Страница 20 из 60
Джемма расхохоталась:
— Ой, да ладно! Я разговаривала с твоим другом — как там его, Гомес? Пилот. Мне известно, почему ты записался в экспедицию.
— Ой! — смутился я. — А-а…
Она снова засмеялась.
— Не волнуйся, я не расскажу об этом никому из начальства. Возможно, у тебя была не менее веская причина улететь, чем у того же Маршалла или кого угодно. Надеюсь только, что ты понимаешь: это постоянное решение временной проблемы.
— А разве не то же самое говорят про самоубийство?
Она положила руку мне на плечо:
— Пойдем, Микки. Пора возвращаться на станцию. Нам еще нужно побеседовать о Джоне Локке[4].
Впервые меня сканировали для создания будущих клонов на двенадцатый день пребывания на станции «Гиммель». Физическая часть процедуры была предельно простой. У меня взяли образец крови, отщипнули кусочек кожи с живота, сделали пункцию для забора спинномозговой жидкости, а потом засунули в сканер, который в течение трех часов наносил на карту расположение и химический состав каждой клетки моего организма. Когда я вышел, Джемма ждала меня снаружи.
— Надеюсь, у тебя нынче такой день, когда волосы послушно и красиво ложатся без всяких усилий, — заметила она. — Как ты выглядишь сегодня, так теперь и будешь выглядеть до конца жизни всякий раз после визита в бак.
— Так это было одноразовое мероприятие? — удивился я.
— Боюсь, что так, — подтвердила она. — Сканер сжирает страшное количество энергии, а его программа обработки еще неделю будет сортировать полученные данные. К тому же ты только что получил немалую дозу радиоактивного облучения, которая при других обстоятельствах стала бы критической.
— Вот как…
Джемма оттолкнулась от поручня и направилась в глубь коридора. Я последовал за ней.
— Погоди, — сказал я, когда мы добрались до места и остановились. — Что там про радиацию? Что значит «стала бы критической»?
Она посмотрела на меня и печально улыбнулась:
— Сам увидишь.
Процедура копирования личности, которую я с тех пор прохожу регулярно, оказалась одновременно и проще, и непонятнее, чем создание физической копии. Я сел на стул, лаборант надел мне на голову шлем. Снаружи шлем был из гладкого металла, а изнутри утыкан тупыми иглами, моментально вжавшимися в лоб и волосистую часть головы.
— Это щупальца кальмара[5], — пояснил лаборант. — Немного неприятно, но больно не будет.
Позже я узнал, что кальмар — это не только удивительно разумное морское беспозвоночное с древней Земли, но и сверхпроводящий квантовый интерферометр. Надеюсь, вам это скажет больше, чем мне тогда.
Лаборант не обманул, больно не было. Было необычайно странно. Это сейчас плановые сохранения стали для меня рутиной и занимают не больше часа. Однако первое копирование длилось почти восемнадцать часов, а по моему внутреннему времени — и того дольше. Процесс создания бэкапа напоминает лихорадочное сновидение. Перед мысленным взором мелькают отдельные кусочки прошлого — картинки и звуки, запахи и телесные ощущения, — но мелькают слишком быстро, чтобы как-то контролировать их или даже осознать, что именно ты видишь. После первой загрузки в памяти осталось одно: лицо матери, показанное крупным планом. Мама разбилась во время увеселительного полета на флиттере, когда мне было восемь, и я почти не помнил, как она выглядела, но на этом мгновенном снимке она была молодой, полной жизни и невероятно красивой, так что, когда с меня сняли шлем, я плакал навзрыд.
Когда все закончилось, Джемма отвела меня в столовую для персонала станции, усадила за столик и предложила заказать все, чего душа пожелает. А когда я спросил, что происходит, она снова улыбнулась мне грустной улыбкой и сказала:
— Мы празднуем, Микки. Сегодня твой выпускной.
— Правда? — спросил я. — А когда будет церемония вручения диплома?
Она отвела взгляд.
— Как только поедим. Не торопись, спешить нам некуда.
Я до сих пор помню этот час — один из самых странных в моей жизни. Еда была вкусной, хотя ее синтезировали в баке и приготовили в условиях невесомости. Разговор как-то не клеился, но, как позже выяснилось, совсем не по той причине, о которой я подумал. Я знал, что «Драккар» почти готов к погрузке. Верите или нет, но я решил, что Джемме грустно расставаться со мной навсегда и она будет по мне скучать.
Обед закончился, Джемма за него расплатилась, и я подумывал вернуться в свой гамак и поспать. Не то чтобы во время загрузки данных я постоянно бодрствовал, но и отдыхом процедуру не назовешь. Я не устал, просто вымотался, будто из меня вытянули все нервы, а реальность как-то отдалилась, и связь с ней еще не восстановилась. Но когда я двинулся по коридору, Джемма поймала меня за руку.
— Погоди, — сказала она. — Ты забыл? Выпускная церемония.
— Ой, я думал, ты пошутила, — растерялся я.
Она посмотрела на меня долгим взглядом, покачала головой, оттолкнулась от стены и поплыла по коридору в сторону нашей кладовки. Я пожал плечами и последовал за ней.
— Итак, — сказал я, когда она закрыла за собой дверь. — Ты вручишь мне академическую шапочку и мантию, или как это обычно происходит?
И придвинулся к ней поближе.
Я думал, сейчас мы займемся сексом.
Да, я настолько тупой.
На лице Джеммы не отразилось ни одной эмоции, оно напоминало деревянную маску. Из кармана комбинезона она достала какой-то предмет — черный, блестящий, размером чуть больше ладони.
— Что это? — спросил я.
Она направила предмет на меня. У него была рукоятка, как у пистолета, и курносый нос с наконечником из белого кристалла. Впервые за две недели мне показалось, что я снова проваливаюсь в бесконечную дыру.
— Это огнемет, — ответила она. — Малой мощности, поэтому его безопасно использовать внутри станции. Металл он не пробьет, но уничтожит любую органику.
Она взяла огнемет за дуло и протянула мне. Поколебавшись, я взял его в руку.
— Видишь сбоку на рукоятке красный переключатель? Это предохранитель. Сдвинь его вперед.
Я сдвинул. Наконечник загорелся тусклым желтым светом.
— Отлично, — сказала Джемма. — Теперь он заряжен. Осторожнее со спусковым крючком: это выступ возле твоего указательного пальца.
Я повертел пушку в руке.
— Ничего не понимаю, — пожаловался я.
Но она снова печально посмотрела на меня, и тогда до меня дошло.
— Это и есть церемония вручения диплома, Микки. Пришло время доказать, что ты понимаешь, каково это — быть расходником.
Я посмотрел на нее. Она ответила таким же прямым взглядом.
— То есть это не шутка, — произнес я.
— Постарайся все проделать быстро, — посоветовала она. — Отверни голову в сторону как можно дальше, дуло вожми в мягкую ямку ниже затылка, прямо за ухом. Оружие направь немного под углом вверх. Сейчас огнемет настроен на веерный луч. Если все сделаешь правильно, то одним выстрелом вынесешь весь продолговатый мозг и часть мозжечка. Обещаю, ты ничего не почувствуешь. Если промажешь, мне придется доделывать грязную работу за тебя, а мы оба этого не хотим.
— Джемма…
— Это еще не торжественная церемония, — перебила она. — Считай, последний выпускной экзамен. Если ты его не сдашь, уже утром отправишься в челноке обратно на Мидгард, а мне придется начинать все сначала с принудительно призванным расходником. И этого мы тоже оба не хотим. Прости, Микки, но ты сам подписался. Бессмертие имеет свою цену.
Я стал размышлять. Я думал о том, как вернусь на Мидгард в свою убогую квартиру и продолжу жить на жалкое пособие, которого едва хватает, чтобы не помереть с голоду. Как расскажу друзьям, что решил не лететь на «Драккаре».
Думал о пыточной машинке Дариуса Бланка.
— Это ведь все равно что заснуть, да? — спросил я. — Я просто усну, а наутро проснусь у себя в гамаке как ни в чем не бывало?
4
Джон Лок (1632–1704) — английский педагог и философ, представитель эмпиризма и либерализма.
5
От англ. SQUID (Superconducting Quantum Interference Device) — сверхпроводящий квантовый интерферометр, в букв. переводе «кальмар».