потерял дар речи. Девушка соскочила с лошади и крепко обняла бабулю. И только сейчас Михаэль обратил внимание, что ее кожа не так уж и смугла, а волосы, хоть и темны, но без характерного для индейцев синеватого отлива.
Бабуля Флоранс повернулась к внуку и поспешила представить ему удивительную незнакомку:
— Михаэль, это Анита Хоффман, я уже рассказывала тебе о ней, помнишь? Анита, — обратилась она к девушке, — это мой внук Михаэль.
Михаэль приподнял шляпу, а Анита безэмоционально кивнула. Он вспомнил это имя: бабуля очень любила рассказывать о жителях своего родного городка, и трагическая судьба хорошенькой Аниты Хоффман давно запечатлелась в его памяти. Так это она настоящая? Михаэль почувствовал, что его начинает распирать невероятное любопытство. Но почему она так странно одета? Она жила у индейцев?