Солянка

Впрочем, с улицы еще доносился их писк, да и в самом здании, еще слышался их топот и протяжные крики. Но Третьего и остальных, это не особо волновало. Видя мою неуверенность, Пятая мне подмигнула и легко подтолкнула меня своим плечом.

— Не бойся. Тушканы трусливые, в одиночку не нападают. Опасны они, когда собьются в стаю, но сейчас они на это не способны.

Я в этом убедился, когда мы начали осматривать второй этаж. Тушканы, которых было немного, едва завидев нас, бросались убегать, сквозь те многочисленные ходы, которые они успели проделать в дверях и стенах. Мы прошли по второму этажу, заглядывая в каждую комнату, и в ходе нашего осмотра, я смог убедиться, что раньше в этом доме жил действительно богатый человек. Мебель, хоть и была подпорченной, но выглядела дорогой, при этом, предметы интерьера сочетались между собой.

Окончив осмотр, мы спустились на первый этаж. Тушканов стало больше, но и тут они разбегались, едва завидев нас. Заняты они были в основном тем, что дрались между собой, за право занять какое-либо укромное место. Первый этаж, мы прошли так же быстро, как второй, не обнаружив ничего интересного. Вернувшись к центральному входу, мы приготовились выйти во двор.

Расслабленное настроение у всех, тут же сменилось. Оружие, которое до этого у всех висело на ремнях, моментально переместилось в руки. Я не стал отставать и тоже достал пистолет. Третий перестроил нас в боевой порядок, заняв место впереди всей группы, по центру разместились я и Пятая, а боец, которого называли Седьмым, замкнул наш строй. Мы осторожно вышли на улицу, на которой было довольно пасмурно, вдобавок, время уже приближалось к вечеру. Шел мелкий и холодный дождь, все тут же надели шлемы, а мне осталось лишь завидовать им, пытаясь натянуть капюшон так, чтобы капли дождя не летели мне в лицо, при порывах ветра.

Первым делом, Третий направился к тому месту, где находился корпус. Подходили мы осторожно, направив на него все наше оружие, но тот по-прежнему сидел без движения, окруженный своей сферой. Поняв, что нам ничего не угрожает, мы слегка расслабились, опустили оружие и принялись разглядывать окружающую нас обстановку. Впрочем, по сторонам больше смотрели другие, мое же внимание больше привлек корпус. Меня поразила схожесть строения его тела, с телом человека. Это заметила Пятая.

— Говорят, их разводят где-то в глубине зоны. Или разводили, а потом они смогли бежать. Во всяком случае, ученые не смогли найти способ, как такие существа могут размножаться самостоятельно. Да и мало их, крайне редко встречаются, нам можно сказать «повезло».

Пятая показала жестом кавычки, а я перевел взгляд на Третьего. Тот был занят изучением той сферы, которая окружала корпуса. Потыкав в нее подобранной палкой, он обнаружил, что сфера чем-то напоминает стекло. Довольно хмыкнув, Третий достал гранату, а затем вырвав чеку, присел и принялся возиться с ней у основания сферы.

— Что ты делаешь? — Поинтересовалась Пятая.

— Да общался я как-то с ветеранами, которые этих корпусов ловили для ученых. Так вот, они мне рассказывали про эти сферы, мол бывает так, что если не убили сразу корпуса, а сильно ранили, то они могут таким способом себя защитить от добивания. Но рано или поздно, сфера исчезает и тогда корпус вновь уязвим. Так вот, ветераны, если не могли утащить с собой раненого корпуса или у них не было времени, чтобы подождать и добить, обкладывали сферу гранатами. Принцип простой, сфера твердая, в нее упирается чека. Как только сфера исчезает, сразу слетает чека и бум!

Третий закончил возиться и поднялся на ноги. Затем перехватив дробовик, направился к бане, жестом указав нам, чтобы мы продолжали движение. Попутно он продолжал говорить.

— Проверим рассказы ветеранов, да и заодно всегда будем в курсе, что корпус вернулся в наш мир, граната по-любому взорвется.

— Если ее не сковырнет какой-нибудь тушкан. — Ехидно заметила Пятая. На что Третий лишь пожал плечами.

— Насколько я вижу, они не рискуют подходить к нему в пределы видимости.

Это было верно, пока мы ходили вокруг корпуса, я не заметил не одного здорового тушкана. А те, которые валялись раненые или искалеченные, пытались уползти подальше, несмотря на все свое истощение. Почему-то от этого наблюдения меня передернуло, я с омерзением подумал, как должно быть неприятно, когда тобой управляет кто-то другой, а ты лишь его послушная кукла, которая и моргнуть не может, без повеления кукловода.

Мы подошли к зданию бани, которая уже была ранее местом одного сражения, теперь там вновь шло сражение, на этот раз между тушканами, которым явно понравилось это здание. Впрочем, едва завидев нас, тушканы бросились врассыпную. Внутрь заходить мы не стали, ограничившись лишь внешним осмотром. Это заняло немного времени и далее мы отправились на задний двор.

Тут было тоже тихо, а потому Третий оставил меня приглядывать за тылом, Пятую и Седьмого отправил проверить сараи, а сам направился к забору, чтобы посмотреть, что находиться за ним. Бойцы разошлись и хотя все они, были рядом, мне стало несколько не по себе. Внезапно я понял, насколько я не защищен против местных опасностей. Я покрепче сжал пистолет, пытаясь успокоится. Чтобы сбить волнение, а так же унять дрожь, которая меня охватила, я принялся расхаживать вперед назад, внимательно оглядывая округу.

Со стороны сарая донеслась матерная ругань, а затем оттуда выскочила стая тушканов, которых спугнули бойцы. Стая сначала заметалась, а потом бросилась врассыпную. Один из тушканов побежал в мою сторону, я остановился, не зная, как поведет себя эта тварь. Когда зверушка приблизилась поближе, я заметил, что у нее отсутствует один глаз, причем потерян он совсем недавно.

Наверное, именно поэтому, зверушка и бежала в мою сторону, поскольку просто не видела меня, своим единственным глазом. Но когда до меня оставалось метров пять, тушкан повернул голову и наконец-то увидел меня. Завизжав, тушкан подпрыгнул, перевернулся в воздухе, а затем бросился в другую сторону, оглядываясь на меня, своим здоровым глазом. И тут ему вновь не повезло, поскольку теперь он бежал прямо в бассейн. Дождь закончился, но вокруг бассейна, еще было небольшое облако тумана, которое скрывало его. В последний момент, тушкан очевидно понял свою ошибку, попытался остановиться, но не успел и упал в «кисель».

Хлопнул сильный электрический разряд, после чего в воздухе запахло паленой шерстью и горелым мясом. Кисель еще бурлил, а я подошел поближе, желая посмотреть, остались ли от тушкана хотя бы кости. И тут я и заметил то, что мгновенно заставило меня позабыть о тушкане. На дне бассейна, под толщей киселя, лежали останки сейфа. Мой мозг принялся лихорадочно работать, а потом выдал мне информацию о том, что в большинстве сейфов, под слоем внешнего металла, зачастую есть слои из не металлических материалов. Это может быть что угодно, песок, бетон, не столь важно, главное, чтобы этот наполнитель плохо проводил тепло и был негорючим.

Вот тот сейф, который мы с Пятой скинули в бассейн, был как-раз из таких сейфов. И именно сейчас, на дне этого бассейна, лежали те самые останки, которые не были металлическими. Хуже всего, что лежали они не развалившись в бесформенную кучу, а сохранили прямоугольную форму. Возможно, тот кто увидит эти останки в первый раз, и не поймет сразу, что он видит или просто не предаст это значения. Но вся проблема была в том, что мы находились в составе группы, которая пришла на поиски именно этого сейфа.

Сегодня и завтра, Первый будет занят осмотром ящиков на чердаке, затем он спуститься на второй этаж. Там еще много мебели, но по факту, осмотр там не займет много времени. А следом он начнет осматривать двор. Заглянет ли он в бассейн? Лично у меня не возникало сомнений, что заглянет обязательно. И обнаружит тот самый сейф, который он так ищет.

Что будет дальше, у меня сомнений не возникало. Пятая и я, моментально попадем под подозрение. На крыше есть свежие царапины, которые укажут, что сейф тащили совсем недавно. Отвертеться мы не сможем, тут совсем без шансов. Другой вопрос, как с нами поступят, впрочем, мысль о том, что нас просто пристрелят, была весьма привлекательной, по сравнению с тем, как можно поступить с людьми, будучи в большинстве и без всякой степени ответственности за свои поступки.