Страница 92 из 117
Девочка опустила голову, явно погруженная в размышления.
- Значит, я родилась пустышкой?
Он грустно посмотрел на ее затылок.
- Твой отец был в печали. Он...очень сильно ждал твоего рождения, и рождение пустого мага повергло не только его, но и всю его семью, в отчаяние. Он восемь лет скрывал твое существование ото всех и самостоятельно искал способ излечить тебя. А потом, не найдя другого выхода, он пришел к Фердинанду и встал перед ним на колени, понадеявшись на его мудрость. Никогда еще глава семьи Невье не вставал перед кем-либо на колени, но Астероп пошел на это ради тебя.
- Тогда...как эта тика связана с моей душой? – спросила обливи.
- Связана не тика, а то, что внутри этого камня. Кто-то из вас знает, а кто-то нет...Милениэль, Спасительница эльфов, когда-то стала жертвой своего отца, и ее оружие было сломано. Однако осколки этого оружия остались. Перед смертью она запечатала их в этой тике и подарила ее Дэмиану, чтобы часть ее души навсегда осталась с ним.
Все повернулись к Хиро, а тот молча смотрел куда-то в пол, словно в его голове всплыл момент смерти возлюбленной старика.
- Значит, Его Величество предложил надеть тику на голову пустого мага? – спросила Рин. Вампир кивнул ей.
- Астероп, как и все потомки Дэмиана, носил эту тику на своей голове, и, увидев ее, Фердинанд вспомнил тот эксперимент, который мы втроем поставили 300 лет назад. Часть души может восстановиться в целую. В случае Хиро душа Дэмиана утекла в Древо Жизни, позже приняв физическое обличие эльфа. Душа Милениэль же, заключенная в тику, смогла найти свое пристанище в пустом сосуде дочери Астеропа. Целых два года он проводил различные ритуалы, которые только мог, чтобы слияние души и тела прошло успешно и намного быстрее, и в итоге...твои волосы и глаза приобрели цвет, и ты проснулась.
По итогу, души Дэмиана и Милениэль поменялись местами – один стал эльфом, а другая – обливи, одним и тем же способом.
- Ты знаешь обо всем этом, но при этом не выходил из леса? – спросила жрица с подозрением. Он же тяжело вздохнул.
- Обо всем этом мне поведал Меголий. Именно он помогал Астеропу в ритуалах, применяя свои знания о древней магии драконов, которая могла восстанавливать духовное триединство* мага.
- Значит, отец помог Мире? – спросила Мия, удивленная сим поворотом.
- Кажется, наш отец приложил руку ко многим нынешним событиям. – нахмурился Хиро. – Это потому что он – один из Хранителей?
Джек нехотя кивнул.
- Это Фердинанд предложил Меголию стать частью Хранителей. Я был против.
- Почему? – спросила эльфийка.
- Его убили, а вы меня спрашиваете, почему я был против? Быть Гестом* – значит иметь секреты, ради которых недруги готовы порвать глотку. Я не особо хотел его смерти, но...как видите, ваш отец был готов к сей ответственности и судьбе. Но...я правда благодарен, что он позаботился о вас четверых.
Сказав это, он мягко улыбнулся, словно действительно был рад этому.
Меголий Эльвинэ взвалил на себя огромную ответственность не только за свою родину, но и за целый мир, приложив руку к судьбе четверых детей, которые оказались связаны с героями прошлого.
- Но...почему я оказалась в том месте...? – неожиданно спросила Мира, возвращаясь к своей биографии. – Я думала...отец оставил меня за ненадобностью...
- Ты так думала, потому что в твоей башке были мои обрывочные воспоминания. – раздраженно почесал затылок Джек. – На деле все обстояло совсем иначе. Каким-то образом...Людвиг Аштэр и совет архимагов пронюхали о тебе и твоей ситуации. Твой отец в тот момент еще не был архимагом, потому ему попросту не оставили выбора. Совет проголосовал за то, чтобы забрать тебя для изучения. «Все-таки ты – единственный случай излечения от болезни пустых магов» - этой отмазкой они прикрылись. На деле они попросту хотели изучить тебя как ту, в ком была душа легендарной королевы эльфов.
- Да как они вообще посмели?! – Мия разозлилась, услышав это. – Она же была маленькой!
- Не просто маленькой. – нахмурился вампир. – Несмотря на то, что тело уже и достигло развития десятилетнего ребенка, она только обрела сознание, а значит была словно младенец. Она абсолютно ничего не знала о мире, о жизни, когда ее закрыли в секретной лаборатории, куда доступ был только у одной группы ученых, состоявшей из семи обливов. То случилось семь лет назад. А вот что происходило там...известно только тебе самой. Ты так ничего не рассказала, когда тебя вытащили оттуда.
Мира опустила голову, поняв, что он закончил свой рассказ, и уставилась на свои руки.
Кажется, теперь ей стоило самой рассказать, что она помнила о своей жизни...
***
«Бездарность»
«И это наследница души легендарной королевы?»
«Иради чего мы здесь застряли с тобой?»
«Твой отец зря тратил на тебя свое время. Хорошо, что теперь наконец-то занялся собой и пытается стать таким же великим архимагом, как твой предок»
Кажется, она слышала эти слова каждый раз, когда видела тех магов. Ее ранние воспоминания были столь темными, что, казалось, она изначально жила в мраке. Ребенок, оторванный от семьи, который, хоть и выглядел достаточно взрослым, но молчал и тупо смотрел на ученых, не понимая, что они говорят и делают. Она сидела на холодном полу, одетая в простое белое короткое платьице, и каждый раз, когда кто-то приходил, она чувствовала страх.
Ее постоянно куда-то утаскивали. Она лишь помнит, как твердая сильная рука постоянно сжимала ее локти и запястья до ужасных синяков и волокла за собой, где ее привязывали к столу и вводили какие-то препараты или колдовали заклинания.
Однако первый раз, когда она увидела магию, запомнился ей навсегда.
Она не почувствовала к этому феномену никакого страха. Наоборот, нечто теплое исходило от искрящейся руки облива, и малышка не могла не изумиться.
Позже, когда ее после неудачных экспериментов снова запирали одну, она смотрела на свои руки и гадала, может ли она создать такое же красивое облачко в воздухе.
Так продолжалось какое-то время. Маленькая девочка продолжала не понимать, что происходит вокруг нее, когда неожиданно, в момент ее одиночества, она услышала добрый голос в своей голове.
«Дитя мое, какую ужасную судьбу я создала для тебя...»
От голоса веяло теплом. Малышка не понимала, откуда он исходил, ведь вокруг не было и души. Но с тех пор этот голос всегда был рядом, и от него она начала узнавать о мире.
Медленно-медленно, она научилась говорить и писать грязью по холодному полу. Когда же она не понимала какие-то слова, в ее голове сами по себе рождались образы, и так и она начала изучать мир, которого никогда не видела.
Что такое небо и солнце, как выглядят цветы и животные. Кто такие обливы, другие расы, как они выглядят и что же за светящееся облачко было в руках тех страшных взрослых – всего за четыре года голос в голове Миры научил ее всему, что должен был знать ребенок ее возраста.
Так и вышло, что днем она страдала физически и морально от действий и слов ученых, а ночью нежный голос успокаивал ее, говоря, что она молодец.
Так ей удалось дожить до 14 лет, когда в команде ученых произошло пополнение.
Эта обливи показалась девочке другой, нежели те страшные взрослые. От нее веяло той же добротой, что и от голоса в ее голове.
Она выглядела нежной и заботливой, относилась к ребенку по-другому, нежели ее коллеги – именно она в тайне от своего команды научила Миру основам магии, помогла создать духовное оружие и практиковала в боевой магии.
Девочка не знала ее имени, но для нее эта женщина стала всем. Голос в ее голове тоже часто повторял, что ей можно верить.
Неожиданно в один день женщина принесла Мире непонятную еду, которой та никогда не видела.
- Что это? – спросила она.
- Это торт. Один добрый дядя просил меня передать его для тебя.
- Что такое «торт»? – снова спросила девочка.
- Это очень сладкая еда, которую любят такие дети, как ты. – улыбнулась женщина. – Сегодня 13 день первого весеннего месяца* – день, когда ты родилась. В этот день детям принято есть торт.