Страница 82 из 100
— О «Кулане», — закуривая, ответил Портсон.
— Да, жаль ее. Но... Чем закончилась эта история с вашим «Ньютом»?
— На следующий день я принял его от Джаррота на траверзе Маргейта, — сказал Портсон. — Джаррот спешил вернуться к любимому занятию — тралению.
— Что ж, на вкус и цвет товарищей нет, — философски заметил Маддингем. — Я лично всегда недолюбливал это дело. Но ведь вас специально отрядили присматривать за «Ньютом»?
— Наравне со всеми остальными, — признал Портсон. — Я как раз пересекал Ла-Манш, когда получил соответствующий приказ, ну и последовал за ним. Джаррота весьма заинтересовал курс, которым тот шел вдоль побережья бухты Уош. Он зафиксировал его очень тщательно и заявил, что намерен выяснить, что означают все эти изгибы и повороты.[87] Он, часом, не нарвался на мину, Тегг?
Тегг ненадолго задумался.
— Вчера в шесть пополудни с «Корделией» все было в порядке, — наконец ответил он.
— Рад слышать. Потому что я поступил в точности так же, как Уинчмор: просто пристроился в кильватер нашему приятелю.
— Вы что-нибудь ему семафорили? — оживился Тегг.
— Ни словечка. Он шел, не сбавляя хода.
— Заметили что-нибудь странное? — не унимался Тегг.
— Нет. Похоже, в Ла-Манше он никому не понадобился[88], потом я догнал его на мелководье и отпустил на изрядное расстояние — в точности выполнив ваши ценные указания.
Тегг вновь кивнул и пробормотал какие-то невнятные извинения.
— И где вы его подцепили снова, Маддингем? — продолжал Портсон.
Маддингем фыркнул.
— К северо-западу от того места, где вы его оставили. Он шел на всех парах к Северному проливу[89] и смердел, как взбесившийся таксомотор. Позавтракать мне было нечем; мой кок свалился с приступом морской болезни, а с ним и четверо остальных матросов.
— Представляю себе эту встречу! Вы наверняка выпалили из пушки поперек его курса с требованием остановиться?
— Ничего подобного. Во всяком случае, на сей раз. Я просто подал ему сигнал «лечь в дрейф». Я даже не успел подойти к борту, а он уже держал все бумаги наготове. Понимаете, — умоляюще проговорил Маддингем, — я ведь еще новичок в этом деле. Боюсь, я был с ним не так вежлив, как следовало бы. Но надо же считаться с тем, что мне не удалось позавтракать!
— Он потом утверждал, что Маддингем подошел к нему, ругаясь как сапожник, — пояснил Тегг.
— Наглая ложь! На самом деле все было не так. — Маддингем повернулся к Портсону. — Я поинтересовался у него, куда он направляется, а он ответил, что на Антигуа.[90]
— Эй! Просыпайся, Уинчмор! Вы рискуете пропустить кое-что весьма любопытное. — Портсон локтем подтолкнул Уинчмора, который уже почти готов был сползти со стула.
— Я в порядке! Я в полном порядке! И уже проснулся, — спросонок отозвался Уинчмор. — Я слышу каждое слово.
Маддингем тем временем продолжал рассказ:
— Я сказал ему, что этим курсом он никогда не попадет на Антигуа...
— Антигуа, Антигуа! — Уинчмор протер глаза. — Жила-была юная невеста на Антигуа...[91]
— Ш-ш! Тише! — разом зашипели Портсон и Тегг.
— Почему? Эта история вполне ничего себе. Так вот, эта невеста сказала своему жениху: «Какая же ты свинья, малый!»
— Да замолчите же вы! — проворчал Маддингем и продолжал: — В общем, он заявил мне, что ему пришлось отклониться от курса из-за плохой погоды и неполадок в машине, поскольку у него новый и еще необкатанный дизельный движок. Мне показалось, он был со мной вполне откровенен.
— Как и со мной, — заметил Уинчмор. — В точности, как великосветская леди. Надеюсь, папаша вы тоже проявили себя истинным джентльменом?
— Я поинтересовался, что у него в трюмах, и он удовлетворил мое любопытство.Там оказалось около пятидесяти тысяч галлонов топлива — якобы для его новой дизельной машины, плюс сколько-то тонн угля. Он заявил, что топлива ему как раз хватит, чтобы добраться до Антигуа, а уголь он взял для балласта, поскольку рассчитывает вернуться обратно с грузом копры и пальмового масла.
Когда он покончил с объяснениями, я поинтересовался, не принимает ли он меня за круглого идиота. Он ответил: «Я еще не решил!» — и тогда я сказал, что ему придется проследовать со мной в ближайший порт, где мы и решим, что с ним делать дальше. Он заявил в ответ, что судовые документы у него в полном порядке, а полученные мной от начальства указания — обратите внимание! — заключаются главным образом в том, чтобы не осложнять международные отношения. Поскольку таких указаний я не получал, то взял на себя смелость возразить ему — исключительно вежливо, заметьте, о чем и дал показания на последующем дознании.
Шкипер этот оказался невысоким человечком с седой бородкой и в шотландском берете с лентами на затылке. Во время всего разговора он усердно орудовал зубочисткой, ковыряя в зубах. И вдруг, вообразите, он мне говорит: «В последний раз, мистер Маддингем, мы встречались с вами на пути в Карлсбад. Мы ехали в одном купе, вы жаловались на высокое давление, а потом мы с вами бросили жребий, кому достанется верхняя полка. Не кажется ли вам, что человеку вашего возраста не к лицу пиратствовать таким вот образом?» Однако мне так и не удалось вспомнить его лицо — должно быть, один из случайных попутчиков. Я ответил на этот его выпад, что занимаюсь своим делом не ради забавы, а исполняю свой долг, и приказал ему следовать в порт. Тогда он говорит: «Предположим, я откажусь, что тогда?» — А я ему: «Тогда пущу вас ко дну!» Да-а, скажи мне кто-нибудь прошлым летом, когда я получил патент на офицерский чин вместе со своей «Хиларити», что уже этой весной я буду готов без колебаний... Бог ты мой! Это же чистое безумие, верно?
— Еще бы, — согласился Портсон. — Зато забавно.
— Не вижу здесь ничего забавного, но от этого не легче. Короче говоря, он не стал возражать. Правда, предупредил меня, что будет жаловаться на мое самоуправство и постарается, чтобы я был соответствующим образом наказан, а я, в свою очередь, предостерег его, чтобы он держался не далее как в двух кабельтовых от меня и не вздумал отклоняться от курса.
— Отклоняться от чего? — сонно переспросил Уинчмор.
— От курса! — рявкнул ему в ухо Маддингем. — И даже не думал пытаться удрать, так как при малейшем подозрении я всажу в него залп и потоплю к чертовой матери. Но при этом, повторяю, я был исключительно вежлив. Клянусь честью, Тегг!
— Уж кто-кто, а я верю вам. Еще бы я не верил, — отозвался тот.
— В общем, я отконвоировал его в порт — и там впервые столкнулся с нашим мистером Теггом. Оказывается, на берегу он олицетворяет собой само Адмиралтейство.
Невысокий человечек согласно кивнул, по-прежнему часто мигая.
— Адмиралтейство действительно имеет такую честь, — любезно сообщил он.
Маддингем сердито развернулся к остальным.
— Понимаете, я был страшно доволен собой и даже, в некотором смысле, гордился тем, что сделал. А как поступили они, а? Учинили надо мной военный трибунал...
— Мы называем это дознанием, — вмешался Тегг.
— Не вы сидели на скамье подсудимых. Меня, повторяю, отдали под трибунал, чтобы выяснить, сколько раз я обругал скверными словами бедного несчастного нейтрала, почему не клал ему в постель грелку на ночь и не укрывал одеяльцем до подбородка. Вот вы смеетесь, а со мной обращались, как с мелким карманником. Там были два тупоголовых штатских юриста и этот негодяй Тегг, прикидывающийся овечкой. Моего нейтрала защищал продувной адвокатишка, сделавший из меня посмешище. Он припомнил даже то, что нейтрал наболтал ему о моем давлении и поездке в Карлсбад. Вот что я получил, предложив свои услуги стране в этот трудный для нее час! И это в моем-то возрасте!
87
Вероятно, судно-нейтрал следовало столь необычным курсом, огибая минные поля, известные его капитану, но неизвестные британским патрульным судам.
88
То есть ни одна подводная лодка не нуждалась в пополнении запасов топлива.
89
Северный пролив — пролив между островами Великобритания и Ирландия.
90
Антигуа — остров в Карибском море, удаленный от места описываемых событий примерно на три тысячи морских миль.
91
Об острове ходило множество шуточек и анекдотов разной степени пристойности. Уинчмор просто вспомнил один из них.