ОТРЯДО. Ю. Проценко

– Все чётко знают, что нужно делать. Кому хронометраж снимать с технологических операций, кому анализировать организацию рабочих мест, кому логистику мониторить… Народ у нас вполне грамотный и подготовленный. Справимся. Москвич тоже тёртый. А уж мы-то с вами, Владислав Михайлович, специалисты-то каковы…

– Практически международного уровня,– иронично поддержал Маркунин.

– Именно! – воодушевлённо воскликнул Чамкин.

– Тогда давай подробнее насчёт моей позиции.

А позиция по замыслу Чамкина состояла отчасти в выполнении функции свадебного генерала, дабы прибавить вес всему мероприятию, отчасти же – в совместной с куратором комплексной оптимизации и синхронизации всех бизнес-процессов компании на основе собранных данных.

– Не зря же мы в Японию летали, правда? – сказал Чамкин.

– И все равно я бы на месте вашего Отрядова денег бы на это пожалел,– откровенно признался Маркунин.

Ответом ему была многозначительная ухмылка на плутовской физиономии бизнес-консультанта.

Однако первую встречу с Отрядовым в составе команды Чамкина Влад вынужден был пропустить, поскольку поступил сигнал о грядущем приезде делегации с Ближнего Востока. Влад немедленно вернулся к исполнению своих чиновничьих обязанностей и принялся готовиться к приёму гостей.

Новый начальник сразу же вызвал его к себе, в кабинет министра, где принялся давать необходимые, по его мнению, ценные указания по ситуации. Вёл он себя значительно уверенней, чем в первые дни после назначения. Помимо того теперь он уж точно знал, что Маркунин являлся прежде кандидатом на занимаемую им должность, и явно упивался своим положением. Судя по всему, приставка «и.о.» представлялась ему всего лишь временным, ничего не значащим неудобством.

«Да сам я лучше тебя, дурака, знаю – что делать. И – как»,– думал Маркунин, утвердительно покачивая головой и даже что-то записывая в рабочий блокнот. Но, видимо, полностью скрыть свою неприязнь к говорящему он не сумел, потому, что тот вдруг остановился на полуслове.

– Ты, что, Маркунин, самый умный тут? – грозно спросил исполняющий обязанности.

– Вы мне лучше не мешайте, а? – огрызнулся Влад, понимая, что напрашивается на неприятности. – Не хорошо будет, если сделка сорвётся,– добавил он. – Губернатор лично меня назначил ответственным. Нужна будет ваша помощь – обращусь.

Исполняющий обязанности откинулся в кресле и заложил руки за голову.

– Ну, обращайся, обращайся… – многозначительно произнёс он с высокомерной ухмылкой.

Маркунин молча презрительно поклонился и ушёл. Не оставалось теперь у него никаких сомнений, что с этим парнем вместе им не работать. Убеждение это усилилось после того, как в день приезда заморских гостей губернатор срочно отправил исполняющего обязанности аж в Санкт-Петербург, чтобы не мешал. Нетрудно было представить степень обиды и негодования командированного лица, а также то, на ком именно всё это будет вымещено.

«Съезди, позлись там немного… – злорадствовал Маркунин. – Дела хоть тут без тебя спокойно поделаю».

Губернатор лично принял делегацию инвестиционного фонда. За столом под присмотром взирающих со стены орлов с государственного герба рядом с губернатором победно восседал Маркунин. Все гости оказались одеты по-европейски, что несколько даже разочаровало чаявших фактурной экзотики, сновавших вокруг телекорреспондентов.

Собственно, оставалось лишь произнести положенные в таких случаях пышные речи и торжественно поставить подписи, что и было с вежливыми улыбками сделано. Буквально накануне совместными усилиями Влада и коллег из смежных министерств, последние, выявившиеся было бюрократические препоны были преодолены. Взаимный компромисс по окончательным условиям соглашения высокими сторонами был достигнут опять же при непосредственном участии Маркунина.

Влад сопровождал гостей ещё несколько дней вплоть до их отъезда. Затем трое из них, оставшиеся в России, перешли под опеку министерства имущественных отношений, представитель которого поехал с ними непосредственно на приобретённый комбинат. А Влад, получив добро и обещание премии от губернатора, отправился догуливать свой невесёлый отпуск. При этом он вызывающе проигнорировал вернувшегося из Питера непосредственного начальника, который, впрочем, поступил аналогично.

Влад прекрасно понимал, что возвращение не сулит ему ничего радостного. Оставалось надеяться на то, что и. о. министра за это время хотя бы пару раз сильно споткнется, разозлив при этом губернатора. Шансы на это были, и Влад уже начал жалеть, что оставил противника без присмотра. На коллег из министерства надежды не было – все всё понимали, а потому скорее заняли бы сторону главного начальника. Скорее всего, кое-кто уже нацеливался занять его, Маркунина, место. Поэтому отслеживать оперативную обстановку Владу пришлось с помощью надёжного человека из министерства имущественных отношений, которому к тому же новый кандидат в министры успел когда-то в прошлой жизни нагадить.

В таких условиях, отнюдь не будучи окрылённым излишним оптимизмом, Маркунин приступал к выполнению своих функций в компании «Отрядо».

Денис Отрядов.

Денис Отрядов не относился к привычному типу постсоветского барыги, кои назвав себя «бизнесменами», без числа расплодились на просторах Евразии со времён перестройки. В силу возраста у него не было опыта ни кооператора, ни тем более – цеховика. Господь даровал ему талант предпринимателя, который Денис, впрочем, не замечая того, растворял в кислоте завышенного самомнения.

Ему не довелось получить приличного образования, то есть выше провинциального колледжа, что его изрядно угнетало. С другой стороны, тратить время на получение университетского диплома безо всякой гарантии приобретения реальных системных и возможных к полезному для себя употреблению знаний ему вовсе не хотелось.

Денис от рождения обладал склонностью к математике и хорошими аналитическими способностями. А также своеобразно избирательной сильной волей, удивительным образом уживавшейся с избирательной же склонностью нередко поддаваться чужому манипулированию. Этого наряду с постоянно совершенствуемыми знаниями и практикой в области психологии, и не подорванным ещё здоровьем в целом, хватало ему для борьбы за свой кусок жизни.

На излёте девяностых он некоторое время за компанию с приятелями ходил в бандитах, но времена уже менялись. Те из братвы, кто сумел выжить, по большей части плавно становились вооруженными барыгами. Бывалые же барыги всех мастей всё больше предпочитали «ментовскую» крышу. «Менты», равно, как и вся серая государственная бюрократическая масса, крепли и набирали силу. Что говорить про их начальство: иные пронырливые опера нередко безбоязненно красовались уже на неадекватных их жалованию внедорожниках. С одним из таких, Андреем Недодаевым, Денису довелось не только познакомиться, но и как бы даже сдружиться в виду разнообразной его полезности. И более того – сделать своим деловым партнёром.

Недодаев являл собой нечасто встречающийся в реальной жизни образ классического морального урода, лживостью и цинизмом удивлявший иной раз даже Отрядова. Возможно, он сознательно представлялся таковым, но выходило у него в высшей степени правдоподобно. В его представлении абсолютно все окружающие были потенциальными преступниками и заслуживали соответствующего отношения. Включая жёсткие превентивные меры любого характера. Пленил же он Отрядова своими возможностями решать самые разнообразные проблемы.

– Я думал, таких как ты не бывает,– признался однажды Денис,– Разве что в кино там или в книгах каких…

– Да вот же я,– искренне и даже с некоторой обидой возразил Недодаев. – Каков есть в наличии. Значит, бывает! – Ни малейшего намёка на какой либо комплекс по этому поводу он не испытывал.

Недодаев был высок, рыжеват, имел большие бесцветные глаза и неправильные черты лица. В углах рта у него постоянно собиралась слюна. В одной из «левых» разборок за контроль над тепличным комбинатом ему подранили левую ногу. Впрочем, ранение это он сумел оформить как полученное при выполнении служебных обязанностей, за что впоследствии был даже награждён. Однако позже ставшая следствием этого ранения хромота вынудила его оставить службу.