Длань Судьбы

– Не успели.

… Лууна… Типография Креолиса…

Такое со мной случалось не впервые. Крайне редко по метке Судьбы из божественного чертога поступали знания. Чаще всего они были неясные, нечеткие и ощущались догадками и повышенной интуицией. Как только я занесла ногу на первую ступеньку лестницы, ведущую к кабинету подозреваемого Мароном Господина Юзвеса, на все мои красные линии обрушилось чувство. И чувство это кричало о том, что время безвозвратно ушло.

Я озвучила свои ощущения вслух, но Марон не успел ничего ответить на мои слова. На верху лестничного пролета раздался громкий хлопок дверью, а затем послышались шаги бегущего в нашу сторону человека. Спустя мгновения на нас вылетел взволнованный молодой мужчина в строгом синем костюме и офисном галстуке. Он пошатывался, держась за голову и ероша свои тонкие, серые волосы, и панически завывал:

– Боги-и-и! Ужа-а-ас! Катастро-о-офа! Мертв!

В считанные мгновенья молодой человек оказался перед Мароном, но, не замечая ничего вокруг, он даже не остановился перед перегородившим ему путь мужчиной с тростью. Юноша был полностью погружен в случившуюся беду.

– Стой! – негромко, но властно приказал Марон.

Вторя его словам, Алсо и Дипер очень внушительно зарычали, тем самым возвращая воющего мужчину в реальность. Он сразу обнаружил перед собой препятствие в виде всей нашей компании. От испуга юноша попятился назад, но Марон перевел его внимание на себя.

– Что случилось? – спросил мой спутник.

Я тихонько встала поближе к нему. Безопаснее всего было за спиной у этого сурового мужчины. Он хоть был злом, но злом уже известным.

– М-м-мертв, мертв, мертв! Госпо-по-подин Юзвес м-м-мертв… – все повторял и повторял шепотом молодой человек.

Марон уверенным движением достал из внутреннего кармана своего модного пиджака удостоверение и представился:

– Следователь Марон Грун. Давай, парень, иди и показывай, что у вас тут приключилось…

Молодой человек помахал головой из стороны в сторону, словно собака, и на его лице проявилась безысходность, но следователя Марона Груна таким не проймешь. Один из псов оглушительно гавкнул, поторапливая медленно соображающего человека, чем заслужил легкую похвалу своего хозяина – тот ласково провел ладонью по лобастой голове. Юноша разморозился и поплелся в обратном направлении.

Марон быстро выудил откуда-то из вместительного пиджака небольшой блокнот, быстро начиркал записку и отправил ее вместе с огнем.

Любопытство – жуткий порок, но я не удержалась и подглядела, что же он там такого настрочил. Судя по торопливо написанным словам, тайный служащий Короны поставил в известность местный отдел расследований о том что он, Марон Грун, с этой минуты является следователем из их участка. В дополнение он просил в ультимативной форме срочно прислать в типографию группу из служебного участка, чтобы исследовать место убийства. Вот так все просто у Марона: раз – и готово. Какой же большой властью наделен этот человек?

Когда последняя искорка пламени забрала послание, Марон пробормотал, обращаясь ко мне:

– Лууна, у тебя нос растет, как у самой любопытной…

И, не оборачиваясь, Марон направился вверх по лестнице за юношей, при каждом шаге заметно опираясь на трость.

– Если ты думаешь, что мне за это стыдно, то ты ошибаешься, – прошептала я ему в спину, не отставая от него ни на шаг.

– Что ты, я уверен, что это чувство тебе не знакомо… Будь аккуратней! – все-таки предупредил он меня и тихо свистнул своим собакам.

Один из псов после команды своего хозяина теперь шел вплотную к моей юбке в горох. Кажется, у меня появился защитник. Странно, но после открытого беспокойства за мою безопасность от этого подозрительного мужчины в грудной клетке разлилось тепло и захотелось улыбнуться, но как-то обстоятельства не располагали идти, широко улыбаясь. Второй пес таким же способом устроился рядом с Мароном, которому удалось меня удивить.

На втором этаже книжного магазина располагалась приемная владельца типографии – Господина Юзвеса и проход в саму типографию. Старик-продавец правильно сказал, что здесь невозможно потеряться, каждая дверь имела табличку с обозначениями.

Дверь, ведущая в кабинет Господина Юзвеса, сейчас была настежь открыта. Только что там скрылся беспокойный молодой человек, и мы сразу же зашли за ним в кабинет. Я вошла самой последней, и мне открылась чрезвычайно отвратительная, вызывающая ужас картина, к которой я не была готова. Тошнотворный ком подкатил к горлу, и я почувствовала вкус противной горечи во рту. Я была вынуждена закрыть свои глаза, а рот прикрыть рукой, чтобы не испортить ковер в приемной. Мне пришлось глубоко задышать, чтобы успокоиться.

Марон, сообразив, что от открывшегося вида меня в лучшем случае может начать мутить, резко развернул обратно к двери с грозным окриком:

– Не смотри!

Но, несмотря на его слегка запоздалые действия, вряд ли мне удастся когда-нибудь забыть вид мертвого толстого мужчины. Его тело все еще по-королевски восседало на кресле за рабочим столом, голова была запрокинута, рот неестественно раскрыт, а из него вытекала мерзкая желто-зеленая пена. Она дотекала до его выпирающего живота, оставляя за собой мокрые отвратительные пятна на богато украшенной вычурной красной ткани костюмной тройки. Потускневшие глаза мертвеца напоминали рыбьи и пугали не меньше, чем вспененные слюни. Напомаженные темные кудри, усы и толстая золотая цепочка от карманных часов выглядели до того нелепо, что создавалось впечатление нереальности, абсурда, чьей-то злой шутки…

Для того чтобы не смотреть в сторону тела, я старательно осматривала обстановку кабинета. Здесь стояли всего лишь один стеллаж с пронумерованными подшитыми папками и два рабочих стола. Одно рабочее место было занято некогда живым Господином Юзвесом, а другое, вероятно, принадлежало испуганному молодому человеку, который, скорей всего, являлся секретарем или помощником владельца типографии. Все бумаги на столе молодого мужчины были очень аккуратно сложены, все писчие принадлежности располагались на своих местах, что вызывало сомнение в том, что секретарь, либо помощник, работал этим утром.

– Рассказывай! – голос Марона отвлек меня от изучения обстановки. – Для начала тебе следует представиться.

– Меня зовут Ро-ро-рональд Прампер, но все к-к-ко мне обращаются п-п-просто Рони. Я п-п-помощник Госпо-по-подина Юзвеса, его правая рука, с-с-секретарь, все в одном л-л-лице, – нервно заикаясь, проговорил молодой человек.

Я не оглядывалась, чтобы в поле моего зрение не попал труп, но старательно слушала, как Марон медленно обходил кабинет, что-то искал, осматривал. Тем временем одна из собак принюхивалась, а другая до сих пор терлась об мою ногу.

– Как ты обнаружил тело, Рони? – задал вопрос Марон.

Помощник Жоржа Юзвеса тяжело вздохнул и стал рассказывать, тщательно стараясь успокоиться и не заикаться:

– Сегодня утром у Г-г-господина Юзвеса была н-н-назначена всего одна встреча, я так понимаю, с В-в-вами. Я попросился прийти сегодня несколько позже обычного – прямиком к-к-к Вашему приходу. Обычно я прихожу строго к в-в-восьми утра, но сегодняшнее ут-т-тро было исключением. Я заранее отпросился у Господина Юзвеса, он был в к-к-курсе моей задержки. Стоило мне з-з-зайти в кабинет, к-к-как я сразу увидел Господина Юзвеса в таком ж-ж-же положении, как и сейчас. Я так испугался, что побежал вниз, а т-т-там уже столкнулся с В-в-вами и Вашими с-с-собаками.

– Как ты вошел в кабинет? Мы были в книжной лавке, ты не проходил мимо… – спросил Марон.

– Н-н-ну я всегда прохожу через т-т-типографское помещение, там уже вовсю кипит работа, в от-т-тличие от книжной лавки, та отк-к-крывается на час позже. В этот раз я п-п-прошел так же, п-п-по привычке, – ответил ему Рональд.

– Для чего тебе понадобилось прийти позже? – продолжал свой допрос службист Короны.

Я слышала, как его трость глухо стучит по ковру приемной, подтверждая перемещение по кабинету.