Страница 44 из 102
— Что здесь происходит? — уже спокойно спросил, удивившись отставшей жажде.
— Имеешь в виду это место? — старик обвел пальцем дом, — или же тот разрушенный мир?
— Хочу узнать ответы и на тот вопрос, и на этот, — внимательно смотрел за неотрывно смотрящим в костёр мужчиной.
— То лишь отголоски катастрофы, а это — единственный уцелевший кусок, — усмехнулся старик.
— Какой катастрофы?
— Пока рано, пока рано, — покачал головой старик.
— Тогда… что здесь происходит? — раз ответа на прошлый вопрос я не получил, решил попытать удачу в этом.
Заставить старика отвечать я не смогу, бесполезные попытки ни к чему не приведут. Он может уничтожить меня одной своей аурой. И не нужно было вестись на его изношенное тело.
— Лишь часть тебя, не более, одна из многих частей, — философски отметил старик.
— Чего?
— Смерть не прощает, когда чью-то душу забираёт из её рук. Она злиться, разбивает свои бокалы и уничтожает попавшихся под руку. А когда это происходит постоянно, то терпение кончается окончательно, — вновь сказал какую-то чушь старик.
— Ты о чём? Какая смерть, я не догоняю.
— Она начинает уничтожать, переключившись на других. Но и они ускользают из её рук, как бы прискорбно это ни звучало. Злость копиться, разрушая чашу нормы. Высшая начинает использовать мир в своих целях, пытаясь найти ускользающую душу, но тот отчаянно сопротивляется, пытаясь найти выход, — не обращая внимания на мои слова, продолжил старик, — и находит его, но лишь один. И это сила её последователей, её детей. Способных сражаться и уничтожать творения Смерти. Но чем больше сил отдаёт мир, тем слабее становится. Детища Первородной начинают всё большими отрядами проникать в неспособный полностью защититься мир. И когда защита падёт окончательно, падёт и мир.
Глаза старика оторвались от камина, посмотрев на недоумевающего меня и не найдя в них, видимо, осознания, он вздохнул.
— Значит, всё-таки слишком рано, но расскажу тебе ещё кое-что, — вновь вернув взгляд на камин, старик вновь начал рассказ. — Чтобы ускорить падение, Высшая находит ребенка, в которого сажает свой росток. Долгие годы он растет, не понимая своей сути, не понимая некоторых своих решений. Росток передаётся от ребенка к ребенку, от души в душу, но в один момент захваченная душа оказывается утеряна. Поглощенная другой, более сильной. Теряются ориентиры, теряются возможности, и новый росток появляется в другом, совершенном. Но Высшая не допускает ошибок дважды, росток подвергается фрагментации, заражая детей Мира, словно вирус. Ростки будут расти ещё дольше, но больше не будут потеряны, способные восстанавливаться за счёт других. Начинается война за обладание полной силой. Однако тот, самый первый росток, продолжает расти обособленно от других. Призывая существо другое, способное объяснить ему его предназначение. И предназначение будет найдено, но сила будет направлена не Ростком. Лишь тем, кто им управляет. Тем, кто отличается от других и тем, кто решит, будет ли жить Мир, либо же исчезнет.
Старик вновь посмотрел на меня, создавая в своей руке абсолютно черное солнце, поглощающее окружающий свет.
— И росток будет повиноваться, словно ребенок, вбирать всё, что делает носитель.
Мир схлопнулся, а я оказался в своей комнате в Поместье. Что-то тяжелило руку, повернувшись, увидел на своей ладони маленькую абсолютно черную ящерку, мирно посапывающую в моих руках.
Это что, млять, такое?